Читать книгу "Ловушка любви - Аманда Дойл"

Рик засмеялся и накинул старое одеяло на обе клетки:

– Это мое хобби, Джонти. Ты знаешь, я изучал их повадки очень долго и читал много. В Австралии водятся самые красивые разновидности попугаев. Наверняка, когда вы возвращались с дядей Нэтом из Садденли-Плейнс, вы видели желтогрудых какаду, их много здесь! Но еще красивее розовые какаду, точнее розовые с серым, а самые красивые, на мой взгляд, какаду, прозванные «Майор Митчелл».

– Какое странное название для птиц! Их так назвали в честь какого-то человека?

– В честь Митчелла, исследователя. Когда он проезжал через эти места, то они поразили его воображение, и в своих заметках он часто упоминал их. Если уж быть совсем точным, это розовые какаду. Но несмотря на всю свою красоту, у них нет того особого характера, которым отличается какаду тенуфостис.

– Дядя Нэт сказал, что они причиняют массу хлопот. – Джонти считала, что должна была сказать ему об этом, вспомнив резкие слова Нэта по поводу того, сколько зерна уничтожают какаду.

– Да, все так! – Белые зубы Рика сверкнули в свете фонаря. – Но от них не только вред, есть и польза, как от всякой Божьей твари. Они не только поедают зерно на полях, но заодно и семена очень ядовитого сорняка, от которого лошадь, если съест его слишком много, может ослепнуть, ее даже может разбить паралич. А еще какаду едят траву, которая может вызвать хромоту у овец. Видите, и вред и польза одновременно!

«Уж конечно, о хорошем дядя Нэт умолчал!» – невольно подумала Джонти. Но Рик явно обожал своего дядю, поэтому вслух она сказала:

– Спасибо, что ты показал их мне, Рик. – И они пошли обратно к веранде.

Стэн уже ушел к себе. Рэчел тоже не было видно. И Джонти невольно подумала... но она тут же обругала себя за такие мысли, услышав мягкий голос Рэчел, который позвал ее с другой веранды.

– Джонти! Марк и Дебби хотят, чтобы ты им пожелала доброй ночи.

– Они спят на веранде, – сказал Рик. – Надо идти туда и налево.

– Здесь так много веранд, – пробормотала Джонти, благодарно улыбнулась ему и пошла в указанном направлении.

Свет, лившийся с потолка, освещал ряд раскладушек, и на дальних двух она увидела Дебби и ее старшего брата. Оба выглядели так невинно, прямо как ангелочки, в своих полосатых пижамах. Волосы их были еще влажными, и от них пахло зубной пастой. А из-за кисеи шел более резкий запах – ясно, что там был Десмонд.

– Мы не можем впустить его сюда на ночь, дядя Нэт запретил, – радостно заявила Дебби. – В первый же вечер мы потихоньку впустили Десмонда, но его тут же обнаружили, так как он вдруг стал гоняться за чем-то и пробежал через спальню Изабель.

– Он уже почти поймал это, – вставил Марк. – Это был мотылек или что-то еще. Но Изабель очень рассердилась, и нам запретили пускать его сюда. Джонти, почитай нам. Обычно это делает Рэчел, но сегодня нам хочется, чтобы почитала ты.

– Почитаешь? – с мягкой улыбкой Рэчел протянула ей толстую книгу.

– Обычно ты их укладываешь спать?

Очаровательное лицо молодой девушки выражало тоску, когда она кивнула в ответ на вопрос Джонти.

– Да, всегда... по крайней мере, после гибели родителей, – ответила Рэчел дрожащим и осевшим голосом. – Наша мама всегда читала нам всем. Ты это не помнишь, Деб. Давайте не будем об этом.

– Нет, я это очень хорошо помню, – заученно проговорила Дебби, подогнув под себя ноги, и при этих словах нахмурилась. – Давайте почитаем про оловянного солдатика. Это моя любимая сказка.

– Нет, давайте про принцессу, которая почувствовала горошину через много перин, и тогда все узнали, что она – настоящая принцесса, – возразил Марк.

– Сегодня о солдатике, а завтра о принцессе. Сначала то, что хочет леди. – Твердым голосом Джонти положила конец спору, почувствовав в голосе Марка нотки возмущения.

– Леди? – с негодованием воскликнул Марк. – Так всегда говорит Изабель, – с отвращением объяснил он, обращаясь к Джонти.

– Сказка про оловянного солдатика, – объявила Джонти твердым голосом, не терпящим возражений, и, прежде чем начать читать, бросила на мальчика предостерегающий взгляд.

Вскоре он и Дебора жадно слушали сказку. Даже Рэчел прислушивалась к ним. Она сидела тихо и только сжимала и разжимала руки, так что Джонти догадалась, что она слушает не очень внимательно.

Трудно сказать, что было в голове у Рэчел в этот момент. Но Джонти отметила, что уголки ее милого ротика опустились, прекрасные глазки затуманились, и она вдруг вся стала такая беззащитная и трогательная, что Джонти невольно захотелось положить книгу и крепко обнять ее. Под ее независимым видом крылась потребность в поддержке, Джонти не сомневалась в этом. В данный момент на лице девушки было столько грусти, что Джонти тут же почувствовала то, что другие обитатели дома, будучи либо слепыми, либо слишком бесчувственными, либо слишком занятыми, либо слишком молодыми, не смогли понять.

– Давайте накроем стол для завтрака, а потом посидим еще немного на веранде, прежде чем отправиться спать, – вдруг предложила Рэчел после того, как Джонти кончила читать сказку, поправила простыни у Марка и Дебби и выключила свет. – Силла обычно помогает мне, но последнее время она стала избегать нас. – Рэчел вздохнула и начала раскладывать ножи и вилки.

– Силла чем-то обеспокоена, как ты думаешь? – Прежде чем задать этот вопрос, Джонти какое-то время колебалась – она не хотела совать нос в чужие дела. Но все же решилась спросить, поскольку очевидная отстраненность Силлы и ее замкнутость осложняли и будут осложнять жизнь всему дому, если и впредь она будет вести себя так же, как сегодня.

– Одному Господу известно, какая муха ее укусила. Может, она просто не может ужиться с Изабель. Вначале все было не так уж плохо, пока не появилась Изабель. Она как бы отгораживает дядю Нэта от нас, понимаете? Он был нам... ээ... как настоящий отец после гибели нашего папы, мы все просто обожали его. А когда появилась Изабель, все так изменилось. Он стал как бы ее частной собственностью.

– Да, я понимаю тебя, Рэчел; тебе это пока трудно понять. Но поверь мне, это вполне естественно, что женщина хочет проводить со своим женихом как можно больше времени. Я еще не влюблялась по-настоящему, но могу представить, как бы я дорожила теми моментами, когда мы могли бы побыть наедине. Вот так и Изабель.

– То же самое я говорю Силле, но она твердит, что Изабель обижается на нас. Лично я думаю, что она обижается не на нас, а скорее на то, что ей пришлось отказаться от карьеры. У нее было фотоагентство, она снимала моделей, рекламные проспекты и прочее. Она жила в городе, понимаете, и мне кажется, что жизнь на ферме тяготит ее, хотя она безумно влюблена в дядю Нэта.

– Но ей придется расстаться со всем этим, если она выйдет замуж, ведь так? – резонно заметила Джонти. – И вы не должны винить ее.

– А кого нам винить? Послушайте, Джонти, она ведь надеется, что дядя Нэт разрешит ей и дальше заниматься ее бизнесом и что он переедет в город, а на ферму, в Даллур, будет наведываться время от времени, чтобы давать указания. Мне кажется, ради Изабель он готов на все! Он тоже, видимо, без памяти влюблен в нее, если согласился на это, потому что ненавидит городскую жизнь. Они уже собирались пожениться. Они наняли домоуправителя для Ниндиня – это наше имение, а нас решили отправить в интернат. Тогда Дебби забастовала: она перестала ходить в школу. Она уходила из дому вместе с нами, а потом просто исчезала. И постоянно плакала. Наконец дядя Нэт не выдержал и взял нас всех к себе, в Даллур. Он сказал, что у нас опять будет нормальная семья и будет дом. Он привез Изабель, чтобы она тоже привыкала к нам. Только, мне кажется, все получается не так.