Читать книгу "Избранная по контракту - Екатерина Казакова"

Алёшка жарил на баяне,

Гремел посудою шалман,

В дыму, табачном, как в тумане,

Плясал старый одесский уркаган

В одной хавире повезло блатному Ваньке,

Удачно он обмолотил скачок.

Купил закусочную в центре Молдаванки

Где был одесский вещевой толчок

На это дело он угробил тысяч триста

Купил товару, пива, водки и вина.

На остальные деньги нанял баяниста,

Что б танцевала вся одесская шпана.

Там собирались фармазонщики, воришки,

Туда ворованные шмотки волокли.

Вино — рекой, там: домино, бильярд, картишки:

Такую там малину развели.

Как главный штымп, он занял место у прилавка

И заправлял вовсю еврейской кухней блюд.

На кухне жарила его подруга Клавка,

Официантом был Абрашка Вондергуд.

Стояла грозная фигура у порога:

То вышибала был Микола "Дверь закрой"

Уж коли выпил: без шумихи, ради бога…

Не то — душа с тебя долой!

Устал Иван Блатной крутить своё кадило,

Поставил верный самогонный аппарат,

Однако эта установка намудрила

И он пошёл работать в мясокомбинат.

— А теперь все хором гафкнул дережирующий лапой пес и ему отозвался пьяный хор, пристукивающий кружками по столам

Алёшка жарил на баяне,

Гремел посудою шалман,

В дыму, табачном, как в тумане,

Плясал старый одесский уркаган

Видимо действительно ничто так не сближает людей как водка. Судя по рожам присутствующих, песня прошла на ура, и как не странно все поняли о чем она. Я было сунулась стащить Сосискина со стойки, но на меня так посмотрели любители шансона, что я позорно сбежала на улицу охладится. Я пялилась на луны и придумывала миллион одну казнь, которая наступит завтра для пса. Когда я дошла до четвертования, раздалось "Ты позвала, я пришел" и из темноты на меня вышел орк. Но я сейчас была уже далеко не так розово настроена, и поэтому сделав удивленные глаза ответила — Мужчина, вы наверное хрен с гусиной шеей попутали, я никого не звала. Орк засмеялся красивым грудным смехом. — Зачем ты обманываешь себя, я же видел как ты смотрела на меня и хотела чтобы я к тебе прикоснулся. — Первый раз так близко орка видела, буркнула я и что характерно ведь не соврала же. — Ты вся вспотела, когда смотрела на меня. — Взопрела пока этого мерина сивого на себе перла. Снова смех, — Опять врешь, у тебя даже запах изменился. — Давно не мылась, ветер поменялся, а ты стоял с подветренной стороны. — И вообще моя девственность принадлежит вашему Предводителю, так что прошу пардону мне пора корову доить. — Откуда ты знаешь нашего Предводителя, вдруг напрягся этот совратитель. — Каждый день вижу в своих лучших эротических снах. — Так что прошу меня простить, вынуждена вас покинуть и отправится спать и видеть очередной сон с его участием. — Если передумаешь, я буду ждать тебя в течение одной четверти первой луны, прошептал он и попытался снова уйти в темноту. Я передумала очень быстро, вдруг это последний раз когда согрешить доведется, мне ж еще с местным бугром рамсить и неизвестно чем все закончится, соврала я своей девичьей чести. — Через две четверти второй луны, скороговоркой выпалила я и кивнула на самое крайнее окно.

Вбежав в зал, я попросила Яфора отнести Сосискина спать вместе с Сивкой на конюшню, и ни в коем разе не давать ему запасной ключ от номера. Яфор понимающе усмехнулся и пообещал выполнить мою просьбу. Пока я поднималась по лестнице, в спину мне неслось:

Императорский централ, ветер северный

Этапом в рудники, зла немерено

Но не упырь обычно губит,

А эльфийский самогон.

Пока ждала орка, я быстро переоделась в длинную футболку, демонстрировать свою Третьяковскую галерею на теле мне совсем не хотелось. Погруженная в тяжкие раздумья какие позы мне сегодня лучше не практиковать, я даже не заметила как он возник в комнате. При виде его мне захотелось схватить его и кинуть на кровать, но все же когда он сделал шаг мне на встречу, у меня хватило сил прошептать — Отвар выпей и так чтоб я видела. Орк…Орк меня не разочаровал, я не знаю уж как выдержала эту ночь вся мебель в этой комнате, включая сундук. Правда он постоянно пытался стащить с меня футболку, чем весьма мешал мне целиком отдаваться процессу. Когда в очередной раз я уклонилась от его попыток меня ее лишить, он тяжело дыша спросил "Ты что стесняешься?". Я прикусила себе язык до крови, чтобы истерически не расхохотаться. Так хотелось сказать, милый если бы ты на спор еще на первом курсе института провел целый день загорая на нудиском пляже под прицелом взглядов кучи извращенцев и просто любопытствующих граждан, то ты давно бы исключил из своего лексикона глагол "стесняться". Но к сожалению, ему надоело терпеть преграду на моем теле и он попросту порвал ее. Вот тогда я уже завертелась как вша на гребешке, что бы не дай Бог он не увидел мои крылья.

Наконец мы умиротворено лежали в кровати и курили, я сигарету, а он трубку. Прерывать идиллию мне совершено не хотелось, но засыпать и просыпаться я предпочитала одна, надо было как то покультурнее сказать что товарищу пора выкатываться по месту своей прописки. Но орк меня опередил, сказав. — Я таких как ты еще не встречал, ты очень странная. — Ты не спросила моего имени и не назвала своего, согласилась провести со мной ночь, но принять тебя за проститутку может только молодой дурак. — А Бог то все же есть, он принял тебя за честную нимфоманку, а не за продажную девку, успокоила меня девичья скромность. — Ты куришь, но какие то странные палочки, а не трубку. — Последняя гномья разработка, мне продали опытный образец, но скоро вы все перейдете на них, выкручивалась как уж на сковородке моя изворотливость. Пора бы уже ему заткнуться, а то придется обновить кинжал, подняла голову моя кровожадность. А этот Мюллер вместо того чтобы заткнутся, видя что разговор начинает меня тяготеть, продолжал. — На твоем правом плече, он слегка надавил на моего наколотого дракошку, знак дракона, но люди не настолько любят драконов, чтобы так выражать ими своего восхищение — Что он означает для тебя? — Любовник как то раз был из их племени вот в память о незабываемой ночки и сделала, чтоб не забывать о бабской дурости. Орк усмехнулся. — На твоем другом плече странные узоры, но в нашем мире никто так не рисует. И он погладил браслет в виде кельтского узора на предплечье. — Ээээ ну я часто теряю браслеты, вот и решила таким обзавестись, чувствуя что как то это малоубедительно звучит попыталась склеить отмазку я. — У тебя на бедре щит воина, на сундуке я видел кольчугу и кинжалы, но у тебя нет на ладонях мозолей от оружия а на теле следов от кольчуги. Значит ты не воин, но зачем то встала на дорогу войны. — Кольчуга понравилась как на мне сидит, а кинжалы в подарок к ней получила, я уже откровенно нервничала. Орк резко перевернул меня на живот и спросил — От каких злых духов охраняет этот хранитель, и ткнул пальцем в Барда Симпсона на ягодице. — Оберег от нетрадиционного секса, пискнула я и сделала попытку перевернутся назад. Но он мне не давал это сделать и как завороженный стал кончиками пальцев повторять контуры моих крыльев. Потрахалась называется, что толку то теперь ворочаться как тюлень, если уже спалилась, ядовито прошипел инстинкт самосохранения. Я лежала и материла сама себя, а он все трогал мои крылья. Надо сказать что они и вправду были хороши. Это были ни какие то там крылья как у купидоничка, и не банальные перья орла с герба пендосов. Это были крылья кентцаля, точно такие же как у бога древних майя Кулькана или как еще его называли Кетцалькоатля. Причем это была не банальная татушка, а выпуклая. Подобную я увидела у одного брутального мужика и до жути захотела себе такую же. Правда у него Кулькан был целиком выколот на спине, а мне хватило денег только на крылья. Мастер, а по совместительству мой бывший одноклассник долго отказывался, ссылался на то что такое никогда не делал и что не факт что крылья получатся выпуклыми, но я пригрозила ему что выйду за него замуж и он согласился, но предупредил что за последствия не отвечает. Крылья вышли даже лучше чем я надеялась, а вот наколотый к ним в довесок щит, получился хотя и жутко красивым, но обычным. Царившая в комнате тишина давила мне на затылок больше, чем рука орка на шее. Наконец он убрал руку и перевернув меня с надеждой в голосе спросил "Ты Избранная?". А то страное существо, поющие непонятные песни твой священный зверь? Глядя в его пылающие надеждой глаза врать мне почему то сразу расхотелось, да и не поверил бы он, слишком я выпадала из образа местной. — Избранная, но если ты сейчас вскочишь и с диким воплем понесешься по городу с воплем — Радуйтесь люди и нелюди, к нам пришла Избранная, она живая и я только что ее трахал, то как бы этого не хотелось, но мне придется научится пользоваться кинжалом. Я им не умею правда пользоваться, но с помощью твоего горла, быстро восполню пробелы в моем образовании. Он быстро вскочил и начал лихорадочно одеваться. — Во как торопится растаять в тумане, может галстук и носки забыть одеть и жена задаст ненужные вопросы. — Вот мужики пошли, то не выпрешь, то собрался как в армии по побудке, съехидничал внутренний голос. — Почему ты не сказала мне сразу, закончив одеваться с детской обидой спросил мой совсем недавний любовник. Я встала, и неторопливо достала из сундука новую майку. Надеюсь он на мне ее не порвет, а то мужиков много а вот чистых маек у тебя больше нет, некстати напомнила о себе экономность. — А что должна была? Кивок. — И как ты себе это представляешь? — Привет, я Избранная, но ты мне так понравился, что пошли скорей в постель. — Зачем ты так, укоризненно качая головой ответил он, а я начала закипать. — Что бы изменилось если бы ты сразу узнал кто я, отказал бы мне в доступе к своему телу? — Да, отказал бы, но тебе, а себе. Ты для нас священна. Привет психоз, поздоровались нервы и отпустили вожжи, а меня понесло. — Я не священная корова, и не святая, и уж как ты понял отнюдь не монашка, я женщина, понимаешь живая женщина, со всеми своими желаниями. — Когда я увидела тебя, то захотела и мне было плевать на свою избранность, и на то что я могу сдохнуть в любой момент, мне на все было плевать в этом момент, и что я для кого то священна и неприкасаема понимаешь? — Я вообще не хотела что бы ты узнал кто я, но тебе обязательно надо было рвать на мне вещи, а потом рассматривать мои татуировки. — Почему ты скрываешь что ты Избранная, каждый кто узнает в тебе ее, сочтет за честь воевать под твоими знаменами. — Вот поэтому я и скрываю что я Избранная, у меня нет никаких знамен, кроме носовых платков, и того кого ты принял за священного свирепого зверя, всего лишь мое домашнее животное. — И мы с ним совершено не хотим собирать команду самоубийц и начать движение на Темную сторону. — Почему, я не понимаю, все орки с радостью пойдут с тобой. — Ты наверное не понял, я ни хочу чтобы кто то с радостью шел за мной, это только моя партизанская война, я хочу чтобы как можно дольше никто не узнал что я пришла в этот мир. — Поэтому ты сейчас уйдешь отсюда и забудешь что видел меня. Этот идиот покачал головой и окончательно сформировал во мне желание начать учится владеть холодным оружием. — Если ты хочешь, я сейчас уйду, но я поеду к Предводителю и скажу что бы он начал готовится к походу, а когда придет время ты позовешь нас. — Возьми этот кинжал, ты можешь не говоря никакому орку кто ты, показать его рассчитывать на помощь. Проговорив все это он шагнул в окно. — Хришеньке привет, крикнула я на прощание. Этот паразит повернулся и весело подмигнув сказал — Обязательно передам, ты будешь ему отличной женой и спрыгнул. Я высунулась из окна и заорала в вдогонку — Я в гарем даже любимой женой не пойду, так что обломится твой Повелитель. — Он пока не женат, раздался ответ и все стихло.