Читать книгу "Веер с гейшами - Наталья Баклина"

— Вон, — кивнула Тамара в сторону жестяного ведра у двери, доверху заполненного серым зернистым песком, по виду — речным.

— Маловата, надо вдвое больше. Огнетушитель имеется?

— Здесь, — Тамара махнула рукой на фотонебоскреб.

— Устаревший, не годится. Вы уверены, что он сработает в случае возгорания? Я не уверен. Инструктаж с персоналом проведен?

— Василий Васильевич, персонал-то весь — я и мама моя. Знаете же, вдвоем мы тут только.

— Тамара Алексеевна, ваше кафе является предприятием общественного питания и объектом повышенной пожарной опасности. Поэтому вы обязаны провести учебу персонала. Вы обязаны направить его в нашу инспекцию на занятия по противопожарной подготовке.

— Василий Васильевич, занятия ведь платные и стоят половину моей выручки за месяц! И мама здесь одна не управится, пока я там у вас неделю про пожары слушать буду!

— Тамара Алексеевна, это не мои проблемы. Когда вы решили заняться частным предпринимательством, вы взяли на себя обязательства, которые должны выполнять!

Да что я взяла! Сарай я этот несчастный взяла, закрытый стоял полгода! Думала, дура, что хоть что-то на жизнь заработаю! Деньги потратила на ремонт, за вывеску, вон, два литра водки Кольке-художнику отдала! Так мало того, что с меня за аренду теперь просят, хотя обещали год не трогать, так еще и вы повадились друг за другом в очередь ходить, деньги требовать.

— Тамара Алексеевна, еще раз говорю: или пройдите обучение, или я пишу предписание и закрываю ваш пожароопасный объект! Вы обязаны уметь обращаться с противопожарным оборудованием!

— Да умею я, замечательно умею! Хотите, покажу?

Тамара резко откинула столешницу — листочек акта упорхнул под прилавок, — потянула в свою сторону стенку тумбы, которая оказалась маленькой дверцей, освободила себе проход, выскочила и начала снимать огнетушитель с небоскреба. «Ой!» — подумала Ольга и стала выбираться из-за стола. Инспектор тоже, наверное, подумал «Ой!», потому что сделал шажок к двери. Но Тамара уже сдернула огнетушитель, не удержала его, и он упал, ударившись о пол черной макушкой.

— Сейчас, — Тамара приподняла огнетушитель за красное дно, черная макушка осталась стоять на полу.

— Тамара Алексеевна, прекратите балаган. Я же вижу, что огнетушитель не исправен.

Черный раструб огнетушителя несколько раз вздрогнул, как бы откашливаясь, и изверг энергичный пенный поток.

Ольга рванула к двери, выскочила за порог и отбежала на несколько метров: судя по старту, чтобы залить этот крошечный сарай, пене хватит минуты. Ольга развернулась и увидела, что ошиблась: хватило полминуты, пена уже лезла из раскрытой двери. Затем из пены выскочил инспектор Василий Васильевич, он размахивал руками и тесемочкой от папки с кусочком картона на конце. Саму папку, похоже, поглотила пена. За ним вывалилась Тамара, эдакой Афродитой, клочья пены весели на плечах, груди и животе. Тамара повернулась к двери своего «Чикаго» — на спине пена держалась ровным толстым слоем, как будто огнетушитель прицельно поливал ей вслед, — и молча наблюдала за происходящим, пока пена не перестала вываливаться из дверей чипка и не застыла фантастическим сугробом перед дверью.

— Ну что, Васька, добился своего? Считай, закрыл ты мой бизнес.

— Там же акты. Меня ж начальство, — сказал Василий Васильевич неожиданно тонким голосом и стянул с головы фуражку. Без фуражки стало хорошо заметно, насколько он молод, — года двадцать три, не больше.

Акты у него. У меня там товару на триста долларов. И обои теперь отклеятся, на что я ремонт делать буду? — Бизнесменша постояла молча с полминуты и вдруг махнула рукой и повернулась к Ольге: — Все один к одному. У меня же Антоха, сын это мой, ему девять, деньги из заначки вытаскал, я на товар откладывала. Бумажки тысячные тянул по одной, на жвачку тратил, на конфеты, чипсы всякие, потом ребятишкам во дворе раздавал. А вчера автомат притащил китайский, с фонариками и трещалкой. Нашел, говорит. Я как кинулась смотреть! Точно, у меня в заначке и нашел. Пять тысяч рублей успел вытащить! Я к девкам в «Рассвет» ругаться — зачем продавали, видите же, пацан какую крупную купюру дает! А они мне: «Тамара, мы же не знали, он говорит, ты подарила на день рождения!» Автомат-то я им вернула, свои восемьсот рублей обратно взяла. А остальные четыре двести так и ушли. Теперь вот этот пожар липовый! Наверное, судьба мне знаки подает: завязывай с бизнесом! Ну и фиг с ним, пойду на рынке с огурцами стоять, пока тепло. А к зиме с Антохой в Магадан переберемся, Лидка, вон, устроилась уборщицей, комнату ей дали в общежитии. И нам дадут. Долго пена-то эта держаться будет? — спросила Тамара у пожарного инспектора.

— Не знаю. Часа два, наверное.

— Тогда приходи в шесть, убираться здесь буду, разыщу я тебе твои акты.

Тамара подошла сбоку к двери, притворила ее, сдвинув сугроб из пены, пошарила поверху рукой, достала из-за притолоки амбарный замок и приладила его в петли. Закрыла сооружение на ключ и пошла куда-то в глубь частных домиков, кучно лепившихся позади бани.

А Ольга пошла в гостиницу.

Гостиница размещалась в крыле первого этажа нового шестиэтажного здания, последней новостройки, которую в поселке успели закончить на остатках былого северного изобилия. Во втором крыле размещалось общежитие, на этажах выше — квартиры. Когда Ольга поравнялась с бетонными ступенями крыльца, дверь открылась и из нее вышла смутно знакомая полная женщина в красном платье в бежевый цветок.

— Оля? Оля, здравствуйте! Вы меня узнаете? Я Света, мы в Магадан вместе летели!

— Да, Света, узнала. Мы же на «ты» вроде перешли?

— Точно! Но мало ли что, может, ты передумала. Ты здесь какими судьбами?

— Я здесь в командировке, иду вот в гостиницу устраиваться, ночь переночевать.

— Зачем тебе гостиница? Оль, идем к нам! У нас с Вовчиком двухкомнатная квартира в этом доме, поселим тебя с комфортом, идем!

Света звала так искренне, даже за руку тянула, что Ольга согласилась. Да и мысль провести одинокую ночь в гостинице, пришедшая в голову при отъезде из Магадана, ей тоже уже разонравилась.

— Ладно, пойдем. А я вам точно не помешаю?

— Точно-точно! Вовчик сегодня как раз в ночь на вахту уезжает, мы вообще с тобой вдвоем останемся!

Света повела Ольгу вверх по лестнице, дошла до третьего этажа, распахнула дверь в широкий полутемный коридор, по обе стороны которого рядами выстроились двери, открыла ключом замок одной из них и всунулась в дверной проем до половины:

— Вовик! Ты в приличном виде? У нас гости!

— В приличном! — раздалось в ответ, и Света высунулась обратно в коридор, распахнула дверь пошире и сделала приглашающий жест: заходи!

Ольга вошла в квадратную просторную прихожую, из которой вели четыре двери. Справа была кухня, слева, по всей видимости, — туалет, прямо — комнаты. Из одной комнаты навстречу Ольге шагнул среднего роста мужчина в джинсах и джинсовой же рубахе, расстегнутой на груди. Над джинсами нависало крепенькое пузцо, из прорези рубахи выбивалась густая курчавая поросль. А вот на голове Вовчика волос недоставало: лоб переходил в круглую блестящую обширную плешь, обрамленную с боков ровно подстриженными прямыми прядями.