Читать книгу "Башня Королевской Дочери - Чез Бренчли"

На практике это означало, что большую часть дня юноша проводил в непривычном безделье, но зато его голова работала более чем старательно. Сьер Антон понимал обязанности оруженосца весьма своеобразно; с оруженосцами других рыцарей Маррон почти не встречался.

По утрам юноша наблюдал за учебными боями сьера Антона, где рыцари совершенствовали мастерство владения мечом и щитом.

— Ты можешь понадобиться мне, — говорил сьер Антон, — если придётся что-нибудь принести или отнести. А может, тебе придётся тащить меня в лазарет, как тащил тебя твой приятель.

Впрочем, лёгкая улыбка подсказывала, что такой исход был маловероятен. И это было правдой, потому что господин Маррона явно превосходил в умении остальных рыцарей.

В поддень рыцарь и оруженосец поднимались в маленькую комнатку сьера Антона и читали положенную службу под мерный звон Брата Шептуна. Сьер Антон сразу сказал, что позволяет Маррону отстаивать службу вместе с остальными монахами в зале, однако юноша находил странное удовлетворение в тихом бормотании старинных слов, в том откровении, которое виделось ему в службе, отличавшейся от остальных Святых Часов.

Потом юноша шёл обедать со своими братьями, а сьер Антон постился. После еды отряд занимался чёрной работой по кухне, однако Маррону это было запрещено. Фра Пиет отослал его, фыркнув и прочитав отряду мораль о том, как порой вознаграждается беспечность. После этого Маррон мог спокойно возвращаться в комнату сьера Антона и спрашивать, не нужны ли его услуги.

Каждый день рыцарь отвечал по-разному. Иногда в кольчуге сьера Антона обнаруживались разбитые звенья; доспех нужно было нести в оружейную, ждать, пока его отремонтируют, а потом смазывать звенышки маслом и протирать мягкой тканью, не оставляя ни пятнышка ржавчины или грязи. А иногда оказывалось, что тонкое бельё рыцаря нуждается в стирке, и приходилось бежать в прачечную и следить, как его стирают и сушат, поскольку у местных женщин руки были неуклюжие в работе и ловкие в воровстве.

А однажды Маррон, тихонько постучавшись в дверь и войдя в комнату, увидел, что сьер Антон стоит у окна с обнажённым мечом и, хмурясь, поворачивает клинок в луче солнечного света. Рыцарь даже не поднял глаз на Маррона.

— Сьер, меч снова зазубрился?

— Что? А, нет, с ним всё в порядке. Вот только он давно не был в деле. Я думаю, сестрица «Джозетта» хочет танцевать, брат Маррон. Принеси свой меч.

— Сьер?

— Твой меч, Маррон. Должен же у тебя быть хоть какой-нибудь меч, кроме той дубины, которой ты меня огрел?

— Да, сьер.

У него был меч, который заперли в оружейной вместе с мечами остальных братьев и должны были выдать только тогда, когда отряду будет разрешено упражняться с оружием. Имей Маррон выбор, меч оставался бы в оружейной до тех пор, пока не рассыпался бы в труху. Маррону казалось, что без человеческой руки клинок болеет, а память о пролитой крови заставляет его ржаветь и гнить…

— Ну так принеси его.

Маррон быстро сбегал в оружейную и вернулся с мечом. Сьер Антон взял оружие, вытянул клинок из поношенных кожаных ножен, мгновение разглядывал его все в том же луче солнца, а потом швырнул на постель.

— Для учений годится. Годится для крестьянина… или для фермера? — проницательно добавил он, глядя в лицо Маррону. — Отцовский?

— Дядин.

Меч отца пропал вместе с отцом. Маррон никогда и представить не мог, что будет рад этому, однако радовался, и уже не первый день.

— Что ж, меч наверняка был достоин твоего дяди. Или наоборот. Хоть он и научил тебя кое-чему. — Рыцарь чуть притронулся к собственной шее, где ещё виднелись пожелтевший синяк и царапина. — Ладно, для начала было неплохо, а теперь давай подыщем тебе что-нибудь подлиннее. Вот.

Он открыл сундук в углу и вытащил предмет, лежавший на самом верху на сложенной одежде. Ещё вчера, когда Маррон сам перетряхивал и укладывал одежду рыцаря, этого предмета в сундуке не было.

Это был меч с ножнами белой кожи, украшенными серебряным наконечником. Рукоять обтянута такой же кожей; головка эфеса и перекладина выложены сталью. Меч походил на «Джозетту» сьера Антона, казался дорогим, но не был ничем украшен. На нём не было ни одного драгоценного камня, которые Маррону приходилось видеть на оружии других рыцарей.

— Возьми. Обнажи клинок.

— Сьер…

— Маррон, послушание является первой обязанностью не только брата искупителя, но и оруженосца. Возьми меч.

Маррон взял меч. Тот устроился у него в руке уютно, словно тёплый зверёк, и выскользнул из ножен так, будто только и мечтал об этом. На длину руки по обеим сторонам клинка шла гравировка, заканчивавшаяся чем-то вроде гребешка. В комнате было не слишком светло, и разглядеть рисунок можно было, только подставив меч под солнечный луч, а это было слишком близко к сьеру Антону.

Маррон заметил, что меч был чуть короче и гораздо легче «Джозетты», — и как же приятно было держать его в руке! Маррон едва дотронулся до лезвия, как из пальца закапала кровь — а ведь прикосновение было самым лёгким, на какое он только был способен. Маррон сунул палец в рот, рассмеялся и быстро проделал пять больших и семь малых позиций подряд, хотя мгновение назад совсем не собирался. Потом он щегольски вдвинул меч в ножны, с щелчком отпустил рукоятку и отвёл кровоточащий палец подальше от незапятнанных белых ножен.

— Сьер, это слишком… слишком…

— Слишком хорошее оружие для неотёсанного мужлана вроде тебя? Вероятно. Однако ты ещё можешь подучиться. Нет, ты обязательно всему научишься, я сам за этим прослежу. Я возлагаю на тебя некоторые надежды, Маррон. Встань снова в позицию.

Меч с шелестом появился из ножен чуть ли не раньше, чем Маррон дал своему телу приказ обнажить оружие, и клинок снова зашелестел в воздухе, зашептал, когда Маррон стал в первую позицию — «локти сюда, колени вот так, руку повыше»; это был голос его дяди, всегда звучавший в голове у Маррона при работе с мечом, — потом резко перевёл меч во вторую позицию, сделал выпад, переходя в третью…

— Не так.

Голос сьера Антона заставил Маррона замереть в полуприседе с вытянутым вперёд мечом. Он ждал, что сьер Антон поступит так же, как дядя — коснётся его тут и там, исправляя, нажимая и подтягивая, — но не понимал, что он сделал не так. Маррону казалось, что его позиция идеально выстроена от кончиков пальцев до острия его прекрасного меча.

— Встань.

Маррон медленно выпрямился. Сьер Антон держал в руках «Джозетту» и её взмахом приказал Маррону вернуться к стене.

— Стойка у тебя неплоха, но ты слишком резко двигаешься, тратишь слишком много сил. Ты должен перетекать из позиции в позицию. Не хватайся так за меч, пусть он сам ведёт твою руку. Научись доверять своему мечу. Вот так…

Он проделал то же, что и Маррон, но его движения были точны и пластичны одновременно, словно па танцора. Маррон попытался подражать ему, был остановлен и поправлен; попытался ещё раз с тем же результатом, а потом ещё, и ещё, и ещё…