Читать книгу "Практическая фейрилогия - Агата Грин"

— Дети знают также, что нельзя шариться по чужим вещам, — уколол он.

— Да-да, я виновата, но кто из нас идеален?

Ириан рассмеялся и велел идти за ним.

Глава 9

Эльфийские города я видела прежде только в книгах да на картинах, и подолгу рассматривала их, изучала детали, восхищалась атмосферой. Картинки, правда, изображали в основном Благой двор, сотканный из света; двор, полный чудес и прекрасных эльфов, так и манящих присоединиться к ним в танце или иных развлечениях. Неблагой же двор всегда изображался мрачным и темным, в углах и тенях, и заполняли его непременно фейри-чудища премерзкого вида.

Город же, в который меня привел Ириан, совершенно не казался ни мрачным, ни темным, несмотря на присутствие «чудищ». В шумной суетливой толпе смешались гоблины самых разных видов; сновали в толпе шустрые белые собаки с красными ушами; эльфы, так похожие на людей, шли по своим делам.

Город стоял на открытой местности, и освещался прохладным, хрустальным магическим светом; таким же хрустальным и прозрачным казалось высокое небо. Приземистые каменные дома эльфов, сложенные некогда из крупных гладких камней, жались друг к другу и почти не отличались, так что затеряться в лабиринте этих улочек было очень легко. Ириан крепко держал меня за руку, чтобы густой уличный поток не подхватил меня и не унес в подозрительные переулки, где, как и в любом другом городе мира, обитают нехорошие личности.

Я жадно смотрела по сторонам, а вот на меня почти не смотрели. Разве что какой-нибудь эльф, оказавшийся поблизости, замечал, что острых ушек у меня нет, и недоуменно приподнимал брови, но вопросов не задавал, ведь я была в компании Ириана, а его, кажется, знают все. Запах же мой человеческий в такой толпе легко перебивался ароматами немытых гоблинов, жарящегося на площади мяса и пряных трав. Отовсюду звучали нестройная музыка и смех. Стайка крошек-пикси, устроившихся на крыше дома, пискляво тянули песенку.

— Как здесь оживленно! — сказала я.

— Празднуют еще, — ответил Ириан. — Вот и дом Падрайга.

Маг жил в самом центре в доме, окна которого выходили на площадь с фонтаном. Фонтан был примечателен тем, что был явно магической природы и изливал не воду, а вино. У фонтана-то и собрались самые веселые компании, производящие шум: напившиеся и чрезвычайно довольные фейри распевали песни и выглядели очень благодушно.

Скажешь разве, что это неблагие? Нет, по виду, конечно, скажешь, но по настроению — точно нет!

— Невероятно, — проговорила я, — это просто невероятно. Нам описывали неблагие холмы как тихие места, от которых веет жутью. Но, честно говоря, глядя на все это, я скорее вспоминаю обычные человеческие города. Здесь так шумно и оживленно! И все так доброжелательны.

— Наивная девочка, — усмехнулся Ириан, и повел меня к дому Падрайга.

Дом придворного мага изнутри оказался таким, как я и предполагала: светло, уютно, много интересностей. Потолки низкие, коридоры узкие, тянет холодком, освещение магического рода, и никакой тебе электропроводки или пошлых свечей. А диковинок-то сколько! Каждая вещица оригинальна, и вещиц этих множество — некоторые даже под ногами встречаются. Встретивший нас эльф был, видимо, кем-то вроде слуги Падрайга. Поглядев на Ириана многозначительно, а меня проигнорировав (радоваться этому или нет?), он сообщил, что маг, дескать, занят сотворением очередного амулета и примет нас позже.

Проведя нас в гостиную, эльф предложил присесть, а сам встал в углу, заложив руки за спину и вздернув подбородок. Эта поза ему наверняка казалась важной, а меня только рассмешила. Подавив смешок, что был не к месту, и решив, что этот эльф-слуга опасается оставлять нас одних (авось украдем что?), я стала неторопливо, с удовольствием изучать обстановку в комнате.

Черепов друидов здесь не было — припрятаны, небось, как ценные экземпляры, в другом месте. Зато есть много чего другого занимательного, включая красивые шторы, интересного вида горшки с затейливыми узорами и предметы, разгадать назначение и внешний вид которых представляется настоящей головоломкой.

Эльф-слуга, словно чувствуя, как мне все любопытно, не сводил с меня глаз, но когда одна его серьга — а в его острые ушки были вдеты многочисленные серьги — замерцала, сказал Ириану, что маг освободился. Ириан встал, оглянулся на меня, велел ждать и ушел за слугой.

В одиночестве я пробыла недолго. Немного погодя слуга явился с другим гостем, высоким эльфом такого вида, который и ожидаешь от эльфа: высокое, стройное остроухое создание с длинными темными волосами, зелеными глазами и тонким красивым лицом.

Эльф этот явно мной заинтересовался. Я продолжила изучение комнаты, но почувствовала, как меня тщательно рассматривают, и весь исследовательский настрой пропал. Поглядев на эльфа, я с удивлением отметила, что он высматривает мои уши. Ах вот чем вызвано его пристальное внимание: он никак не может понять, кто я, ведь мои уши прикрыты волосами.

«Вот это да, — подумала я, чувствуя себя польщенной, — он не может определиться: эльфийка я, или нет».

Эльф не сдержал своего любопытства и, подойдя, спросил:

— Кто ты, прекрасная?

Какая девушка не растает, если ее назвать «прекрасной»? Кокетливо намотав локон на палец, я озорно спросила:

— А кто ты?

— Тот, кто очарован тобой, — ответил эльф.

Его миндалевидные глаза, удивительно красивые, имели цвет настоящих изумрудов, и изумруды эти сияли в оправе густых, черных как сажа ресниц, бросающих стрельчатые тени на лицо. Многие эльфы, которых я успела повидать, выглядели почти так же, как люди, если не считать острых ушей, и в их лицах не было совершенства, от которого сердце замирает. Но этот эльф был отмечен той красотой, которую обычно приписывают божественным сидхе. Его портили только острые уши, но разве можно это считать недостатком?

— Из какого ты холма? — спросил зеленоглазый, и меня захлестнул восторг. Он всерьез считает меня эльфийкой!

— Угадай, — продолжила игру я.

— Аодхаган? Матенхейм? Нуадха?

Я лукаво улыбнулась, разглядывая его одежду. Черно-зеленые одежды сидят на нем отменно, подчеркивая отличное сложение и горделивую осанку; черные гладкие волосы удерживаются невероятной красоты обручем, на котором какой-то умелец вывел фантастически сложные, но и фантастические красивые узоры.

— Зачем тебе знать, откуда я?

— Чтобы понять, как завоевать твое расположение.

— Ты его уже завоевал.

— Как твое имя, прекрасная?

Откровенное восхищение в его глазах смутило меня, и я нервно заправила мешающий локон за ухо. Глаза эльфа вспыхнули, как изумруды, на которые попал свет.

— Человек! — воскликнул он. — Ты — человек!

Прежде чем я успела что-то сказать, он громко и заливисто рассмеялся. Отсмеявшись, он взглянул на меня по-новому, уже без восхищения, и протянул: