Читать книгу "Свои-чужие - Энн Пэтчетт"

— Значит, мы еще не пришли и озера отсюда видно быть не может. — С этими словами Кэл двинулся дальше, а остальные рванулись следом.

Поле было больше, чем казалось издали, и спустя какое-то время они уже не видели «Сосновую шишку» и вообще ничего не видели, кроме травы и бледного, словно вылинявшего, неба. Кое-кто из участников экспедиции засомневался, правильно ли они идут.

— Где мы? — спросил Элби.

— Замолчи, — сказала Холли.

В этот миг из сухой травы выпрыгнул кузнечик размером с детский кулачок и уцепился за ее рубашку. Холли вскрикнула. Франни и Джанетт метнулись влево, припали к земле — и сделались совершенно невидимы для остальных. Они оказались совсем рядом — буквально нос к носу — и Джанетт улыбнулась Франни, прежде чем снова вскочить на ноги.

— Ну, а сейчас-то мы пришли? — Составив ноги вместе, Элби попытался прыгнуть вперед, но трава была слишком густая, и ничего не вышло. Он оглянулся на старшего брата и повторил: — Сейчас-то пришли?

Кэл снова остановился.

— Я ведь могу отправить тебя назад. — И бросил взгляд на все еще примятую траву — след, проложенный ими в поле.

— А где мы? — спросил Элби.

— В Виргинии, — устало, совсем как взрослый, ответил Кэл. — Помолчи, а?

— Я хочу понести револьвер, — сказал Элби.

— Грешникам в аду снится вода во льду, — повторила Кэролайн присловье своего отца.

— Кэл завел себе ствол! — запел Элби, и под открытым небом его голос зазвучал пугающе громко. — Кэл за-вел се-бе ствол!

Они снова остановились. Кэл поплотнее взял под мышку коричневый пакет. Вынырнув невесть откуда, над головами пронеслись две ласточки. Элби все пел. Джанетт вытащила из сумочки банку колы.

— Еще рано! — одернула ее Холли. В этом году она вступила в герлскауты и уже знала правила выживания в походе. — Ее надо растянуть на подольше.

Джанетт тем не менее открыла банку. Тут всех почему-то обуяла жажда. Ну и пусть не получится растянуть — на озере они этой колы еще купят.

— Кэл завел себе ствол! — вывел Элби, но уже без огонька.

Холли взглянула на небо — абсолютно чистое. Ни единого облачка, что укрыло бы их от солнца.

— «Тик-так» бы сейчас пососать, — сказала она. Кэл минутку подумал и кивнул. Потом из заднего кармана извлек маленький пластиковый пакетик с таблетками бенадрила, которые мать велела всегда носить при себе на случай приступа аллергии. Все уселись на траву, и Кэролайн вскрыла коричневый пакет. Со всей аккуратностью достала револьвер, положила рядом с собой, затем вытащила колу. Кэл раздал каждому по две ярко-розовых таблетки.

— А тебе не дам, — сказал он Элби. — Ты меня сегодня достал до печенок.

Однако Элби продолжал протягивать руку в безмолвном требовании, и Кэл наконец со вздохом отдал брату его долю.

— То, что надо, — сказала Холли. Она поднесла было таблетки ко рту, но глотать не стала, зажала в ладони. Вытащила из пакета бутылку с джином и глотнула от души — как колу. Вот только на вкус это была совсем не кола. Холли чуть было не выплюнула джин, но все же смогла удержать его во рту, крепко сжав губы. Передала бутылку сестре и повалилась на спину со словами: — Вот теперь я не прочь сходить на озеро.

Джанетт хлебнула, закашлялась и передала свои таблетки Элби:

— Бери, я не буду.

Тот долго смотрел на две добавочные таблетки у себя на ладони. Теперь у него было целых четыре. Под палящим солнцем, на фоне бесцветной травы они казались невероятно яркими.

— Ты чего? — спросил он с подозрением, а может быть, и без.

Джанетт пожала плечами.

— У меня от «тик-така» живот болит. — Вот это было похоже на правду. У Джанетт живот болел от всего на свете. Потому, наверно, она и была такая тощая.

Франни следила за тем, как Кэролайн незаметно сплюнула таблетки в ладонь и сразу же запрокинула голову, словно запивая их большим глотком колы. Кэролайн умела притворяться. Франни ясно видела, что она не выпила и джин. Рот ее был закрыт, когда она отнимала горлышко бутылки от губ. Когда же пришла очередь Франни, та решила пойти на компромисс — спиртного глотнуть, а таблетки спрятать в руке. Джин ее просто ошеломил. Она прислушалась к тому, как обжигающая волна опускается из гортани в грудь, в живот. Джин был горяч и ярок, словно солнце угнездилось у Франни между ног, словно это жжение до предела обострило все ее чувства. Она глотнула еще и лишь потом передала бутылку Элби. А тот выпил больше всех.

Пришлось подождать, но оно того стоило. Солнце припекало, а кола еще не успела нагреться. И было так славно полежать в траве, глядя в небесную пустоту, когда Элби не тарахтит безостановочно над ухом. Когда они наконец поднялись, Кэл поставил пустую банку возле ноги брата.

— Мусорить не надо, — сказала Холли.

— На обратном пути подберем, — ответил он. — Нам же надо будет вернуться сюда за ним.

И все поставили порожние банки рядом с Элби, который спал так, как спят лишь в знойное утро после четырех таблеток бенадрила и хорошей порции джина. Кэл забрал таблетки у Холли и своих сводных сестер, спрятал в пакетик, а пакетик — в карман. Уже подтаявшие шоколадные батончики и раскалившийся на солнце револьвер они опять положили в пакет. И направились к озеру.

А уж на озере все пятеро заплывали туда, куда родители в жизни бы им не разрешили. Франни и Джанетт отправились искать пещеры, и двое каких-то парней, что околачивались на берегу, научили их рыбачить. Кэл украл в лавочке на пристани упаковку шоколадных рулетиков, и ему не пришлось даже доставать из пакета револьвер, потому что никто ничего не заметил. Кэролайн и Холли взбирались на верхушку высокой скалы и оттуда сигали в воду — снова и снова, до тех пор, пока совсем невмоготу стало карабкаться и плавать, плавать и карабкаться. Все обгорели на солнце, но обсыхали, лежа в траве, потому что никто не догадался захватить полотенце. Обсыхать было скучно, и в конце концов дети решили, что пора назад.

Успели они как раз вовремя. Элби проснулся, но просто сидел посреди поля, в окружении пустых банок из-под колы, тихий и растерянный, и изо всех сил старался не плакать. Он не стал спрашивать ни куда они уходили, ни что с ним самим приключилось, — поднялся с земли и безропотно пристроился в хвост процессии. Он тоже здорово обгорел. Когда дети вернулись в мотель, был лишь третий час пополудни. Но самое невероятное случилось спустя пару минут после того, как они прямо в мокрых купальниках рухнули на кровати в комнате девочек и включили телевизор. В дверь постучали преисполненные раскаяния родители. Как они только умудрились так заспаться! Наверное, совсем устали. Но ничего, сейчас они загладят свою вину пиццей и походом в кино. Они не заметили ни купальников, ни солнечных ожогов, ни комариных укусов. Юные Казинсы и юные Китинги одарили родителей блаженными всепрощающими улыбками. Они проделали все то, о чем мечтали, устроили себе чудо-чудный день, и никто даже не понял, что они сбежали.