Читать книгу "Соседский ребенок - Шалини Боланд"

– И что?

– А вдруг у него там ребенок? Что, если тот ребенок, которого я слышала в радионяне, сейчас в его доме? Помнишь того ненастоящего младенца, с которым нянчилась его жена? Ту куклу? Может, сейчас у него там настоящий. Он сегодня дико напугал меня, и я, без шуток, очень боюсь за Дейзи.

– Он что-то сказал тебе? – Доминик прищурился. – Угрожал?

– Нет, в общем нет.

– Значит, он тебе ничего не сделал и ничего не сказал?

– Да. Просто… просто у меня появилось неприятное чувство.

– Хочешь, поговорю с ним? – спрашивает Доминик, сохраняя на лице серьезное выражение.

– Может, и стоит. Нет. Не знаю. Что ты скажешь?

– Не знаю, что-то типа: «Привет, Мартин, можно заглянуть в твой подвал? Хочу проверить, нет ли там пропавших детей». – Доминик улыбается.

– Не смешно.

– Знаю, но я и в самом деле не понимаю, чего ты хочешь от меня. Ведь он, по сути, ничего не сделал.

– Ты мне не веришь?

– Конечно, верю. Но как ты думаешь, если бы у него была тайная пыточная, разве он не сделал бы тайный вход в нее? Разве он позволял бы всем видеть дверь?

Я считаю, что в словах Доминика есть резон, но тогда мне показалось, что Мартин закрыл дверь с излишней поспешностью.

– Мартин сказал еще кое-что…

– Что?

– Он сказал, что несколько раз видел тебя у Клиффордов. – Я изучаю лицо Доминика, ожидая его реакции.

Он на мгновение хмурится, потом разражается хохотом.

– Плакса Миртл следил за мной? Вот умора. Да, я заходил к Джимми – он пару раз приглашал меня быстренько выпить пивка после работы.

– Серьезно? Ты никогда не рассказывал.

– Потому что не видел в этом ничего особенного. А еще мне было немного стыдно из-за того, что я не шел прямиком домой. – Он краснеет.

– С каких это пор я стала запрещать тебе пить пиво с друзьями? – Я огорошена его ответом. Но я довольна тем, что он говорит правду.

– Чертов Мартин, вынюхивает все вокруг и не дает житья, – мрачно усмехается Доминик. – Но если не считать его любви к сплетням, он совершенно безвреден. Как бы то ни было, я не вижу, какое все это имеет отношение к тому, что Дейзи должна спать в нашей комнате. Да, наш сосед чудак, но мы живем рядом с ним уже четыре года. Раньше он не вызывал у тебя беспокойства.

– Раньше у нас не было ребенка.

Доминик садится на кровать, кладет руку мне на плечо и целует меня в висок.

– Думаю, это вполне естественно – беспокоиться за нашу дочь, но я, честное слово, не верю, что Мартин опасен.

– А как ты можешь определить, опасен он или нет? Ведь ты не залезешь ему в голову, не залезешь к нему в дом. Мне кажется, надо вызвать полицию.

– И что мы скажем?

– Я расскажу им о подвале и о пакетах из магазина игрушек.

– Вот как? – Доминик склоняет голову набок. – По моим сведениям, ни в том, ни в другом нет ничего противозаконного.

– Но если добавить к этому историю с радионяней, куклу и то, что я на днях слышала детский плач… – Произнося все это вслух, я понимаю, что полиция никогда не отнесется к моим словам серьезно. Этого мало, чтобы предпринимать какие-то действия. Мне нужны веские улики.

– Вызывай, если хочешь, только я сомневаюсь, что они что-нибудь сделают.

Я повожу плечом, сбрасывая руку Доминика, и встаю.

– Ладно. Забудь. Мне пора купать Дейзи.

– Я искупаю, – говорит Доминик.

– Нет надобности, сама могу, – говорю я и слышу мученические нотки в своем голосе.

– Позволь все же мне, – настаивает Доминик. – Я не видел ее целый день.

«И кто в этом виноват?»

– Ладно, – соглашаюсь я.

– И еще, Кирсти, – говорит он. – Я собираюсь вернуть кроватку в детскую. Нам нужно возвращаться к нормальному образу жизни.

– Замечательно. Делай что хочешь. – Я очень надеялась, что мы с Домиником проведем вместе приятный вечер, но сейчас мои надежды рухнули, потому что мы вцепились друг другу в глотки. Я знаю, он считает меня паникершей, параноиком – если честно, я и сама себя такой считаю, – но я не хочу рисковать безопасностью дочери. – Доминик, если ты вернешь ее кроватку в детскую, я буду спать с ней.

– Ты серьезно? – озадаченно спрашивает он.

– Я не оставлю Дейзи одну.

– Ладно, – соглашается он. – Поспи с ней ночь или две, пока не почувствуешь себя лучше. Слушай, а может, тебе спуститься вниз и прилечь? А я выкупаю Дейзи и уложу ее.

Я оставляю его, очень сожалея о том, что комок гнева, засевший в груди, все не растворяется.

* * *

Мне странно лежать на матрасе в комнате Дейзи, причем не только потому, что мне низко. Мне непривычно, что Доминика нет рядом. Но какой у меня есть выбор? Оставить Дейзи одну на всю ночь? Это невозможно. К счастью, после того спора наши с Домиником отношения наладились. Всю оставшуюся часть вечера ни один из нас не заговаривал о Мартине и размещении кроватки, и нам удалось спокойно провести время и не поссориться. Доминик не пытался уговаривать меня, чтобы я вернулась в спальню, за что я ему благодарна, но если он думает, что такое переселение – всего на пару ночей, то он ошибается. Я не вернусь, пока не удостоверюсь, что больше никакой опасности нет.

Некоторое время я лежу, прислушиваясь к звукам, доносящимся из кровати дочери, и размышляя над событиями дня. Моей спокойной жизнью, кажется, завладели странные происшествия. Магнолия-Клоуз всегда был сонным царством, где все заняты своими делами, за исключением, естественно, Мартина, но ведь он всего лишь безвредный зануда – во всяком случае, я так думала. Сейчас такое впечатление, будто перед моим порогом разрастается новый и странный мир, который угрожает моему безмятежному, гладкому существованию. Или у меня паранойя? И я придумываю что-то там, где ничего нет? Даже Лорна сегодня нагрубила мне. Ладно, она всегда вела себя надменно, но раньше она держала свою надменность при себе и не доходила до хлопанья дверью у меня перед носом. Наверное, у нее стресс от переезда.

Я поворачиваюсь на бок, закрываю глаза и пытаюсь заснуть. Прежде чем лечь спать, я уже дважды проверила все окна и двери. Сейчас мне ужасно хочется проверить их еще раз, но я знаю, что надобности в этом нет. Я представляю, как Мартин заходит в наш сад и дергает ручку задней двери. Мысленно вижу его – желтые зубы, пепельные волосы. И меня неожиданно пронзает страшная мысль. А что, если Мартин украл наш ключ? Ведь он вполне мог, ведь так? Я начинаю вспоминать, как он заходил к нам в последний раз. Кажется, дальше крыльца он не бывал. Но он мог запросто перелезть через забор и через заднюю дверь пробраться в дом, пока мы были в другой комнате. Если у него есть ключ, тогда не важно, заперты двери или нет. Если он захочет, он может забраться в дом в любой момент. От этой мысли я холодею. Мне хочется сменить замки, но Доминик меня не поймет, и, кроме того, у нас на это нет денег. Придется придумывать какой-то выход.