Читать книгу "Новак Джокович. Герой тенниса и лицо Сербии - Крис Бауэрс"

Джокович провел в школе Пилича почти четыре года: два года наездами, еще два с постоянным пребыванием. Генчич утверждала, что Новаку вредно подолгу жить вдали от семьи, поэтому он часто возвращался в Белград, хотя это и напрягало семейный бюджет. «Когда Новак приезжал в Белград, – рассказывала Генчич, – мы тренировались в „Партизане“ или он играл несколько матчей в Gemax, а потом, через три – четыре дня, я спрашивала, в состоянии ли он вернуться в Белград, и он обычно отвечал утвердительно». Приезды в Белград позволяли Джоковичу поддерживать связи со своими школьными товарищами, со многими из которых он дружит и теперь, что позволяет ему периодически спасаться бегством от мира тенниса.

Когда он только-только входил в подростковый возраст, одним из ближайших товарищей Джоковича по теннису был Боян Божович. «Мы стали лучшими друзьями, потому что все время проводили вместе», – говорит Божович в своем доме в Цюрихе, где сейчас руководит теннисной школой. Он продолжает регулярно поддерживать связь с Джоковичем. Эти двое были не только друзьями, но и партнерами в парной игре, и завоевали европейское золото в категории до 14 до 16 лет. Каким был Джокович в раннем подростковом возрасте? Божович рассказывает:

«Я видел, что он мечтает только об одном – стать лучшим из лучших, и ради этой цели жертвует всем. Он не хотел довольствоваться ничем, кроме как быть первым. Видно было, что у него на уме только теннис. Новак поставил перед собой единственную цель, и все, что он делал, было направлено на ее достижение. Помню, когда он выиграл первенство Европы в одиночном разряде, нам дали 10 дней отдыха, но он все равно ложился спать полдесятого или в десять. Все шли гулять или за мороженым, а Новак устраивал себе отбой не позднее десяти, потому что не хотел выбиваться из ритма. В 14 лет он тренировался по шесть часов в день. У него больше ни на что не оставалось времени, хотя он любил и футбол, и лыжи. С тех пор он почти не изменился, остался прежним. Харизма была у Новака всегда, но мне не важно, что он чемпион, – он мой друг, и я всецело доверяю ему».

Ненад Зимонич сыграл в развитии тенниса в Сербии более важную роль, чем принято считать. В наши дни Зимонича, похожего на ученого, с седоватой бородкой, обычно воспринимают как ветерана парной игры, но в некотором смысле он остается негласным отцом «золотого века» сербского тенниса. Примерно в то же время он стал играть роль в истории Джоковича.

Родившийся в 1976 г., Зимонич вошел в список 200 лучших теннисистов мира в одиночном разряде к концу 1998 г., а пару месяцев спустя пробился в сотню лучших теннисистов в парном разряде. В 1999 г. он играл в третьем раунде одиночных соревнований в Уимблдоне. В условиях нехватки талантливых сербских спортсменов в эпоху, наступившую после распада страны, Зимонич один оставался лучом света. Обладая огромной, хотя и не бросающейся в глаза уверенностью в себе, он тем не менее не ставил перед собой цель блистать в мире тенниса. Однако он стал чемпионом Югославии среди молодежи до 16 и 18 лет в одиночном, парном и смешанном разрядах. Зимонич был ведущим теннисистом Сербии в 1990-х гг. и вместе с Душаном Вемичем и Деяном Петровичем составлял единственную сербскую тройку спортсменов, регулярно участвовавших в мировых турнирах профессионалов. Когда в спортклубе «11 апреля» заброшенный плавательный бассейн застелили ковром и превратили в теннисный корт, Зимонич играл показательный матч на официальном его открытии. Благодаря этому корту Ана Иванович и Янко Типсаревич смогли продолжить тренировки во время бомбардировок Белграда, а также усвоить навыки игры на кортах с твердым покрытием, поскольку почти все белградские корты того времени были грунтовыми.

Вопрос о том, как далеко мог бы пойти Зимонич, если бы не дипломатические препятствия на его пути, остается открытым. В некотором смысле его вклад в судьбу Джоковича объясняется тем, чему он научился сам, перенеся лишения конца 1990-х гг. Зимонич рассказывает:

«Когда началась война, мне пришлось тренироваться в других странах. Находясь в США, я видел, что сообщают о Сербии в средствах массовой информации. Все журналисты говорили о сербах, как о настоящих злодеях, а когда я звонил домой родителям, то слышал те же истории, но совершенно в другой интерпретации. Посмотришь CNN, не имея представления о Сербии, и невольно подумаешь: „Да что они за люди, эти сербы?“ Во-первых, мы потеряли возможность участвовать в турнирах и совершать поездки – на границе чиновники смотрели на нас, как на террористов. А потом начались бомбежки 1999 г., под которыми оказались наши близкие – вот это оказалось действительно тяжело. Иногда я находился в Белграде, иногда – за пределами страны, в этом не было ничего хорошего. Люди переживали по-настоящему трудные времена. Мне кажется, я многому научился на собственном опыте – сделал массу ошибок, почти не располагал поддержкой, зато многое узнал и понял. И мне захотелось передать свои знания, свой опыт, чтобы другим не пришлось тратить столько времени, как мне, на то, чтобы понять будни профессионального тенниса».

Зимонич узнал о многообещающем юном теннисисте Новаке Джоковиче еще до того, как тот стал одерживать первые победы. «Отец мальчика Срджан часто обращался ко мне, – добавляет Зимонич. – Он спрашивал, какого я мнения о возможной учебе Ноле в школе Пилича. Я сказал, что, по-моему, это отличная мысль. Пилич сам был выдающимся теннисистом, он вырастил многих спортсменов. У нас в Сербии нет тренеров высокого уровня, так что эта поездка пойдет Новаку только на пользу. И на самом деле, все наши хорошие игроки тренировались за пределами Сербии».

Примерно в 2000 г. Зимонич понял, что подрастает поколение выдающихся сербских теннисистов. В начале 2001 г. у Сербии были два лучших в мире юниора – Елена Янкович и Янко Типсаревич, на Джоковича уже обращали внимание, как и на Деяна Катича, который в декабре 2000 г. завоевал чемпионский титул среди спортсменов младше 12 лет на турнире Orange Bowl. Были и другие перспективные юниоры – Илья Бозоляц, Виктор Троицки и Ана Иванович, родившиеся в 1985–1987 гг., а также Борис Пашански, к тому времени уже участвовавший в турнирах серии Futures. «Наверное, не все они смогут оправдать надежды, но если это удастся хотя бы пятерым, это будет начало золотого века», – рассуждал Зимонич.

В 2001 г. Зимонич, к тому времени входивший в лучшую двадцатку игроков в парном разряде, пригласил Джоковича на тренировку в клуб Gemax. Он вспоминает:

«Мы тренировали упражнение „двое на одного“, и мне запомнилось, что, несмотря на свои 14 лет, он вообще не ошибался, если не наносил удар в движении или на бегу. Уже тогда он был стабильным. Он был потрясающ. Я понимал, что он станет хорошим игроком, но понятия не имел, что настолько хорошим, таким сильным психологически, и что сделает такую блестящую карьеру. Некоторое время Новак тренировался с Ладиславом Кишем, затем в „Партизане“ с Марко Нешичем, потом с Богданом Обрадовичем, так что он сменил несколько тренеров. Физподготовку у него вел тот же тренер, что и у меня, Зоран Гребович, у нас был и общий физиотерапевт. Джокович и его тренеры наблюдали за мной, профессионалом высокого уровня, и старались перенять лучшее. На следующем этапе они хотели изучить, как тренируются лучшие теннисисты мира в одиночном разряде. С тех пор как Новаку исполнилось 15 или 16 лет, он всегда брал в поездки физиотерапевта. Джокович ездил с Милошем [Елисавчичем], который был и моим физиотерапевтом. Я взял Милоша в команду на участие в Кубке Дэвиса. Это говорит о том, насколько профессионально вел себя Новак. Он заботится обо всех мелочах, о том, чтобы избежать любых травм. Джокович делает невероятные вещи, например, скользит по кортам с твердым покрытием, видно, какой он гибкий и какое натренированное у него тело. Поэтому травмы почти не преследуют его».