Читать книгу "Призраки мертвой звезды - Игорь Осипов"

— А ты и сейчас можешь уйти на корабль? В виртуальности я имею ввиду.

— У нас говорят «проекция в корабле». Да. Могу уйти в любой момент, но не хочу. Мало ли что случится.

— А спишь ты как?

— Как люди спят. Спящему все равно где спать. У него своя реальность. Я могу уснуть в проекции, могу здесь, в антре. Главное, с седла не упасть. Я, наверное, программу специальную напишу, буду спать, а в это время автоматика будет в седле ехать и равновесие держать. Должно быть несложно.

— А как я узнаю, что это ты, а не искусственный интеллект.

— Видишь вот этот индикатор на ключице?

— Вижу.

— Это индикатор питания, левее его индикатор состояния. Он сейчас зеленый. Это значит прямое управление, онлайн. Когда он синий, то работают служебные программы, когда красный, то аппарат отключен от дистанционного управления.

Она замолчала на некоторое время, а потом продолжила.

— Расскажи о себе и о своих друзьях.

— Ну, я живой, — вопрос застал меня врасплох.

— Ты ведь бортовой техник.

— Да. Я работаю. Работал на «Капитане Стужине», — поправился я. — Сейчас корабль вряд ли получится восстановить. От него только куча обломков осталась.

— А как ты раньше жил?

— Я лунную техническую академию закончил. Работа в космосе только раньше всех привлекала, а когда вышла на поток, то всем интереснее стали другие забавы, потому поступил без проблем, со средним баллом. Вот если бы готовился к поступлению на инженеров по терроформированию Венеры, помнишь озвучили тогда этот амбициозный проект, то, скорее всего, не поступил. Сразу по выпуску узнал, что буду обслуживать рейсы от Земли до Титана. Углеводороды на Земле, если знаешь, к концу подошли. Несмотря на то, что как топливо их перестали использовать, для промышленности они очень нужны были. А гонять танкеры до Титана и черпать там сжиженные газы оказалось дешевле, чем синтезировать нужное на орбитальных заводах. Я проработал целых пять лет, гоняя мегатонные цистерны. Экипажи были небольшие, всего по четверо. Нам даже медиков не приписывали. Я за эти пять лет на Земле всего раз семь был. Копил деньги на хорошее жилье. Цены дикие. Потом объявили о черной дыре, которую сразу назвали Всадником Апокалипсиса. Танкеры гонял еще три года, пока строили транспортники с переселенцами, потребность в углеводородах резко возросла, так же как и потребность в экипажах космических аппаратов. Тогда уже не за деньги стали работать. Экипаж гонял цистерны не на Землю, а уже на Цереру. Там верфь космическая. Параллельно был на курсах переподготовки на дальние разведывательные суда. Мы со Славкой сразу были приписаны к «Стужину», еще до того, как тот был достроен. Лену уже в Третьей Армаде готовили на астрофизика. Она до учебы в капсуле была в анабиозе. Год где-то проспала. Разбудили, так как она школу с медалью закончила. Обучали по сжатой программе, так что на сон едва хватало времени. Предыдущий умер от сердечного приступа. Ее назначили к нам месяц назад. Славка ее Отморозочкой дразнит, или Снегурочкой. Она, вообще, на Земле никогда не была. Ее родители были учеными. Работали на Плутоне, на станции внешнего слежения за поясом Койпера и экзопланетами. Там же отправляли автоматические зонды в дальний космос, даже один в сторону Андромеды отправили на дальнюю перспективу. При станции был большой городок под куполом.

— У меня родители в анабиозе спят, — продолжил я, глубоко вздохнув. — Я умру уже к тому времени когда долетим, а они только проснутся.

— Не умрешь, мы обязательно выберемся.

— От старости умру. Лететь еще девяносто два года. Только тогда транспорта на место прибудут. Мы же вылетели всего три года назад. Мне сейчас тридцать три, вот и посчитай.

Не страшно, ты же проживешь полную жизнь. Это тоже важно.

Глава 11. Погоня

— Хватит девке на уши приседать, — крикнул мне Славка, привстав как заправский казак в стременах. — Ты лучше туда глянь.

Он показывал куда-то вправо. В пустоши медленно двигались фигуры. Много, штук сорок, не меньше. Формы сложно было угадать. Они постоянно менялись. Единило только бледно-зеленое свечение, исходившее от каждой фигуры. От абстрактных тел вниз свисали полупрозрачные щупальца, которые осторожно касались песка и тут же отдергивались, словно он причинял им боль. Щупальца вздрагивали, сокращались к текучим кляксам сборщиков, а потом снова плавно тянулись к земле.

— Уур-Чоомак, говорит, что это песчаные сборщики, — сказал мне Слава, с любопытством рассматривая новых персонажей, а потом обратился к начальнику каравана: — Что они делают?

— Песок просеивают, — пискляво ответил тот.

— А зачем?

— Проклятие на них. Они ищут ключ от проклятия, — говорил Уур-Чоомак с явной неохотой, словно ему была лично неприятна сама тема разговора.

— А что это?

— А они это и сами не знают.

— Как не знают? А зачем тогда ищут?

— Как найдут, так поймут.

— А вон еще смотрите, — сказал Слава, показав на другую группу флуоресцентных духов. — Это тоже сборщики?

— Нет, — коротко бросил главный караванщик, после чего закрыл глаза и приподнял смешную острую мордочку вверх.

— А кто тогда?

— А это значит, что нам пора прибавить ходу.

— Зачем?

Уур-Чоомак не ответил, только громко тявкнул. Весь караван встрепенулся. По ездовым духам прошла волна искр, а потом они начали светиться изнутри. Сначала тускло, потом все ярче и ярче, покуда не стали похожи на тлеющие в ночном костре угли. Под шкурой верховиков стала заметна мерная пульсация каких-то органов. Если закрыть ладонью яркий фонарик, то станут видны размытые очертания костей, сухожилий и вен, а рисунок на коже превратится в разводы на ровном свечении. Так и здесь, только вместо алого цвета — ярко изумрудный, а вместо фонарика под ладонью — натуральный прожектор внутри ездовых духов. На лица и тела седоков упал зеленый отсвет, придавая им сказочный и немного потусторонний вид. Вместе с тем духи стали набирать скорость. Мерное движение камней под брюхом чудовищ сменилось быстрым мельтешением, размытых контуров. Дальние пейзажи из статичных картин превратились в подвижные панорамы.

— Уур-Чоомак, что происходит?

— Убегать надо, — резко ответил караванщик.

— От кого?

Однако ответа не последовало. Впрочем, безымянные кляксы, которые почему-то небыли загадочными песчаными сборщиками, явно шли наперерез каравану. Шли они ровным клиновидным строем. Напряжение нарастало. Караван несся по прямой, словно нужно было успеть дорваться до какой-то спасительной черты. Расстояние медленно, но неуклонно сокращалось. Когда до нас осталось несколько десятком метров кляксы агрессоров стали приобретать четкие контуры. Тела вытягивались, становясь похожими на гигантских трехметровых кальмаров. Сходство придавали вытянутые вперед длинные щупальца, собранные в плотный пучок и черные сферы глаз, приделанных у основания щупалец. Караванщики как по команде перестроились, отгородив нас от преследователей. В руках лисичек появились длинные жезлы. Готов поклясться, что раньше такого у них не было. Уур-Чоомак не останавливая каравана был готов принять бой.