Читать книгу "Гроб хрустальный - Сергей Юрьевич Кузнецов"

— А меня — пять, — сказал Глеб. Он подумал, что эту игру наверняка можно описать математической моделью теории графов, но, по счастью, забыл все, что когда-то о теории графов знал: даже школьную задачу про кенигсбергские мосты вряд ли припомнит точно.

— Или меньше. Может, кто-то из твоих друзей сам знает Тарантино. Но я вот думаю, что можно играть в такую же игру про кто с кем спит. И тогда получится любовная сеть, которая весь мир окутывает, представляешь? Я думаю, наверняка были исследования. Ну, из-за СПИДа и всего прочего.

— Ага, — сказал Глеб, отхлебывая «гиннес». — Сложная такая структура. У любовников же могут быть общие любовницы.

— Более того, — прибавила Снежана, — любовницы тоже могут быть любовницами между собой. О бисексуалах почему-то всегда забывают.

— А ты спишь с девушками? — спросил Глеб.

Снежана надула губки.

— Мне кажется, — сказала она, — вопрос имеет смысл, если за ним стоит реальное предложение.

— В смысле? — не понял Глеб.

— Ну, если бы ты был девушкой. А поскольку ты не девушка — замнем. Важно другое: эта сеть любовников, она как арапнет.

— Что?

— Ну, эта фигня, которую военные сделали. С которой Интернет начался.

Пиво было непривычным на вкус, но Глебу нравилось. Ему вообще здесь нравилось: люди больше не раздражали. Никому до него дела нет, но все доброжелательны и улыбаются. Так, вероятно, и должно быть в западном баре, подумал Глеб.

— У них была такая идея, — объясняла Снежана. — Сделать сеть так, что если бомба попадет в один узел, вся сеть не вырубится. Ну, типа компьютерная сеть без единого центра. А потом это рассекретили и сделали Интернет. И я задумала «хрусталь» как такую же сеть, понимаешь? Как место, где компьютерная сеть встречается с любовной.

— Я все хотел спросить, — сказал Глеб. — Что такое #xpyctal?

— Ну, я же говорю. Это канал на IRC, туда ходят только те, с кем я спала. Ну, и я сама. А остальные вроде как о нем не знают. То есть знают, но не ходят.

Глеб улыбнулся. С некоторым запозданием он понял шутки Андрея и Шаневича.

— И много там народу?

— Пока не очень. Я хочу, чтоб хотя бы семь было. Тогда я буду Snowball, а вы — seven dwarfs, как у Диснея.

Она засмеялась. Вина в бокале становилось меньше, и она превращалась в прежнюю Снежану. Глеб пошел за следующим бокалом, на этот раз уже не смущаясь. Когда у них с Таней был роман, бары были такие, что заходить туда не хотелось. А может, он просто был на десять лет моложе.

— А ты почему на канал не приходишь? — спросила Снежана, когда он вернулся.

— Ну, я как-то никогда не пользовался IRC.

— Все просто, — начала объяснять Снежана, — ставишь себе mIRC, просишь кого-нибудь помочь ввести данные — EFnet, канал я сказала. Короче, разберешься — и вперед. Главное, выбрать себе ник.

— А под своим именем нельзя?

— Нет, — сказала Снежана, — это у меня правило. Я хотела всех назвать, как гномов, но они отказались. Я и подумала — а вдруг их больше семи будет? Так что теперь каждый сам себе выбирает. Я тебе сейчас расскажу, кто там есть. — Она полезла в сумочку, порылась там, потом вывалила содержимое на стол. — Смотри, сейчас узнаешь мою душу. Слыхал же? Душа женщины — то, что у нее в сумочке?

Глеб кивнул и отпил «гиннес».

— Смотри, — сказала Снежана, — вот теперь сумочка пуста. Это означает, что душа по сути есть совокупность пустотных элементов. Пелевин у китайцев вычитал, я знаю. — Она засмеялась. — А раньше моя душа была… Вот — еженедельником с Golden Gate Bridge, еще брелком в виде статуи Свободы, тушью для ресниц, губной помадой, ароматическими шариками для ванны из «Артиколи» и безымянными презервативами, числом два. Важнее всего — презервативы. Знаешь, почему? Потому что в душе девушки всегда есть место любви! А ручки, ручки в душе девушки как раз и нет.

— У меня есть.

— О, прекрасно. Тогда смотри, — она раскрыла блокнот и написала в столбик пять имен:

Snowball

SupeR

BoneyM

het

Undi

— Сноубол — это ты, — сказал Глеб.

— Точно, — кивнула Снежана. — А кто такие Суп-эР, Бони-эМ, Хет и Унди, тебе и не нужно знать. Просто выбираешь себе ник и начинаешь тусоваться он-лайн.

— Может, Gleb?

— Нет, это моветон. Надо что-то оригинальное. Как тебя в школе называли?

— У нас были не прозвища, а мифология, — смутился Глеб. — Я, например, трахался с маленьким зеленым человечком по имени Гл. Мой приятель Феликс был Железным, как Дзержинский, основатель КГБ, и еще гомосеком, потому что есть Железный Дровосек… ну, который Tin Man у Баума. — Почему-то Глеб решил, что так Снежане будет понятнее.

— Вы, смотрю, были чудовищные похабники, — хихикнула она.

— Не знаю, — Глеб на секунду вспомнил Емелю и пизду под мышкой. — Нет, мы просто были матшкольные мальчики из хороших семей. А тут подростковый возраст, гормональный всплеск. Но мы же только говорить об этом могли. Мы девочек наших даже поцеловать стеснялись.

— Глупые вы были.

— Да, — убежденно сказал Глеб. — Мы были глупые.

— Ну, раз школьного прозвища у тебя не было, придумай что-нибудь другое.

— Мне ничего в голову как-то не приходит, — сказал Глеб. — Я типа совсем пионер в этих делах.

"Пионерами" в хипповской Системе называли неофитов. Таня, по молодости пару раз ездившая стопом, иногда любила щегольнуть системным словечком.

— Ну, мы тут все пионеры русского Интернета, — сказала Снежана. — Впрочем, хочешь — будешь «pioneer». Или даже Старый Пионэр.

— Не, не хочу, — сказал Глеб. — Школу напоминает, до сих пор тошнит.

— Ну, как хочешь, — Снежана на мгновение задумалась, а потом решительно написала на бумажке еще слово. — Вот. Будешь kadet. Не пионер, но похоже.

— А я вообще знаю этих людей? — спросил Глеб.

— Ну, процентов на 70. Кое-кого даже ближе, чем предполагаешь, — и Снежана опять хихикнула.

— И чем вы там занимаетесь? — спросил Глеб.

— Ничем, просто беседуем, — ответила Снежана, — шутим. Вот, вчера придумали, что если делать Азбуку Русского Интернета, то Шварцеру, как главному вруну, надо дать букву «в», чтобы его домен назывался "в. ру".

Вино в ее бокале кончилось. Снежана встала:

— Пойду отолью. — Глеб улыбнулся, а она прибавила: — Ты должен был сказать: that's a little bit more information than I need.

Глеб кивнул. Он вдруг как-то устал. Ирландский паб почему-то стал раздражать. По сути, такой же нереальный, как Снежанин айэрсишный канал: все здесь будто надели маски — спрятались за ними, точно за никнеймами. За соседним столиком беседовали бородатый мужчина и печальноглазая девушка. Что их связывает? Они друзья? Коллеги? Любовники? Или — все вместе и ничего, как он и Снежана. На листке из Снежаниного блокнота он машинально нарисовал японский иероглиф -