Читать книгу "Советский Союз в локальных войнах и конфликтах - Игорь Попов"

Все это, по мнению Блас Рока, дает основание рассматривать события в Карибском море как временное отступление.

Тов. Блас Рока подчеркнул, что он верит в превосходство сил социализма над силами империализма. Но если великан не употребляет свои силы, а только говорит о своем превосходстве, то он рискует потерпеть поражение от рук карлика, который напрягает все силы, действует активно. Блас Рока выразил сожаление, что у Кубы нет хотя бы одного торпедного катера для прорыва силой американской военной блокады.

Тов. Блас Рока говорит, что смысл его жизни, как коммуниста, состоящего в партии с 1929 года, заключается в том, чтобы крепить дружбу и единство между кубинским и советским народами. При всех обстоятельствах, при всех поворотах он всегда стоял на стороне Советского Союза. Тов. Блас Рока заверил, что и впредь он будет бороться за укрепление этого единства и видит в этом смысл своей жизни.

Документ № 8.

Беседа А.И. Микояна с Фиделем Кастро 3 ноября 1962 г.

А.И. Микоян после взаимных приветствий передал Фиделю Кастро привет от Центрального Комитета КПСС и Никиты Сергеевича Хрущева, отметил, что ЦК КПСС высоко ценит мужество товарища Ф. Кастро и всего кубинского народа, решительно отстаивающего свободу и независимость своей страны. А.И. Микоян сказал, что ему лично приятно выполнить поручение ЦК КПСС, так как он знает Кубу, знает руководителей Кубинской революции.

К сожалению, отметил А.И. Микоян, возникли некоторые расхождения во взглядах между руководством Республики Куба и нашим руководством. Посол Алексеев информировал нас об этих расхождениях, а также о речи Ф. Кастро 1 ноября 1962 года, в которой он разъяснил народу Кубы позицию революционного правительства.

ЦК КПСС, подчеркивает А.И. Микоян, направил меня на Кубу, чтобы со всей откровенностью обсудить с кубинскими товарищами все неясные вопросы. Судя по приему, оказанному на аэродроме, кубинские руководители считают эту встречу полезной. Я приехал сюда, продолжает А.И. Микоян, чтобы искренне и открыто поговорить с вами. Сейчас, мне кажется, было бы полезным, чтобы Вы, товарищ Фидель Кастро, откровенно сказали мне, какие вопросы Вас беспокоят. Только говоря откровенно, можно обеспечить полное доверие и взаимопонимание… В ответ на это Ф. Кастро заявил, что кубинские руководители рады вновь видеть А.И. Микояна на Кубе, говорить с ним по важным для обеих сторон вопросам. Мы знаем, пошутил Ф. Кастро, что Н.С. Хрущев как-то сказал, что «в ЦК КПСС есть кубинец. И этот кубинец – А.И. Микоян». Мы можем говорить с Вами, продолжает Ф. Кастро, вполне откровенно, мы глубоко доверяем Советскому Союзу.

Что касается вопросов, в связи с которыми, как мы объявили народу, возникли некоторые расхождения, хочу сказать следующее.

Вопросы эти вызваны, в первую очередь, психологическими факторами. Мне хотелось бы отметить, что в дни, когда возникла серьезная опасность, весь народ наш почувствовал огромную ответственность за судьбы родины. Все силы народа были напряжены. Чувствовалось, что народ един в своей решимости отстоять Кубу. Все кубинцы готовы были с оружием в руках выступить против агрессоров, готовы были отдать свою жизнь, защищая свою страну. Весь народ сплотила глубокая ненависть к империализму США. В те дни мы даже не арестовали никого, так как единство народа было поразительным. Это единство явилось результатом большой идеологической работы, которую мы проводили, разъясняя народу значение помощи Кубе со стороны Советского Союза, разъясняя чистоту принципов политики СССР.

Мы говорили народу о высоких патриотических целях, которые преследуем, вооружая страну для защиты от агрессии. Мы говорили, что стратегическое оружие – залог прочности нашей обороны. Мы не проводили классификации оружия на оборонительное и наступательное, поскольку все зависит от целей, для которых оно используется.

Говоря о психологических вопросах, хотел бы подчеркнуть, что кубинский народ нас понял. Он понял, что мы получили советское оружие, что оборонительные возможности Кубы неизмеримо выросли. Поэтому, когда Кеннеди попытался нас запугивать, народ Кубы реагировал очень решительно, очень патриотически. Трудно себе представить, с каким энтузиазмом, с какой верой в победу записывались кубинцы в те дни добровольцами в армию. Народ чувствовал в себе огромные силы. Зная о действенной солидарности советского правительства и народа, кубинцы психологически чувствовали себя сильными. Солидарность со стороны Советского Союза нашла свое материальное воплощение, стала знаменем, вокруг которого сплотились воедино сила и мужество нашего народа.

Народ Кубы чувствовал огромную ответственность перед странами социалистического лагеря, видя советское стратегическое оружие на своей территории. Он сознавал, что это могучее оружие должно быть сохранено во имя интересов всего лагеря социализма. Поэтому, несмотря на то что самолеты США постоянно нарушали наше воздушное пространство, мы пошли на то, чтобы ослабить противовоздушную оборону Гаваны, но усилили одновременно ПВО районов размещения ракет. Наш народ с гордостью сознавал свою роль защитника интересов стран социализма. Зенитчики и все солдаты, охранявшие районы размещения ракет, были полны энтузиазма, были готовы оборонять их ценой своих собственных жизней.

Напряженность обстановки росла, росла и психологическая напряженность. Весь народ Кубы был готов к обороне…

И вдруг – уступки…

Уступки со стороны Советского Союза произвели гнетущее впечатление. Психологически народ наш не был готов к этому. Возникло чувство глубокого разочарования, горечи, боли. Как будто нас лишили не ракет, а самого символа солидарности. Сообщение о демонтаже ракетных установок и возвращении их в СССР сначала показалось нашему народу наглой ложью. Ведь народ Кубы не знал о соглашении, не знал о том, что ракеты продолжают принадлежать советской стороне. Кубинский народ не представлял себе юридического статуса этого оружия. Он привык к тому, что Советский Союз передавал нам оружие и оно становилось нашей собственностью.

И вдруг сообщение американского агентства ЮПИ о том, что «советский премьер дал приказ советскому персоналу о демонтаже ракетных установок и их возвращении в СССР». Народ не мог поверить этому сообщению. Оно вызвало глубокое замешательство. Народ не понял самой постановки вопроса о возможности вывоза ракетного оружия с Кубы, если США ликвидируют свои базы в Турции.

Я говорил, продолжает Ф. Кастро, что за годы после революции мы провели большую идеологическую работу с народом, готовя его к пониманию идей социализма, идей марксизма. Эти идеи пустили глубокие корни в народе. Он восхищается политикой советского правительства, учится на примере советского народа, к которому испытывает чувства сердечной благодарности за неоценимую помощь и поддержку. Но в этот трудный момент наш народ как бы сбился с пути. Сообщение о том, что 28 октября Н.С. Хрущев отдал приказ о демонтаже ракетных установок, что инструкции об этом даны советским офицерам, что в послании нет ни одной строки о согласии правительства Кубы, потрясло народ. Чувство разочарования, растерянности, горечи охватило кубинцев. Я выходил на улицы, выезжал в воинские части и видел, что народ не понимает этого решения.