Читать книгу "Дверь на Сатурн - Кларк Эштон Смит"

Я удивился странному изменению гравитации, о котором свидетельствовало мое положение, но затем, как будто восстановив равновесие, ощутил, что огромный утес – ни что иное, как гладкая равнина, а водопад – всего лишь спокойный поток.

Теперь я стоял на берегу рядом с созданиями из корабля. Они уже не поддерживали меня своими тонкими сильными руками. Я не мог угадать их отношения, и точно резкий электрический удар вдруг пронзил мой мозг, пробуждая сверхъестественный ужас от ошеломляющей странности всего происходящего. Мир вокруг определенно не был частью известного космоса. Почва под моими ногами колебалась и пульсировала несказанной энергией. Все окружающее, чудилось мне, состояло скорее из чистой силы, чем из привычной материи. Деревья напоминали божественные фейерверки, поднятые в воздух и застывшие там. Сооружения, возвышавшиеся вдали подобно небесным минаретам, казались построенными из утренних облаков и света, которым придали нужную форму. Воздух, что я вдыхал, пьянил больше, чем ветер с альпийских лугов.

За границей этого царства чудес я увидел, как множество людей, похожих на тех, что стояли сейчас рядом со мной, собирались вместе. Они высыпали из-за деревьев и башен, появились из мерцающей перспективы, точно по волшебству. Они двигались мгновенно и бесшумно, будто скользящие призраки, ступая скорее по воздуху, чем по земле. Из их толпы до меня не доносилось ни малейшего шепота, но появилось чувство, что они ведут неслышный разговор, издавая легкий трепет слишком высоких для человеческого уха обертонов.

Их глаза бледного золота глядели на меня с необъяснимым равнодушием. Я заметил их мягко изогнутые губы, как будто выражавшие странную грусть. Под их взглядами меня охватило непонятное смущение, за которым быстро последовало то, что я могу определить как внутреннее озарение. Это озарение, казалось, не было телепатическим, просто мой разум приобрел, как дополнение к моему новому состоянию, более сильные способности или лучшее понимание, невозможное в обычной жизни. Эти способности я словно вобрал в себя из странной почвы и воздуха, из соседства необычной толпы. Но даже тогда мое понимание было лишь частичным, и я осознавал, что многое ускользало из-за некой неизбежной ограниченности моего разума.

Существа, подумал я, были настроены ко мне доброжелательно, но недоумевали, что же им со мной делать. Я неумышленно вторгся в мир, совершенно отличный от моего собственного. Затянутый в межпространственную воронку, созданную серповидным кораблем в тот момент, когда он покидал Землю, я последовал за пришельцами в их мир, который примыкал к нашему в трансцендентальном космосе.

Все это я понял, но механика моего прохода в это божественное царство оставалась неясна. Очевидно, мое падение в розовую реку было счастливой случайностью, ибо живая вода потока воскресила меня, и, возможно, помогла предотвратить оледенение, неизбежное в дрейфе по вакууму между мирами.

О назначении гранитной пирамиды и смысле посещений Земли ее строителями я догадывался, но смутно. Они что-то посадили под ней и оставили на некоторое время, как будто затем, чтобы впитать из более плодородной земной почвы какие-то элементы или силы, отсутствующие в земле этого мира. Весь процесс был основан на открытиях загадочной, но строго упорядоченной науки, и тогда на Земле они проводили хитроумный эксперимент. Блестящий камень на вершине пирамиды каким-то образом, недоступным моему пониманию, устанавливал вокруг нее охранную зону бегущей дорожки, которую не мог преодолеть ни один землянин. Изменения земной растительности, попавшей в эту зону, имели причиной какие-то загадочные излучения зарытого в землю семени.

Природа семени от меня ускользнула, но я понял, что оно имело огромную жизненную важность. И время пересадки в почву его родного мира вот-вот должно было наступить. Мой взгляд был прикован к пальцам существа, которое несло его, и я увидел, что семя заметно раздулось, а сияющие корешки, выглядывающие из расщепленной вершины, существенно удлинились.

Тем временем местные обитатели прибывали и прибывали, выстраиваясь молчаливой толпой на берегу розовой реки и между деревьями воздушной рощи. Некоторые жители, насколько я заметил, были бледными и тонкими, точно исчезающие призраки. Их плоть, словно тронутая болезнью, казалась серой и матовой, или была изъедена нездоровыми пятнами тени на полупрозрачном фоне, который, очевидно, был присущ здоровому существу.

На свободном участке почвы этого райского сада под парящим в воздухе кораблем была вырыта яма. Накрытый с головой лавиной поразительных впечатлений, я не заметил ее раньше. Она приобрела огромное значение, когда существо, несущее семя, выступило вперед, чтобы положить его в эту неглубокую ямку и закопать диковинной продолговатой лопаткой из блестящего металла в золотистую почву, похожую на смесь земли с закатным сиянием.

Толпа отступила назад, оставляя вокруг посаженного в землю семени пустое место. В безмолвии ожидающих людей ощущалось что-то ужасное и торжественное, точно выполнялся какой-то неизвестный мне обряд. Смутные, возвышенные, непостижимые образы забрезжили в моем мозгу, будто еще не вставшие солнца, и я задрожал, предчувствуя приближение какого-то волшебства. Но цель все еще оставалась за границами моего понимания.

Я неотчетливо ощущал предвкушение инопланетной толпы… и где-то – во мне самом или в тех, кто стоял рядом – огромную нужду и вопиющий неописуемый голод.

Казалось, проходят месяцы и годы; что пять солнц вращаются вокруг нас по изменившимся эклиптикам… Но время и его ход, возможно, подчинялось незнакомым мне законам, как и все в этом совершенно чуждом мире, и земные часы и годы не имели к нему никакого отношения.

Наконец произошло долгожданное чудо: из золотистой земли проклюнулся бледный росток. Он рос прямо на глазах, точно питаемый соком ускоряющихся лет, превратившихся в простые минуты. Из него потянулось к солнцам множество побегов. Они были как фонтан нетленного света, как бьющий вверх изумрудный и опаловый гейзер, принявший форму дерева.

Скорость роста была неимоверной, будто к этому приложили руку неведомые боги. С каждым мгновением ветви умножались и удлинялись, точно языки раздуваемого ветром пламени. Внезапно на них возникла листва, словно россыпь драгоценных камней вдруг засияла на ветках. Растение стало громадным, его мощный ствол, казалось, упирался в небо, листва затмевала пять солнц, и нависала над рекой, кораблем, толпой и меньшими деревьями.

Но рост все продолжался, ветви склонялись вниз сияющими арками и гирляндами под тяжестью похожих на звезды цветов. Я видел лица тех, кто стоял рядом со мной в сени радужной листвы, вдоль древесной аркады, точно под какой-то райской смоковницей. Затем, когда гирлянды склонились ниже, я увидел, как на дереве появляются плоды – маленькие шарики, состоящие точно из крови и света, сменили внезапно увядшие звезды цветов. Плоды быстро наливались, достигнув размера груш, и опускались все ниже, пока не оказались в пределах досягаемости – моей и затаившей дыхание толпы.

Казалось, сверхъестественной быстроты рост достиг своей кульминации и теперь прекратился. Мы словно оказались под кроной удивительного Древа Жизни, возникшего из смешавшихся энергий Земли и божественного Иноземелья.