Читать книгу "Поля доброй охоты - Александр Прозоров"

Вынеся на дорогу лист картона, он нарисовал на нем мелом квадрат, вписал в него круг, начертал на углах знаки земли, воды, огня и воздуха, расставил свечи, зажег. Принес получившуюся змею, глянул изнутри, через ее голову, на огоньки. Все было в порядке, лак просвечивал, рубины света тоже не останавливали. Опустив змею в центр вписанного круга, ведун глубоко вздохнул, мысленно собирая все свои силы в тонкую серебряную нить, и зашептал призывный наговор:

– Стану не помолясь, выйду не перекрестясь, из избы не дверьми, из двора не воротами: мышьей норой, собачьей тропой, окладным бревном. Пойду в дальние леса, через широкие луга, через крутые горы. С людьми не говоря, старикам не кланяясь, девкам не улыбаясь. Стану на скалистом утесе, поклонюсь на четыре стороны. Вам поклонюсь, небеса звездные, вам поклонюсь, воды черные, вам поклонюсь, ветра буйные. При вас нарекаю амулет сей именем своим, при вас делюсь с ним плотью своей, при вас даю ему дыхание свое, дабы был он един со мной и ровно я сам, и рядом со мной, и за морями и лесами дальними, и в руках, и за небесами лунными, за годами долгими. Тебе кланяюсь, Ярило жаркое, на твою волю полагаюсь. Как проснешься, найди этой плоти моей пару верную, пару надежную, свари жаром своим воедино меня с нею, ровно я железо со сталью свариваю, дабы ни одна сила не разорвала, ни одна кривда не развела, ни одна ведьма не разлучила. И пусть сила моя избранницу сию бережет, ровно самого меня, пускай душа избранницы сей меня держит, ровно себя спасает. Отныне, присно и во веки веков…

Ведун наклонился и, вытянув губы, сделал на змейку спокойный выдох, мысленно выпуская на нее свою «серебряную нить», отдавая амулету, согласно произнесенному обету, частицу своего дыхания. Подул ветер, взметнул мусор и капли, бросил их чародею в лицо и задул сразу все свечи.

Вот и все, конец долгого дня. Духи приняли его клятву и признали в амулете крохотную частицу его души, сохранившуюся в не менее крохотной частице плоти. Оставался сущий пустяк: кто-то должен надеть змейку на шею и выйти с ней на солнце. Тогда Ярило через оставленные открытыми рубиновые глазки сможет пробиться внутрь смертного и прижечь его душу, связывая воедино судьбу избранника и судьбу чародея, ушедшего в чужой мир.

Но это, конечно же, возможно сделать только днем.

Молодой человек стер с картонки все магические знаки, убрал свечи и картонку в гараж, к змейке привязал тонкий кожаный шнурок, завернул в бумажку и спрятал в карман.

Спать Середин лег только в шесть утра, а встал в полдень. Наскоро приведя себя в порядок, он отправился в центр и у зоопарка купил в киоске охапку роз. Не самых больших и дорогих – зато много. К служебному входу он даже не совался – наверняка давно забыли. Купил билет, вошел в зоопарк и отправился в здание ветеринарной службы, благо с этой стороны никаких вертушек и вахтеров администрация не поставила.

В лаборатории было не заперто. Олег постучал, приоткрыл дверь и заглянул. Убедившись, что Таня Зорина на месте, выставил букет перед собой и вошел.

– Я знаю только одного человека, который постоянно дарит мне цветы, – не без грусти сказала девушка. – Не прошло и полугода, как ты опять решил меня навестить. Давай, Олег, открывай личико. Сказывай, чего тебе в этот раз потребовалось? Я уж думала, ты свое баловство забросил, делом занялся.

– Здравствуй, Таня. – Середин опустил букет. – Между прочим, я просто так зашел, без корысти. Лошадиный жир можно на любом мясокомбинате без особых проблем раздобыть. Конина в колбасу постоянно идет, ничего особенного.

– Можно подумать, ты не знаешь, что у нас ею крупных хищников кормят.

Девушка была в халате, застегнутом под самую шею, капроновых колготках и защитных очках. Каштановые волосы лежали все в том же каре, сухие губы плотно сжаты, на руках – резиновые хирургические перчатки. Она подняла голову и удивленно вскинула брови.

– Что-то случилось, Олег?

– Ничего особенного, – пожал плечами Середин. – А что?

– Ты изменился… И лицо совсем другое, и взгляд какой-то… Серьезный. Как будто старше стал или переживал много. Был бы ты подружкой, подумала бы, что парень бросил.

– Мне это не грозит, – улыбнулся Олег.

– Да я знаю… – Таня Зорина стояла в позе хирурга: вскинув руки в перчатках и шевеля пальчиками. – Так что случилось?

– С работы уволили, – выдал Середин самую простую, а главное, правдивую версию. – Рессоры больше не в моде. Парк пересел на торсионы и пневмоподвеску.

– Сочувствую, – поджала губы девушка. – Олег, а ты не мог бы сам поставить цветы вон в ту запылившуюся вазу на верхней полке? Как ты пропал, оказалась больше не нужна.

– Приятно слышать.

– Тебе приятно, что никто, кроме тебя, мне цветов не дарит? Да ты, батенька, нахал! – без всякой злобы сказала Таня. – К твоему сведению, молодой человек у меня есть. Даже три.

– Говори, что семь, – посоветовал Середин, доставая вазу. – Священное число.

– Хам, – так же безразлично отреагировала Таня. – Наливай воду и чеши отсюда. Конина в холодильнике. Думаю, от крыс и хомяков ты ее и сам отличишь.

– Прости, Танечка, не хотел обидеть, – Олег отошел к раковине. – Просто обрадовался, что у меня все еще есть шанс. Может, вместе поужинаем?

Забыть, что Таня Зорина была его первым увлечением, можно даже сказать – первой детской любовью, наивной и безнадежной, оказалось не так просто. Где-то в глубине души искорки былого чувства, редкие и почти холодные, все еще продолжали тлеть.

– Олежка, я тебя старше на пять лет. Ну какой ужин? – покачала головой девушка.

– Это было раньше…

– Ну да, полгода назад. А теперь тебе сразу стало тридцать, – рассмеялась она. – Иди, городской чародей, добывай свой жир. Спасибо за цветы.

– Подожди… – Середин полез в карман. – Я хочу сделать тебе подарок. Вот, примерь…

Он достал и развернул наговоренную ночью медную змею с рубиновыми глазами. Таня подошла ближе, склонила голову.

– Ух ты, красота какая! Китайская?

– Почему китайская? – Олега больно резануло обидой. – Я сам сделал. Это защитный амулет. Он будет оберегать тебя от любых опасностей и позволит нам помогать друг другу, если понадобится. Примерь.

– Спасибо, мне нравится, – кивнула девушка. – У тебя золотые руки. Ты бы моего братика младшего так же воспитал. Друзья вы или нет?

– Надень, раз нравится. – Олег протянул ей амулет.

– Посмотри на меня. Куда мне сейчас украшения примерять? Положи пока на стол возле моего телефона. Я потом полюбуюсь, когда при параде буду.

– Тебе долго снять халат и перчатки?

– Олег, у нас подозрение на токсоплазмоз. Сейчас ротатор пробы откатает, и я опять работать сяду. Халат и перчатки после такого не снимать, а сжигать полагается. И тебе здесь находиться, кстати, нельзя. Эта штука заразная и для человека тоже опасна.