Читать книгу "Встретимся в суде - Фридрих Незнанский"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я ведь тебя любила, Валенька… — Валентин ждал от жены оскорблений, поэтому неожиданное признание резануло душу. — Когда ты сделал мне предложение, я видела, что ты меня не любишь, но подумала: ну и пусть. Каждый — кузнец своего счастья. Моей любви хватит на нас двоих. И вот все эти годы я тебя любила, любила, любила, вкладывала в тебя любовь, вкладывала, вкладывала… Пока ее запасы не истощились. Тогда я наконец посмотрела на нашу семейную жизнь трезво и поняла: нет, так дальше жить нельзя. Видно, нельзя заставить человека разлюбить другого, если он того не хочет. И влюбить в себя по указке тоже не получается… Ты свободен, — закончила Юля совсем в другом тоне. — Девочек я заберу с собой.
Все-таки он виноват перед Юлей. И, как бы в наказание, после развода на него посыпались эти несчастья с фирмой, разногласия с партнерами… Или, может быть, Юля служила неким громоотводом: все несчастья у Валентина раньше сосредоточивались в семейной жизни, а после того, как семейной жизни не стало, сконцентрировались в бизнесе? Какая ерунда в голову лезет! Так или иначе, ему в одиночку приходилось отражать атаки врагов, которые вчера были близкими друзьями.
И тогда пришла Марина.
Валентин не поверил своим глазам. Если бы в ту пору, когда между ними все горело и пылало — это было бы нормально. Но сейчас — зачем он ей? Вспомнить прошлое? Реанимировать молодость? Пришла в половине одиннадцатого вечера, позвонила в дверь его дома, до краев наполненного одиночеством. Валентин открыл и не поверил своим глазам. Марина? В такое время? Легкое пальто на груди распахнулось, демонстрируя полупрозрачную блузку.
— Что-нибудь с бизнесом? — обеспокоенно спросил Валентин, потому что «Уральский инструмент», «Уралочка» и «Зевс» в последнее время стали больными зубами, ни на минуту не позволяющими забыть о своем наличии.
Бывшие друзья не-разлей-вода обнаружили не лучшие черты своего характера, а это всегда мучительно. Но Марина… Сбросив на пол дорогое пальто, она прижалась к Валентину, обхватила его под мышками, проскользила по его телу своими не потерявшими формы маленькими грудями, которые слегка поддерживал снизу видимый через блузку кружевной лифчик.
— Марина, ты что, что с тобой? — попытался образумить ее Валентин, отступая в спальню, где оказали бы ему моральную поддержку призраки присутствия Юли и дочерей.
Вот еще не хватало: возобновить связь с женой Шарова, когда Шаров — один из немногих бывших «реаниматоров», что остались на его стороне!
— Я старая? — спросила Марина, вскидывая на него ресницы. — У меня появились морщинки, седые волосы?.. Ты меня больше не хочешь?
— Нет, не в этом дело, — раздраженно буркнул Валентин, стараясь не смотреть в ее глаза… В ее прежние глаза.
— Мне плохо, Вальчик. — Только Марина называла его так, и это смешное имя, которого он ни от кого больше не потерпел бы, в ее влажных губах звучало интимно. — Я знаю, тебе тоже плохо. Ты один, и я… знаешь, я, по существу, тоже одна. Наверное, в свое время мы с тобой совершили ошибку, что не остались вместе…
— Так хотела ты, — напомнил Валентин.
— Да, ошибку совершила я… Не знаю, как теперь быть… Ты такой теплый, как русская печка. А я почему-то замерзла…
Маринина кожа совсем не была холодной. Может быть, у нее действительно были и морщинки, и седые волосы, но Валентин их не замечал. Главное, что глаза у нее остались такими же зелеными, как молодой, насквозь просвеченный солнцем крыжовник. Совершенно юные, совершенно женские, совершенно прежние глаза…
Наверное, она неправильно истолковала его невольное движение в сторону спальни. Да нет, почему «неправильно»? Ведь в конечном счете все так и получилось…
После они отдыхали бок о бок на кровати, которая окончательно перестала быть супружеской. Валентин без радости и без печали думал о том, что призрак присутствия гневной Юли больше не будет его беспокоить: Марина сняла заклятие. Однако наложила новое: теперь он постоянно будет видеть на этой простыне ее тело. Ох, эти женщины, они все стремятся заселить своими фантомами! А, может быть, дело не в женщинах, а в нем? Наверное, это он — ненормальный мужчина. Наверное, он — из породы однолюбов. Крепко привязывающихся однолюбов…
— Ты зря подумал на Леню Ефимова, — вплыл в его рассуждения Маринин голос, и Валентин догадался, что перед этим он что-то прослушал, пропустил. Но тотчас ухватил нить:
— Ефимов? Если этот мелкий пакостник, — «крупный пакостник», мысленно поправил себя, — снова попытается захватить «Зевс», я ему…
— Ничего он не пытался! — возразила Марина с таким искренним видом, с таким распахиванием только что притуманенных любовью глаз, что Валентин не стал ее перебивать: пусть скажет все до конца. — Его подставили, неужели ты не понял? Вас хотят стравить!
— Кто?
— Конкуренты «Зевса»! Я не вникала в детали, но их несколько, и они, кровь из носа, хотят, чтобы вы перессорились… Леня приходил ко мне и Шарову жаловаться. Поговори с ним, я толком ничего не знаю! Я только вижу, что гибнет наша прежняя команда, наши молодые мечты, и мне это обидно… Для меня столько значите вы все, то есть мы все, когда мы все вместе…
Тогда Валентин размяк. Заверял Марину, что ему будет только приятно, если в грязном деле с «Новыми приборами» Ефимов окажется не замешан; настаивал, что, если все разъяснится, не станет держать на него зла… А теперь? Теперь он прокрутил события со стороны, словно фильм, и удивился: какой плохой режиссер его снимал? Весь древнейший сценарий обольщения мужчины, чтобы с помощью секса на него повлиять, шит белыми нитками. Понадобилась такая великолепная актриса, как Марина, чтобы эта пошлая мелодрама прошла на «ура». Но вряд ли тут дело в Маринином актерском таланте: дело в благодарном зрителе, которого вынудили сыграть роль простофили… «Ах, обмануть меня нетрудно, я сам обманываться рад!»
Но если Марина действительно затащила бывшего любовника в постель для того, чтобы притормозить его действия против Ефимова, как это совпадает с ее вымечтанным образом? Получается, полжизни он был влюблен в женщину, о которой ничего не знал. Работал вместе с ней, постоянно общался, входил в ее тугое, плотно обхватывающее лоно — и после всего этого… Неужели она так ловко притворялась? Нет, скорее, были правдивы Валькины давние эротические сновидения: в Марине обитает много женщин. Он был знаком всего лишь с одной из них, возможно, лучшей. И упорно закрывал глаза на ее опасных сестер…
«Лучше бы я остался с Юлей», — подумал Валентин. Мысль показалась лишней, бессмысленной. Как будто ему теперь доступен выбор! Он останется не с Мариной и не с Юлей, он останется в тюремной камере. Надолго? Навсегда? Смертная казнь в России отменена, но существует пожизненное заключение, к которому могут приговорить его… За убийство, которого он не совершал!
Ночные стоны в следственном изоляторе никого не удивляют. Здешние обитатели стонут, бодрствуя, стонут и во сне. Стонут, вспоминая прошлое и предчувствуя будущее, как баран чувствует на шее первое прикосновение ножа.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Встретимся в суде - Фридрих Незнанский», после закрытия браузера.