Читать книгу "Убийство в Тауэре - Виктория Холт"

Он постарался оказаться поближе к Франсис в танце и, когда их руки соприкоснулись, сжал ее руку.

Франсис была готова на все. Ему не пришлось ее уговаривать. Ускользнуть было нетрудно, потому что искушенные придворные имели дар узнавать, когда двое хотели побыть наедине, а желания таких, как Карр, нужно было предвосхищать.

Их оставили наедине на час в одной из приемных.

Это был восторженный час для Франсис и довольно приятный для Карра.

После этого Франсис поняла, что именно с этим мужчиной она хотела бы провести остаток своей жизни. Она попеременно то теряла голову от радости, то впадала в отчаяние от горя.

Почему ее так рано выдали замуж за Эссекса, когда она могла бы выйти за Роберта Карра? Франсис знала, что у него нет любовницы и что их у него было немного. Но перед ней он не устоит – как она полагала, из-за приворотного зелья.

Роберт был самым важным человеком при дворе. И с чего это она решила, что принц самый важный? Принц – просто мальчик, которому истинная страсть неведома. Франсис теперь очнулась и горела желанием – никто, кроме Карра, не сможет удовлетворить его.

Все почести, которых он попросит, достанутся ему. Он может занять любой пост, получить любой титул. В качестве его жены она стала бы самой могущественной придворной дамой.

– О господи! – жаловалась она Дженнет. – Как я хочу выйти замуж за Роберта Карра!

* * *

В Сент-Джеймсе давали бал. Роберта Карра там не было, и поэтому Франсис была скучна и безразлична – она ждала окончания вечера и жалела, что пришла.

Генрих не навязывал ей своего внимания, хотя его отношение к ней не изменилось. Франсис полагала, что он переживает один из своих приступов добродетели. Ну и пусть. У нее не возникало по отношению к нему никакого желания. С этого времени у нее будет только один мужчина, единственный на всю жизнь.

Танцуя, она уронила перчатку, и, увидев это, один из придворных поднял ее.

Будучи неосведомленным о новом положении дел и полагая, что принц хотел бы обладать перчаткой своей дамы и, по широко распространенному обычаю, сочтет честью носить ее, этот человек отнес перчатку принцу и с низким поклоном протянул ее ему.

Танец подошел к концу, музыка внезапно оборвалась, и все наблюдали за этой неловкой сценой.

Генрих посмотрел на перчатку, но не протянул к ней руку. Воцарилась полная тишина, поэтому многие услышали произнесенные слова:

– Ваше высочество, миледи Эссекс уронила свою перчатку.

Принц посмотрел на нее презрительно, а потом промолвил четким высоким голосом:

– Я не прикоснусь к тому, что предназначено другому.

Весь двор понял, что принц Уэльский узнал о неверности своей любовницы и положил конец их связи.

* * *

– Мне все равно! – жизнерадостно объявила Франсис Дженнет. – Я рада. Не хочу, чтобы он донимал меня. Глупый мальчишка с его «я не смею», «лучше не надо», «это грех». Что это за любовник! О, мой Роберт совершенно другой! – Франсис слегка нахмурилась. – Однако он слишком холоден.

Он никогда не бывает пылок. Когда Роберт не приходит на свидание, у меня всегда такое ощущение, ЧТО он просто о нем забыл.

– Возможно, – предположила Дженнет, – нужно новое зелье. Теперь, когда вы встречаетесь друг с другом, вы могли бы пригласить его поужинать с вами. Я уверена, миледи, что приворотное зелье, выпитое им, будет гораздо более действенным, чем выпитое вами.

Франсис крепко стиснула руки.

– А оно сработает?

– Миледи видела, что первое сработало.

– Тише! – сказала Франсис. – Кто-то идет. – Она взяла Дженнет за руку и так крепко сжала, что служанка поморщилась от боли. – Ни слова никому… поняла?

– Конечно, миледи. Вы же знаете, что можете доверять мне.

– Входите! – пригласила Франсис. Вошла одна из ее служанок.

– Миледи, граф, ваш отец, просит вас немедленно прибыть к нему. У него для вас есть новости.

– Я прибуду, – пообещала Франсис, отпуская женщину взмахом руки. Потом она повернулась к Дженнет, и ее лицо побледнело. – Как ты думаешь, им стало известно, что мы с Робертом…

– Они не могут командовать милордом Рочестером, миледи. Это он отдает им приказания.

– Король…

– Миледи, лучший способ узнать – это отправиться к вашему отцу.

* * *

Граф и леди Саффолк пристально разглядывали свою дочь. Ее матери было ясно, что Франсис больше не ребенок. Ходили слухи, которые забавляли ее, и хотя она не давала себе труда удостовериться в их верности, но не сомневалась, что они правдивы.

Франсис – ее дочь, следовательно, она знала, как развлечь себя и каким именно способом.

– Для тебя хорошие новости, дочь моя, – сказал граф.

– Да, отец?

– Твое положение было затруднительным. Вроде жена и вроде не жена. Роберту тоже было нелегко.

– Роберту? – ничего не понимая, повторила Франсис, поскольку для нее был только один Роберт.

– Роберту Девере, твоему мужу, дитя. У меня от него вести, которые обрадуют тебя. Он на обратном пути в Лондон, и через несколько недель ожидается его приезд. У меня от него письмо для тебя. Роберт пишет, что ждет не дождется, когда увезет тебя домой в Чартли, потому что теперь, когда вы уже выросли, он хочет забрать свою жену.

Франсис была сбита с толку. Ужас, отчаяние и гнев охватили ее.

Беспомощно она переводила взгляд с отца на мать, но знала, что они ничем не могут ей помочь.

Теперь, когда она поняла, что есть только один мужчина, который может удовлетворить ее чувственные потребности, теперь, когда он готов принадлежать ей, этот незнакомец возвращается из прошлого, чтобы потребовать свою жену, увезти ее от восхитительного двора в скучное сельское поместье и похоронить ее там заживо.

– Нет! – прошептала Франсис.

Но, говоря это, она понимала, что положение ее безвыходное.

Глава 5ДОКТОР ФОРМАН

Мысли Роберта Девере, въезжавшего верхом из Дувра в Лондон, были приятными. Он радовался, что возвратился домой после такого долгого отсутствия, и с нетерпением ждал встречи со своей женой, которая теперь пребывала при дворе. Но Роберт пообещал себе, что они не останутся здесь долго, а скоро поедут верхом на север. Он был уверен, что замок Чартли понравится Франсис так же, как всегда нравился ему.

Роберт Девере никогда не стремился к придворной жизни. Несомненно, это было потому, что ему никогда не удавалось избавиться от тени своего отца. Первый граф Эссекс – тоже Роберт Девере, как и он, – был слишком знаменитым человеком. Обласканный королевой, он был таким же могущественным фаворитом, как Роберт Карр у ее преемника, а потом еще в довольно молодом возрасте лишился головы. Это была слишком яркая жизнь, чтобы о ней забыли, и быть сыном такого человека означало, что, куда бы он ни пошел, люди всегда вспоминали о его отце.