Читать книгу "Советский Союз в локальных войнах и конфликтах - Игорь Попов"

Почему это решение принято односторонне, почему у нас забирают ракеты? Не возьмут ли обратно все оружие? Эти вопросы волновали весь наш народ. За какие-нибудь 48 часов это чувство горечи и боли распространилось среди всего народа. События следовали быстро, одно за другим. 27 октября было выдвинуто предложение о выводе оружия с Кубы при условии ликвидации баз в Турции. 28 октября последовали приказ о демонтаже и согласие на инспекцию.

Нас очень обеспокоил тот факт, что моральный дух народа резко упал. Это сказалось и на его боевом духе. К тому же участились наглые полеты американских самолетов в воздушном пространстве Кубы, а нас попросили не открывать по ним огня. Все это произвело сильное деморализующее воздействие. Чувства разочарования, боли и горечи, охватившие народ, могли быть использованы контрреволюцией для разжигания антисоветских настроений. Враги могли воспользоваться тем, что правовые нормы, о которых мы так много говорили народу, оказались забыты. Решение было принято без консультаций, без согласования с нашим правительством.

Никто в это не хотел верить, все думали, что это – ложь.

В послании не было ни строки о предварительном согласии Кубы. Казалось бы, что это согласие – лишь элемент формальный. Но Куба – это больше, чем маленькая страна со смелым, но маленьким народом. Наша революция важнее, чем судьба нашей страны, чем судьба самого нашего народа. Мы должны защищать и беречь нашу революцию для всего мира. Нашему народу казалось, что решения, принятые без согласования с правительством Кубы, нанесли моральный ущерб нашей революции, сказались на ее авторитете в глазах Латинской Америки. А о престиже нашей революции, сказал Ф. Кастро, мы всегда помним. Поймите нас правильно, народ беспокоило не чувство обиды и оскорбленной гордости, а то, что наш престиж в Латинской Америке может быть подорван. Понятно, что в таких условиях многие кубинцы могли сбиться с правильного пути. Тем более что в истории нашей страны были прецеденты ущемления нашего престижа, нашего суверенитета. Поэтому наш народ особенно к этому восприимчив. Ведь после окончания войны за независимость американцы навязали «поправку Платта», ограничив таким образом сферу действия конституции Кубы. Наша страна в силу этой «поправки» не имела права предоставлять без согласия правительства США свою территорию под иностранные военные базы. Американцы, используя эту «поправку», нагло вмешивались в кубинские дела…

И в эти дни многим показалось, что «поправка Платта» воскресла…

Во время мирных переговоров в Париже после окончания войны за независимость все вопросы решались американцами и испанцами. Кубу даже не пригласили, хотя народ Кубы сыграл решающую роль в борьбе за освобождение острова от испанского владычества.

С тех пор наш народ стал очень болезненно относиться к вопросам суверенитета. К тому же после нынешнего кризиса юридически положение осталось неизменным, «статус кво» не изменился.

1) Осталась блокада, организованная правительствами США. США продолжают попирать свободу мореплавания.

2) Американцы пытаются определять, какие виды оружия мы можем иметь. Организуется контроль. Складывается обстановка, подобная той, которая существовала или существует в Марокко, Гвинее, Гане, на Цейлоне и в Йемене.

3) США продолжают нарушать воздушное пространство Кубы, а мы должны терпеть. Кроме того, без нас дано согласие на инспектирование.

Все это казалось народу шагом назад, отступлением. Получается, что мы должны принять инспектирование, признать право США определять, какие виды оружия мы можем использовать.

Наша революция прочно опирается на народные массы. Падение морального духа могло бы быть опасным для дела революции.

Советский Союз давно укрепился как государство, он может проводить гибкую политику, может маневрировать. Советский народ легко понимает свое правительство, безраздельно верит ему.

Куба – молодое, развивающееся государство. Наш народ очень импульсивен. Моральный фактор имеет в нашей стране особенное значение.

Мы боялись, что эти решения могут вызвать трещину в единстве народа, подорвать престиж революции в глазах латиноамериканских народов, в глазах народов всего мира.

Куба служит примером многим странам. Влияние Кубинской революции на алжирских руководителей очень сильное. В силу этих обстоятельств у нас нет возможностей для маневрирования, для проведения гибкой политики.

В США известие о выводе советских ракет с Кубы вызвало огромное ликование. Американцы рассчитывают, что в нынешней обстановке облегчаются условия для активизации контрреволюции. Вся пресса США ликует.

Есть еще два вопроса. Со стороны США мы не получаем никаких гарантий, все висит в воздухе. Конечно, мы будем в любом случае решительно бороться, но дело не в этом.

В свете современных событий нам трудно понять причины вывода советского стратегического оружия. Возникает вопрос: достаточно ли хорошо был продуман и изучен этот вопрос? Или с самого начала предполагалось, что ракеты будут выведены, а мы не знали об этом. Мы не были достаточно информированы о намерениях и планах советской стороны. Когда Че Гевара ездил в Москву, ставился вопрос об опубликовании текста соглашения. Вопрос остался неясным. Мы думали, что главное иметь ракеты на Кубе. Поэтому нам было так трудно поверить в то, что их возвращают в Советский Союз.

Когда ракеты были на Кубе, мы чувствовали свою ответственность перед всем социалистическим лагерем. Народу показалось, что вывоз ракет с Кубы осуществлен за счет ущемления наших национальных интересов. Если бы был поставлен вопрос об одновременной ликвидации американской базы Гуантанамо, то наш народ понял бы это требование.

Нам было очень трудно объяснить народу сложившееся положение. Если бы попросить перемирия, согласовать вопрос, мы оказались бы в лучшем положении.

А.И. Микоян заметил, что угроза агрессии была столь острой, что времени для консультаций не было.

Ф. Кастро добавил, что, несмотря на все жалобы и расхождения, кубинцы – верные друзья Советского Союза. Мы прежде всего марксисты-ленинцы! Между Советским Союзом и Кубой брешей не будет! Мы верим в принципиальную политику советского правительства. Мы прежде всего революционеры. Наш народ готов к борьбе, он вдохновляется примером Советского Союза. Мы будем как зеницу ока беречь дружбу с Советским Союзом, защищать узы дружбы и крепить их. И вот для защиты этих уз мы и решили выступить перед народом. Было необходимо что-то сказать, поднять дух нашего народа.

Я очень много думал, продолжал Ф. Кастро, советовался с товарищами из руководства, и мы решили сказать народу о некоторых расхождениях, чтобы вырвать почву из-под ног у контрреволюционеров, которые могли бы начать антисоветскую пропаганду, ссылаясь на то, что вопросы решаются без нас.

Это выступление было необходимо с тактической точки зрения. Мы сказали, что расхождения есть, но мы их преодолеем путем обсуждения. Пусть народ не беспокоится – мы все обсудим. Мы подчеркнули огромную, самоотверженную помощь Кубе со стороны Советского Союза, его правительства, его партии. Мы специально уделили большое внимание в печати Вашему заявлению, сделанному перед отлетом из Нью-Йорка. Оно имело огромное значение, произвело большой эффект. Народ должен забыть об обиде. Наша задача – полностью восстановить доверие народа. Положение нашего правительства сейчас хорошее. Мы решили, что будет полезно обсудить расхождения, но ни в коем случае не допускать антисоветских высказываний. Дружба с Советским Союзом – это главное.