Читать книгу ""Снег", укротивший "Тайфун" - Анатолий Терещенко"

Уже в ноябре 1941 года в своем письме Ф. Д. Рузвельту И. В. Сталин писал:

«Ваше решение, господин Президент, предоставить Советскому Союзу беспроцентный кредит в размере 1 000 000 000 долларов в обеспечение поставок военного снаряжения и сырья Советскому Союзу было принято советским Правительством с сердечной признательностью, как насущная помощь Советскому Союзу в его огромной и тяжелой борьбе с общим врагом – кровавым гитлеризмом».

В связи с этим мне хочется привести текст рассекреченного совершенно секретного донесения («прослушки») послевоенного разговора Г.К. Жукова на даче с одним из гостей. Полководец в то время находился в опале у очередного хозяина Кремля – необузданного и хамоватого по отношению к полководцу. Председатель КГБ при СМ СССР В. Семичастный докладывал Первому секретарю ЦК КПСС Н. С. Хрущеву «великую тайну жуковского откровения»:

«Вот сейчас говорят, что союзники никогда нам не помогали…

Но ведь нельзя отрицать, что американцы нам гнали столько материалов, без которых мы не могли бы формировать свои резервы и не могли бы продолжать войну…

У нас не было взрывчатки, пороха. Не было чем снаряжать винтовочные патроны. Американцы по-настоящему выручили нас с порохом, взрывчаткой.

А сколько они нам гнали листовой стали! Разве мы могли бы быстро наладить производство танков, если бы не американская помощь…

Без американских грузовиков нам нечем было бы тягать нашу артиллерию».

Анастас Микоян признавался, что:

«…когда к нам стали поступать американская тушенка, комбижир, яичный порошок, мука, другие продукты, какие сразу весомые дополнительные калории получили наши солдаты! И не только солдаты: кое-что перепадало и тылу.

Или возьмем поставки автомобилей. Ведь мы получили, насколько помню, с учетом потерь в пути около 400 тысяч первоклассных по тому времени машин типа «студебеккер», «форд», легковые «виллисы» и амфибии. Вся наша армия фактически оказалась на колесах, и каких колесах!

В результате повысилась ее маневренность и заметно возросли темпы наступления… Без ленд-лиза мы наверняка еще год-полтора лишних провоевали бы».

Помню, в начале 1945 года мой отец, работавший машинистом паровоза в депо станции Сарны на Ровенщине, приносил картонные коробки с ленд-лизовской помощью, как уже говорилось выше, «перепадавшей тылу». До сих пор помнятся ароматные запахи тушенки в квадратных жестяных баночках с чуть припаянными небольшими ножиками для их вскрытия. Были там в посылочных коробках галеты, печенье, сахар и даже небольшие стаканчики с искусственным медом.

Заметный след в улучшении советско-американских отношений сделали четыре человека, являвшиеся ярыми антифашистами. Это, прежде всего, президент США Франклин Делано Рузвельт, его специальный представитель Гарри Ллойд Гопкинс, министр финансов Генри Моргентау и его помощник Гарри Декстер Уайт. Были и другие адепты курса на помощь, но о них в другом повествовании.

Надо признать, что, несмотря на противоположность политических систем США и СССР, годы Второй мировой войны их объединили в борьбе с гитлеровской и японской опасностью. Американцы понимали, что Германия, претендующая на мировое господство, проглотившая за год почти всю Западную Европу и заставившая ее работать на себя, может стать сверхдержавой, вооруженной человеконенавистнической идеологией – нацизмом и новым оружием.

Хотя Советский Союз они и рассматривали как чуждую им страну в политике и экономике, однако чувство реальной опасности, охватившее Америку, заставило принять за аксиому, что только СССР способен противостоять державам «оси» и некоторое время выстоять. Это было априори.

Конечно, в руководстве США были и такие силы, которые желали быстрейшего разгрома «коммунистического болота». Но они рисковали тем, что могли попасть в огромные тиски, сторонами которых являлись Германия и Япония, и оказаться в «кровавом болоте».

И все же большинство трезво мыслящих американцев во главе с президентом Рузвельтом понимали: надо создавать союз сопротивления нацизму и помогать Советской России.

Череда конференций на трехсторонних встречах глав союзных стран Великобритании, СССР и США дала возможность для установления рабочих диалогов. Одним из активнейших «переговорщиков» с американской стороны был правая рука президента США Франклина Делано Рузвельта – Гарри Гопкинс, больше всех из состава представителей «большой тройки» сделавший для сближения основных участников военного союза.

Гарри Ллойд Гопкинс (17.08.1890 – 29.01.1946), кто он – друг Советского Союза, попавшего в беду кровавой войны, или бесстрастный политик? Если судить по поступкам, он не показывал спину нашей стране, попавшей в кровавое лихолетье. Гопкинс исповедовал главный принцип дружбы – живи с людьми так, чтобы твои друзья не стали недругами, а недруги стали друзьями. И еще он доказывал своими поступками такой постулат, что лучше самая малая помощь, чем самое большое сочувствие.

После окончания колледжа работал с 1913 по 1933 год в различных благотворительных организациях, где и сблизился с Рузвельтом. В момент прихода Гитлера к власти в Германии Гопкинс получил пост директора Федерального управления помощи безработным, а с 1938 по 1940 год он являлся министром торговли.

Он был лоялен и безгранично предан президенту, но вместе с тем всегда отстаивал собственное мнение. В годы Второй мировой войны занимал посты советника и специального помощника президента. Для координации совместных действий в начале 1941 года был направлен в Лондон в качестве личного представителя Рузвельта.

Этот американец так понравился Черчиллю за смелость суждений и логически обоснованные выводы, что британский премьер-министр назвал его Мистер Корень Вопроса. Этот титул закрепился за ним, и он носил его до последних дней жизни.

Сразу же после 22 июня 1941 года встал вопрос о помощи СССР. Уже 31 июля 1941 года Гопкинс прибывает в Москву, встречается со Сталиным и другими руководителями Советского государства. Он хотел выяснить, «как долго продержится Россия». Советская сторона подробно ознакомила его с ходом и перспективами военных действий на советско-германском фронте. Ему представили список вооружения и материалов, необходимых СССР в первую очередь.

Советские руководители произвели на Гопкинса большое впечатление. В шифровке Рузвельту из Москвы он сообщал:

«Я очень уверен в отношении этого фронта… Здесь существует твердая уверенность победить».

Визит Гопкинса в Москву летом 1941 года историки рассматривают как явный прорыв в американо-советских отношениях. Суточный перелет Гопкинса, большую часть которого он провел в хвостовом отсеке самолета в кресле пулеметчика, безусловно, был поступком напористого чиновника и мужественного человека.

С именем Гопкинса связана основная идея материальной помощи СССР в рамках закона о ленд-лизе. Не случайно Сталин назвал его первым американцем, который пришелся ему по душе.