Читать книгу "Граальщики. Солнце взойдет - Том Холт"

Пертелоп, однако, отказался причинять вред параматгскому рогатому питону, которого они поймали в результате шестичасовой борьбы среди скал горы Вудрофф, указав, что он является вымирающим видом. Вскоре после этого у Ламорака разболелся правый верхний моляр.

— Ну-ка посмотрим, — сказал Пертелоп. — Что у нас есть. —Он развязал свой рюкзак и начал рыться в его содержимом (три чистых рубашки, три пары нижнего белья, экземпляр «Что к чему в Сиднее» с закладкой, отмечающей описание нью-орлеанского джазового фестиваля, швейцарский армейский нож с шестью сломанными лезвиями, электробритва, пара брюк, теннисная ракетка, губная гармошка, двое спортивных штанов, полотенце, «Гермолен», гвоздичное масло, упаковка пластырей, бутылка шампуня от перхоти, таблетки от желудочных недомоганий, маникюрные ножницы, некоторое количество женского белья…)

— У тебя в рюкзаке есть что-нибудь, Лам? — спросил Пертелоп. — У меня, кажется, совсем пусто.

Ламорак оторвал голову от рук, произнес: «Нет», и опустил ее обратно.

— Ага, — Пертелоп нахмурился и поскреб в затылке. — Это неудачно, — прибавил он. — Видимо, придется искать корешки или ягоды, или что-нибудь в этом роде, — он обвел взглядом спекшуюся, бесплодную землю. Много времени прошло с тех пор, когда какое-либо растение было столь безрассудно, чтобы вверить свои корни столь враждебному окружению.

— Пертелоп.

Сэр Пертелоп поднял взгляд.

— Что? — спросил он.

— Ты же знаешь, нам всегда остается каннибализм.

Пертелоп моргнул.

— Каннибализм? — повторил он.

— Ну да, — безмятежно отвечал его сотоварищ. — Ну, знаешь, употребление в пищу человеческого мяса. В свое время это было довольно популярно.

Пертелоп с минуту подумал, затем покачал головой.

— Я даже думать не хочу об этом, — твердо сказал он. — После всего, что мы прошли бок о бок! Ты встанешь у меня поперек горла, если можно так выразиться.

Ламорак поднялся на ноги.

— Хорошо, — сказал он спокойно. — Могу тебя понять. В таком случае, если ты минуточку постоишь спокойно, будет ни капельки не больно.

Какой-то винтик щелкнул в мозгу Пертелопа, вставая на место.

— Подожди, — сказал он. — Шутки шутками, но не будем делать глупостей. То есть, когда веселье переходит границы, можно пораниться или…

Ламорак улыбнулся и прыгнул по направлению к нему, держа в руке небольшой камень. Голод, жажда и зубная боль довольно сильно ослабили его, но он промахнулся всего лишь на несколько дюймов. Он приземлился в пыль, выругался и с трудом поднялся с земли.

— Ящерицы, — сказал Пертелоп. — Уверен, что тут вокруг полно ящериц, просто мы не знаем, куда надо смотреть. Проблема в том, что маленькие бестии — настоящие профессионалы по части маскировки. Ты не поверишь, на Новых Гебридах есть один вид ящериц, которые…

Он отклонился в сторону, и ошеломляющий удар, нацеленный на него Ламораком, пропал втуне, рассеяв свою мощь в сухом воздухе.

— Кончай болтать о своих тухлых ящерицах и помоги лучше мне подняться, — прорычал Ламорак. — Я, кажется, подвернул лодыжку.

— Ты сам виноват, — отвечал Пертелоп. — Кидаешься на людей с такими огромными каменюками. Кто-нибудь другой на моем месте мог бы подумать…

Ламорак вскочил на ноги, выдавая тем самым лживость своего предыдущего заявления, и попытался провести бросок через бедро. Но поскольку его бедро находилось чуть выше двух футов от земли, попытка не удалась.

— Ламорак, — строго сказал Пертелоп, — понимаешь ли ты, что ведешь себя совершенно безобразно? Что может подумать проходящий путник, если увидит тебя сейчас?

— Как посмотреть, — пропыхтел в ответ Ламорак. — Если он будет знать, что мне приходилось терпеть от тебя с тех самых пор, как мы покинули Бирмингем, он, возможно, подумает: «Удачи тебе, старина!» — Он отшвырнул камень, который приземлился едва ли в двух футах от него, и тяжело опустился на землю.

— Да ну! — воскликнул оскорбленный Пертелоп.

Ламорак глубоко втянул в себя воздух, посмотрел на свои ободранные, кровоточащие руки и вздохнул.

— Знаешь что, — сказал он, — давай договоримся. Ты берешь компас, карту, свой рюкзак, мой рюкзак — в общем, все, — а я остаюсь здесь, чтобы умереть. Как тебе такой план?

Пертелоп покачал головой.

— Не волнуйся, — жизнерадостно сказал он, — я совершенно не собираюсь просто взять и бросить тебя, как ты мог такое подумать?

— Правда?

— Правда.

Ламорак покивал, затем вновь потянулся дрожащей рукой за камнем. Пертелоп пинком отшвырнул камень в сторону, отошел и мрачно пристроился под песчаной дюной.

Впрочем, это было ненадолго; Пертелоп никогда не умел долго дуться. Поэтому, как раз когда Ламорак задремал и уже видел во сне вожделенный плавательный бассейн, полный охлажденного пива и обложенный со всех сторон гамбургерами, Пертелоп присел рядом, на расстоянии нескольких благоразумных футов, и, вытянув правую ногу, потыкал своего товарища под ребра.

— Ничего, — сказал он. — Нам что-нибудь обязательно подвернется, вот увидишь.

Ламорак тихо простонал и перевернулся на бок. Пертелоп подобрался поближе.

— Кроме ящериц, — сказал он, — здесь есть еще змеи и какой-то вид маленьких птичек. Вообще-то говоря, птички нынче встречаются довольно редко, из-за разрушения их среды обитания токсичными промышленными отходами, так что мы будем есть их только как самое крайнее средство. Но, как я уже сказал, у нас еще остаются ящерицы и…

— М-н-н-н.

— Еще может случиться, — продолжал Пертелоп, — что нас спасет какое-нибудь племя бродячих аборигенов, хотя вообще-то их не стоит так называть, потому что на самом деле у них очень древняя и благородная культура, с очень развитой религией неомистического толка, которая позволяет им синхронизироваться с землей, и все такое. Я где-то…

— Пертелоп, — сказал Ламорак, — я лежу на упаковочном ящике.

— Ну так подвинься немного. Я где-то читал, что они могут идти много дней не отдыхая, всего лишь распевая песни, и выйти в точности туда, куда они хотели попасть, просто гармонизируя волновую структуру излучения своего мозга с латентными геотермальными энергиями…

— Пертелоп, тут написано «Консервированные персики».

— Прости?

— На крышке, — отвечал Ламорак. — Здесь этикетка, на которой написано: «Консервированные персики».

Повисла минутная пауза.

— Что ты сказал? — переспросил Пертелоп.

— О господи боже мой, — заорал Ламорак, — да подойди ты сюда и посмотри сам!

Они вдвоем выскребли наполовину засыпанный ящик из земли и сломали отвертку пертелоповского швейцарского армейского ножа, срывая крышку.