Читать книгу "Качели - Сергей Кургинян"

Мало ли сколько написано детективных романов! Я вот тоже являюсь неявным героем каких-то полудетективных описаний. А потому — с возражением «мало ли сколько» согласен! Согласен, что само по себе это ничего не значит. Чуть больший смысл в этом возникает, когда знакомишься с биографией Форсайта и узнаешь, что это не просто автор детективных романов с фактурой, относящейся к разряду «неподударного историзма». То есть такого историзма, который нельзя обвинить в клевете. Начнешь обвинять — автор скажет: «Да это художественный вымысел, помилуйте!»

Но откуда фактура? Это выясняется, когда обнаруживаешь, что Форсайт выступает в роли ответственного апологета (у нас это называется — пиар) по отношению к «частным военным компаниям». Его роман «Псы войны», вышедший еще в 1970-х годах, фактически можно назвать рекламным литературным роликом, пропагандирующим наемничество как вид деятельности. Одновременно Форсайт является близким другом (а в каком-то смысле и партнером) Тима Спайсера. Того самого легендарного владельца компании Aegis, одной из крупнейших частных военных компаний мира, которого мы уже обсуждали выше.

А поняв это, стоит присмотреться к неслучайному роману «Икона».

Роман написан в стиле своеобразного «политического фэнтези». Однако по деталям можно утверждать, что он является не просто результатом неуемной фантазии и реализацией творческого потенциала автора. То есть он является и отражением творческого потенциала, кто спорит! Но в какой-то дозе данный фэнтезийный коктейль содержит и «элитную конъюнктуру».

Да и вообще, Великобритания — достаточно закрытая и традиционная страна, в которой не позволят просто так «поминать всуе» имя одного из членов королевского дома.

Значит, идея «Майкл Кентский как конституционный монарх России» — это не просто какая-то фантазия автора детективных романов, а некий проект, который обсуждается в весьма влиятельных кругах Европы. Роман Форсайта — часть таких обсуждений, некий «пробный шар», вброшенный в общественное мнение с целью определенного зондажа.

Журнал «Смысл» публикует серию статей в духе критики «мини-1» («миди-1» и так далее). Хочет он или нет, он сразу же оказывается в формате «мини-2» (индекс БОНИ). И он же, вроде бы разбирая совершенно внутреннюю тему, встраивает в эту тему идею конституционной монархии во главе с принцем Кентским, поддержанную теми, кого мы обсудили выше. Причем очень важно, как встраивает.

Бенедиктов весьма специфически увязывает тему монархии во главе с принцем Кентским — и российских «силовиков». Свою статью он заключает следующими словами:

«Фигура принца Майкла Кентского действительно может быть вновь востребована в том случае, если проект создания конституционной монархии все-таки получит одобрение правящих элит. Однако, будет ли дана отмашка на реализацию монархического проекта, пока неясно. В любом случае, без достижения консенсуса между несколькими влиятельными группами силовиков подобный проект неосуществим. А у силовиков к Майклу Кентскому могут быть свои претензии — ведь принц в свое время отдал немало сил и времени работе в военной разведке Великобритании.

Впрочем, как говорилось в старом анекдоте, «остался пустячок — уговорить королеву». Майкл Кентский же не высказывал желания занять российский престол. Однако и не отказывался категорически от этой мысли, как некоторые претенденты из дома Романовых».

Если Майкл Кентский то ли не хочет занимать российский престол, то ли хочет, но глубоко прячет свои желания, зачем писать эту большую статью? А главное — что имелось в виду под «некоторыми группами элит», для которых вариант с учреждением конституционной монархии был бы приемлемым? Бенедиктов ведь намекает на нечто очень конкретное.

Отметим, что сам Майкл Кентский действительно всячески отказывался комментировать монархическую тему применительно к России. Вот, например, что он говорил в интервью журналу «Итоги» от 6 августа 2007 года:

«Когда же меня спрашивают о монархии, я, конечно, поддерживаю ее в Великобритании, но вот что касается России, то думаю, что не вправе выступать с комментариями на эту тему, а предоставляю это право исключительно российскому народу».

Если лицо ранга Майкла Кентского само говорит, что не будет комментировать монархическую тему применительно к России, то зачем его почти насильно на престол сажать? Тем более, что такая «посадка на престол» происходит в момент обострения российской клановой коллизии?

А еще отметим, что осенью 2007 года принц Майкл Кентский побывал в России. Одним из мероприятий, в котором он принял участие, было празднование 860-летнего юбилея Москвы 1–2 сентября 2007 года.

4 сентября принц Майкл посетил презентацию конкурса-фестиваля «Императорские сады России» в Санкт-Петербурге.

А вот 5 сентября…

5 сентября принц Майкл посетил морской торговый порт в городе Приморск Ленинградской области. Данный порт известен своим нефтеналивным терминалом, контролируемым компанией «Транснефть». В ходе своего визита Майкл Кентский выразил благодарность губернатору Ленинградской области В.Сердюкову и тогдашнему президенту «Транснефти» С.Вайнштоку за возможность посетить данный терминал.

Здесь стоит указать, что через шесть дней — 11 сентября — глава «Траснефти» С.Вайншток будет снят со своего поста и переведен на должность президента Олимпийской госкорпорации.

Процесс этого перемещения с одного поста на другой был для Вайнштока, мягко скажем, не безболезненным. О накале борьбы вокруг Вайнштока и его поста говорит факт появления в Интернете в течение августа 2007 года различного рода специфических статей — вроде статьи некоего Алексея Девятова на сайте «Новый коготь» и анонимной статьи «Криминальная империя Вайнштока», распространенной по форумам сразу нескольких интернет-сайтов.

Главным содержанием этих материалов компрометационного характера были якобы имеющие место коррупционные отношения между С.Вайнштоком и главой ФСКН В.Черкесовым. Что буквально следует из заголовка статьи Девятова — «Каким бизнесом занят Виктор Черкесов».

Я вовсе не хочу сказать, что отношения Вайнштока и Черкесова реально имели место, а просто фиксирую наличие в интернет-пространстве специфических высказываний на тему об их существовании. А также очень неслучайную временную приуроченность этих анонимных и полуанонимных высказываний. Взявшись за анализ всего этого спутанного клубка сплетен, фактов, компрометации, я раз и навсегда оговорил для себя определенные нормы профессиональной этики. Я их очень подробно описал в начале книги.

Эти нормы должны постоянно применяться ко всем рассматриваемым мною конкретным лицам. Что там сплетни Девятова! Если бы мне показали материалы из разряда несопоставимо более доказательных, я все равно бы сказал, что любой такой материал можно подделать. Я сказал бы это вне зависимости от того, кого бы касались подобные материалы.

Но сплетню-то, в отличие от таких материалов, подделать нельзя! Сплетня тем и интересна для исследователя, что она, по своему внутреннему смыслу и факту появления, абсолютно доказательна. Тогда-то там-то такой-то сочинитель сооружает такую-то сплетню и распространяет ее таким-то образом. Вот вам явление, которое можно пощупать руками. А дальше разбирайтесь — зачем. Называйте это не «сплетня», а «элемент информационной войны». Девятовский материал — это тщательно простроенная профессиональная конструкция, приуроченная к значимому событию… И т. д., и т. п. Это элемент игры! Игры, понимаете? Игре абсолютно наплевать на моральный облик и другие качества тех политических фигур, в чей дом она пришла.