Читать книгу "Параллельно любви - Екатерина Риз"

Алексей был с женой. Она вернулась за стол, смеялась, кажется, за руку его держала, а Асадов был мрачен, Марина даже жалость почувствовала. Но длилось это всего секунду, потому что потом Лёшка вдруг улыбнулся и сказал жене что-то такое, что заставило её рассмеяться громко и достаточно счастливо. Марина зажмурилась на секунду и отвернулась.

Между лопаток заломило. Вдруг поняла, что сидит прямая, как струна, расправив плечи и таращится на узел галстука того самого мужчины напротив. Причём смотрит настолько пронзительно, что он, кажется, уже и не рад такому вниманию. Не ест, ёрзает и даже галстук дёрнул, словно тот его душил.

— Марина, перестань, — шикнул ей на ухо Аркаша и она вздрогнула.

— Что?

— Давай выйдем. — Он тут же поднялся, и, извинившись, повёл к выходу.

Как же Марина его ненавидела в этот момент! Он вёл её прямо к Алексею, точнее, не к нему, конечно, а мимо. Мимо их столика, и она видела, как изменилось лицо Лёшкиной жены, когда она её увидела, и как она отдёрнула свою руку от руки Асадова, а тот даже не обратил на это внимания.

Смотрит слишком насмешливо и жестоко. А что смотришь? Ещё совсем недавно ты смотрел совсем по-другому. Забыл? А теперь что изменилось? Теперь я не одна? И тебе не всё равно?

На самом деле не всё равно?

Ты тоже не один, и я слишком долго к этому привыкала. Слишком долго заставляла себя радоваться этому.

Всё правильно. Смотри, какая она. Настоящая красавица, ей здесь самое место, с ней удобно…

Разве я была не права?

Исаев выдернул её в коридор, и они на пару секунд замерли в блаженном одиночестве.

— Ты с ума сошла? — сказал он наконец.

Голос пропал, словно его и не было никогда. В голове целая уйма мыслей, но ни одной, которая касалась бы Аркаши.

— Ты о чём?

Он повернулся к ней и посмотрел достаточно зло.

— А ты не знаешь!.. — начал он громким шёпотом.

Марина опустила глаза.

— Аркаш, зачем ты меня сюда вытащил?

— Чтобы ты не превратилась в соляную скульптуру, украшение стола! — Он наклонился к ней. — Это всего лишь бывший муж. Бывший, понимаешь?

Она одарила его таким негодующим взглядом, что он невольно отступил.

— По-моему, ты говоришь о чём-то, что мне совершенно не понятно, Аркаша. При чём здесь Лёшка?

— А действительно, при чём он здесь? Всего лишь сидит и таращится на тебя!

— И что я могу с этим сделать? — требовалось очень много выдержки, чтобы не отвести глаза.

Исаев сверлил её взглядом на секунду дольше необходимого, потом недовольным голосом произнёс:

— Ты можешь не оборачиваться на него каждые десять секунд.

Щёки запылали от стыда, но глаза всё равно не отвела.

— Тебе привиделось.

Он кивнул.

— Я очень этого хочу, Мариш. Чтобы мне привиделось.

Она улыбнулась ему, пусть и несколько натянуто, но улыбнулась, и заявила, что это просто недоразумение.

— Давай вернёмся в зал, — попросила Марина. — Неудобно, — и сама взяла его за руку.

Аркаша вдруг в руку её вцепился, сжал, а потом поднёс к своим губам. Марина успокаивающе улыбнулась ему, а когда он открыл дверь в зал, глубоко вздохнула, словно в омут готовилась броситься. Алексей с женой собирались уходить, поднялись из-за стола, с Соней Мариной чуть не столкнулась, зато та взглядом её едва с землёй не сравняла. Устояла, отвернулась. Но тут не вовремя влез официант, поспешно отступил в сторону, чтобы разрешить Аркаше с Мариной пройти, извинился, но этих секунд хватило, чтобы Асадов развернулся и задел Марину рукой.

Ей показалось, что время остановилось. Всё стихло, замолкли музыканты, и певица замолчала, все звуки отступили, Марина повернула голову и встретилась с Алексеем глазами. Его рука всё ещё касалась её руки, и Марина чувствовала её так долго, словно Асадов вцепился в неё, стараясь удержать, но на самом деле его рука лишь скользнула, обожгла кожу. Дыхание сбилось. Марина машинально потянулась вслед за его рукой…

— Алёш, пойдём!

Воздух ворвался в лёгкие и закружил голову. Всего какие-то доли секунды, незаметное движение руки, мимолётный взгляд, а показалось чёрти что…

Господи, они даже не поздоровались, словно чужие.

Пришлось как-то вытерпеть этот вечер, продолжала улыбаться Аркаше и его начальнику, и налегала на вино. Исаев даже не спорил. Легко приобнимал за плечи и что-то шептал ей на ухо. Она улыбалась, совершенно его не слушая.

Выходя из машины у своего подъезда, Марина уже сама за Аркадия держалась.

— Зачем ты меня напоил? — пожаловалась она, держась за его плечи.

— Я тебя напоил? — рассмеялся он, прижимая её к себе одной рукой, а другой захлопывая дверцу машины.

— А кто же?

— По-моему, ты сама прекрасно справилась.

— Ты же знаешь… я не пью…

Он быстро поцеловал её в губы и крепко обнял за талию, ведя к подъезду.

— Вино было хорошее, — сказал Исаев.

— Как вино может быть хорошим? — искренне удивилась Марина и покачнулась, когда он остановился и притянул её к себе.

В затылке было как-то тяжело и неприятно, дрожь поднялась от сердца к самому горлу, Марина прервала поцелуй и несколько секунд стояла, таращась на тёмное небо, чувствуя губы Аркаши на своей щеке. Он что-то шептал ей, а она смотрела на небо, а когда мимо на большой скорости проехала машина, повернула голову, чтобы посмотреть ей вслед.

Лёшка.

= 6 =

Алексей слышал, как тихонько скрипнула дверь, но головы не повернул. Соня сама подошла, а когда он всё-таки удостоил её взглядом, улыбнулась.

— Давай я его заберу, — шёпотом проговорила она и кивнула на сына, который спал у Асадова на руках. Прижимался щёчкой к его руке и сладко посапывал. Алексей уже довольно давно сидел в кабинете, смотрел в окно, думал о жизни и тихонько укачивал сына, который сегодня весь вечер капризничал. Тошку ничего не устраивало, он куксился, тянулся ручонками то к нему, то к матери, то к няне, затихал ненадолго и снова начинал требовать что-то неведомое. В конце концов, Алексей взял его на руки и ушёл в свой кабинет, закрыв за собой дверь. Антон немного поругался, но потом успокоился и заснул, зацепившись ручонкой за воротник его футболки. Асадов слушал его дыхание, время от времени сам закрывал глаза, борясь с душившими его эмоциями. Боролся удачно, потому что за вечер, проведённый дома, никто не заметил его злости, а сейчас и вовсе психовать нельзя, когда ребёнок на руках.