Читать книгу "Светлячок для бандита - Юлия Гауф"

Марина

Три дня назад

— Не понимаю, — возмущается Лариса Петровна – постоянная клиентка нашего салона, — ну вот зачем дети рожают детей? Нет тебе тридцати – не рожай! Плодят нищету, а потом на наши налоги жируют! Или ноют, что продавщицами работать приходится, да парикмахершами. Учиться надо было, а не ноги раздвигать! Тупые малолетки… не понимаю!

«А я не понимаю, как можно краситься в цвет «взбесившийся баклажан», хотя на дворе уже не девяностые» — мрачно думаю я, нанося на пережженные волосы вредной клиентки смывку.

Знает ведь, что у меня маленький ребенок. И знает, сколько мне лет – видела нас с Захаром в парке. И теперь, маскируя свои оскорбления под возмущение современными нравами, пытается меня уколоть.

И ведь не пошлешь!

— Ох, Мариночка, что это я? – улыбается эта мадам. – Я не про тебя. Парикмахер – уважаемая профессия, жизненно-необходимая даже! Уверена, что ты не жалеешь, что так рано родила. Во сколько, кстати? В шестнадцать? В семнадцать?

— В двадцать один год, — отвечаю я, колдуя над волосами клиентки. – Разумеется, я не жалею.

Улыбаюсь, вспоминая сына. Такой маленький, такой любимый… даже не знала, что можно любить кого-то ТАК сильно! А ведь первые месяцы беременности я очень жалела, что не могу сделать аборт. И ждала появления ребенка на свет с ужасом, надеясь, что родится дочь.

Я знала, как поладить с девочкой. Я бы делала ей прически, наряжала в платья, а когда она повзрослела бы – мы вместе ходили бы по маникюрным салонам. Я бы помогла выбрать дочери наряд для выпускного вечера и свадебное платье. Но родилась у меня не дочь.

Сын. Захар. И едва я взяла его на руки первый раз – красного, сморщенного, и такого хрупкого, моя жизнь разделилась на «до» и «после». Сын стоил всего, что случилось со мной!

И это так странно: держать на руках своего ребенка, и заранее прощать ему все будущие прегрешения. Когда-нибудь он мне нахамит, вытащит деньги из сумки, придет домой пьяным среди ночи и забудет про мой День Рождения. Будет трепать мне нервы, доводить до белого каления, но я все равно буду любить его больше всего на свете.

А пока Захар лишь маленький мальчик, разговаривающий короткими повелительными фразами, не перестающими умилять меня и подруг.

Захар вырастет хорошим человеком! Он будет любящим сыном, а когда-нибудь станет заботливым отцом и мужем. И никогда он не пойдет по стопам своего отца или моих родителей — этого я не допущу!

Это снится мне в кошмарах...

— Как у вас в школе дела? – быстро задаю я вопрос клиентке. Чтобы не вспоминать. – Новый Год совсем скоро, дети радуются, наверное?

— Поколение дебилов! – радостно возмущается Лариса Петровна. – Растут еще тупее, чем их недоумки-родители. А скажи им хоть слово поперек – прибегают, орут, судами грозят! Не празднику эти «дети» радуются, а каникулам, на которых родители будут валяться пьяными рожами в салатах, и не мешать своим отпрыскам становиться юными алкоголиками!

Не Лариса Петровна, а Гринч какой-то. И откуда столько ненависти?

Хотя, кто знает, может перегорела? Детки-то, и правда, наглые сейчас. А если их в классе двадцать человек, то…

Я бы сошла с ума, наверное.

— А ты, деточка, как будешь праздник встречать? С мужем? – ласково-преласково щебечет клиентка. – Кстати, как его зовут, если не секрет?

— Я не замужем, — хмыкаю я, предвидя следующий вопрос.

— А где отец твоего чудесного сыночка? – картинно округляет глаза женщина, и становится похожа на мопса.

В СИЗО до сих пор, новости включите! Даже по федеральным иногда сюжеты крутят.

— Он скрылся в закате, помахав мне рукой на прощание, — вздыхаю я горестно. – Бросил, подлец.

— Вот же скотина! – уже непритворно злится Лариса Петровна, и взгляд ее смягчается.

— Еще какая, — повторяю я.