Читать книгу "Страна ночи - Мелисса Алберт"

Я окунула в чашку кончик языка.

– На вкус как моча единорога.

Я была взбудоражена, меня трясло, и я вдруг остро, каждой клеточкой тела ощутила горе. Там, в доме, шли поминки, там Дафна давала свое идиотское представление, но только здесь, рядом со своей взбалмошной, ненадежной подругой я почувствовала, что могу оплакать нашу утрату. Я смотрела вниз, на крыши и машины, на медленно проплывающие головы прохожих, и мурашки бегали у меня по всему телу. Целый мир погиб. Это никак не укладывалось в голове. София тоже смотрела вниз, хотя я даже приблизительно не могла угадать, о чем она думает.

– Робин безутешен. Он всерьез думал, что мы когда-нибудь туда вернемся. Он правда этого хотел. – Голос у нее был тяжелым и легким одновременно. – А я-то всегда думала, что это я разобью ему сердце.

Я положила голову ей на плечо. Надо бы рассказать о том, что случилось в метро. Вот только слова подберу.

– Я видела тебя на берегу, – сказала София, щекоча мне волосы дыханием. – Видела, как ты смотришь на падающие звезды.

– Что? – Я отстранилась, чтобы взглянуть ей в лицо.

Она улыбнулась и долго не отвечала. А потом сказала:

– Заткнись. – Хотя я ведь ничего и не говорила. – Я должна сейчас сделать кое-что, чего я никогда не делаю.

Я ждала, повернувшись к ней. Долго ждала.

– Прости меня, – сказала она.

– Что-о?

– Ну да. Только не говори никому.

– За что ты извиняешься? За то, что торчишь за окном моей спальни? За то, что каждый раз опаздываешь? Никогда ни за что не платишь, хотя у тебя всегда заначка в сумочке припрятана?

– Как же, стану я за это извиняться! – Она как будто даже обиделась. – Прости меня за то… за то, что случилось. Там, в Ред-Хуке.

Я дрыгнула ногой, кроссовка соскочила с пятки и повисла на носке, угрожая свалиться вниз.

– А именно?

– Я знала, что ты просто хочешь напугать его. Знала, что ты не собираешься его убивать.

Коктейль в желудке начинал превращаться в кислоту.

– Но я же и не убила. Ты меня остановила.

– А я думала, ты не помнишь.

– Так скажи наконец. Скажи, что так и было.

Она едва кивнула, и голос у нее был хриплым.

– Но я не хотела. Я хотела, чтобы ты его убила. Я ведь почти видела его. – Она смотрела на меня умоляюще. – Алиса, он был так близко, что я чувствовала его запах. Запах горячей красной пыли.

– Кого – его? Кто был близко?

– Смерть.

София всегда называла смерть «он».

Она рассказала мне свою сказку в первый же день, как мы познакомились, но с тех пор мы ни разу не говорили об этом. Это была сказка о девушке, которая бросила вызов Смерти, и о той цене, которую ей пришлось за это заплатить: смерть у нее отняли. Она, София, стала бессмертной. Кажется, она никогда не спала – даже в этой мини-смерти ей было отказано. Я старалась никогда не думать об этом, но теперь между нами словно холодом повеяло. Каково это – жить, зная, что никогда не умрешь? Кажется, теперь я начинала понимать.

– Но ты же этого не сделала, – сказала я. – То есть наоборот, сделала. Остановила меня.

– Ну да. – Она плеснула себе в чашку еще коктейля и резко встала. – Но я все думаю. Что, если для меня что-то изменилось теперь, когда Сопределья не стало? Как по-твоему?

София сбросила туфли и поставила узкие ступни на первую ступеньку над нашим пролетом лестницы – сначала одну, потом другую. Платье на ней было как мешок из тонкого хлопка. В свете городских фонарей под ним просвечивали очертания ее тела.

– По-моему, тебе лучше сесть и выпить со мной еще.

– Я думала, что когда-нибудь встречу его здесь, – сказала она. – Встречу Смерть и сумею уговорить. Но он ни разу не пришел на наши встречи. – У нее вырвался почти истерический смешок. Она уселась на перила ограждения и взглянула на меня сверху вниз.

– Может, еще встретишь. – Я приподнялась на коленях. – Может быть, он как раз сегодня здесь.

– Может быть, это он нас убивает. Может быть, в следующий раз он придет за мной. – София махнула ногой в воздухе. Под ней было семь этажей, шумел город, и душное лето уже тянуло к ней руки, чтобы подхватить. Мне пришлось запрокинуть голову, чтобы видеть ее лицо. Волосы у нее свисали безжизненными прядями, глаза казались пустынными туннелями – она и так уже была похожа на труп.

– А если я не хочу больше ждать?

Когда она махнула в воздухе другой ногой, я вскочила и схватила ее за талию. В тот же миг мы услышали тонкий пронзительный крик из квартиры. От неожиданности мы обе рухнули на лестницу, я ударилась бедром о металлическую ступеньку, а лопаткой зацепила за край подоконника. Израненные ребра прошила такая боль, что воздух пришлось проталкивать в горло тошнотворно-маленькими глоточками.

София встала, пошатываясь.

– По-моему, это была Дженни. Что нужно сделать с Дженни, чтобы она так орала?

Лицо у нее было спокойным, спина прямая. По тому, как она отвернулась от меня, я поняла: о том, что только что случилось, мы тоже никогда не будем вспоминать.

Тогда я еще не успела испугаться. Когда попытка Софии заигрывать со Смертью (или помотать мне нервы, не знаю) сорвалась, облегчение в тот момент заслонило все, и крик был просто криком, ничем больше. Мы двинулись туда, откуда доносился нарастающий гул голосов, – мимо комнаты Софии, к следующему окну.

За окном была ванная комната, большая и старомодная. Братья содержали ее в идеальной чистоте. Прямо под окном стояла ванна на четырех лапах, на краю ее тоже были расставлены зажженные свечи и тарелки с брусками аптечного мыла.

Когда я увидела в ванне Женевьеву, первая мысль была – какая же она вся матовая. Кожа отливала голубизной, рот был открыт, ноги согнуты на одну сторону, как русалочий хвост. Кожа вокруг ее губ почернела, а белки глаз были покрыты сеточкой лопнувших сосудов.

Заморожена. Ее заморозили изнутри.

Дженни стояла в дверях, и лицо у нее было пустым, словно весь страх вышел из нее вместе с криком, а больше ничего не осталось. Другие бывшие обитатели Сопределья старались протиснуться мимо нее поближе, чтобы лучше видеть. Нас с Софией, торчащих в раме окна, будто Потерянные мальчишки из «Питера Пэна», они не замечали.

И тут появилась Дафна. Проскользнула к ванне и присела рядом. Осторожными пальцами провела по лицу Женевьевы, потом по телу.

Мне было холодно. Еще холоднее, чем тогда, когда умирало Сопределье. Пожалуй, если бы я сейчас закричала, то, начав, уже не сумела бы остановиться.

– Что она делает? – прошептала я.

София присела рядом со мной, как горгулья.

– Ищет, чего не хватает.