Читать книгу "Король без трона. Кадеты империатрицы - Морис Монтегю"

Наполеон дрожал от ярости, произнося бессвязные слова:

— Сообщники! Слабость! Нерадение! Виноваты все!..

Придворные опустили головы; даже Бертье внимательно разглядывал свои сапоги. Савари побледнел, дамы застыли в неподвижных, беспомощных позах, как и Жозефина с Гортензией. Наконец повелитель несколько успокоился.

— Я хочу знать подробности! Как узнали Бруслара? Савари, рассказывайте все, слышите — все, все! Я так хочу!

Тогда генерал рассказал на свой лад приключение в гостинице, которое слышал уже и сам из третьих уст, причем оно все время изменялось и переиначивалось, что происходит неизбежно со всеми историями.

— Государь, — начал он, — Бруслар вошел в общий зал, около которого в соседней комнате завтракали молодые люди; дверь туда была открыта. Со своего места он слышал имена Иммармона, д’Отрема, Невантера и других. Молодые люди заказали цыплят а-ля Маренго; когда их принесли, они стали кричать: «Да здравствует император!».

Лицо Наполеона несколько прояснилось.

Савари продолжал:

— Потом, когда подали шамбертен и вспомнили, что это ваше любимое вино, государь, крики «Да здравствует император!» раздались с новой силой.

— Слышишь, Наполеон? — шепнула Жозефина.

— Тише! — скомандовал тот. — Продолжай, Савари!

Он снова сказал генералу «ты», это было хорошим знаком.

— Тогда Бруслар вскочил, бросил тарелку в середину их стола, обозвал их изменниками, предателями и крикнул свое имя. Все вскочили, бросились к нему, но у него, как видно, были сообщники в гостинице, которые вступились за него… Направив пистолеты на нападающих, он отступил к двери, прыгнул на лошадь, которую держал его слуга, и поскакал в лес…

Все невольно взглянули на зеленую чащу вдали. Жозефина вздрогнула.

— Его преследовали? — резко спросил Наполеон.

— Да, государь, но не сейчас, так как не решались тревожить ваше величество за столом, вызвав меня.

— Негодяи! — буркнул Наполеон.

На минуту он задумался, потом протянул гневно смятый листок бумаги с именами кандидатов Бертье и сказал ему:

— Маршал, я даю патент поручиков этим десяти кадетам; сделайте все, что нужно.

Жозефина и Гортензия бросились благодарить его нежными объятиями.

Он нетерпеливо высвободился.

— Оставьте меня в покое… Это очень понятно: я получил доказательства их преданности. Ну и отлично, очень рад поверить этому. К тому же там, где они будут, их сумеют караулить.

Таким образом, благодаря вмешательству Бруслара и в особенности меню, составленному Мартенсаром и Орсимоном, десять претендентов на места офицеров получили свое назначение.

Иногда мелкие причины вызывают крупные последствия.

VIII

В эту самую субботу, часов около пяти, Луиза Кастеле вышла из парка с книгой в руке и углубилась в лес. Она была вся в белом, по примеру императрицы, с легким зеленым шарфом, накинутым на плечи. С самым невинным видом она вошла под сень деревьев, направилась по одной из дорог и скоро очутилась на перекрестке так называемого Зеленого дуба. Под тенью этого огромного дерева стояла грубая деревянная скамья. Концом шарфа Луиза смахнула с нее листья и, грациозно усевшись на скамейку, казалось, погрузилась в чтение. Вокруг все было тихо; сюда не долетал шум большого города; только звук рожка прозвучал со стороны дворца, и снова наступила полная тишина. Хорошенькая женщина продолжала читать. Потревоженная ее приходом белка засыпала ее листьями, неспелыми еще желудями, мелкими кусочками сухих ветвей. Луиза помахала на нее своим шарфом, и испуганный зверек скрылся в зелени.

Вдруг с правой стороны дороги послышались тяжелые, приближающиеся шаги. Луиза положила книгу на скамейку около себя и стала ждать.

В конце аллеи показалась фигура крестьянина, несшего тяжелую корзину. Он шел, насвистывая и отирая лоб красным платком. Он остановился перед скамейкой, поставил свою корзину на землю и скромно сел на дальнем конце скамьи.

— С вашего позволения! — сказал он. — Я так устал, и к тому же очень жарко… В Париже теперь можно спечься.

При слове «Париж» Луиза вздрогнула.

Агенты, посылаемые к ней Фуше, должны были в первой же фразе произнести это слово, чтобы быть узнанными ею.

Она повернулась, пристально посмотрела на крестьянина и наконец шепнула:

— Это вы, Кантекор?

— К вашим услугам, — ответил тот, на этот раз своим обыкновенным голосом. — Я хорошо переодет, не правда ли?

— Очень, — улыбнулась Луиза, — если бы не пароль, я не узнала бы вас. Слушайте внимательно то, что я сообщу вам. Скажите Фуше, что императрица приняла несколько новых офицеров в аристократический полк. Если он хочет, то может получить список их имен. Между ними находится — слушайте хорошенько! — некий Гранлис.

— Хорошо, я знаю.

— Очень странный человек этот Гранлис. Он пожелал говорить с императрицей наедине и сказал ей что-то, что поразило ее. Она увлекла его на террасу, где они говорили минут двадцать, и все время она относилась к нему с таким почтением, какого не оказывает и Наполеону. Заметьте это!

— Уже заметил! — И Кантекор прибавил про себя: «С давних пор!»

— Это, верно, очень знатное лицо, какой-нибудь иностранный принц, вероятно. Но что ему понадобилось в армии? Мне кажется, что надо обратить на него особое внимание министра полиции.

— Это будет сделано. Больше ничего? — спросил Кантекор.

— Разве этого недостаточно?

— Вам всегда мало! — пошутил Кантекор. — До свиданья!

— До свиданья, Кантекор, до субботы!

— Да… Мое почтение!

— Добрый вечер!

Кантекор пошел было прочь, но, отойдя на несколько шагов, ударил себя по лбу и вернулся.

— Простите, я хотел задать вам вопрос…

— Сделайте одолжение, друг мой.

— Вы видели сегодня на приеме некоего графа де Тэ, не правда ли?

— Да. Ну и что же?

— Так… Вот вы образованны… Скажите, верите ли вы в то, что мертвые воскресают?

— Право, не знаю, — нерешительно ответила Луиза, суеверная, как большинство женщин ее времени. — А что?

— Видите ли, я имел полное основание считать де Тэ мертвым, мертвым наверняка. Так вы мне ничего и не скажете? Во всяком случае, благодарю вас.

На этот раз шпион Фуше действительно ушел, таща свою корзину и волоча толстую палку, и скоро исчез из виду.

Луиза встала и продолжала свою прогулку, рассуждая про себя: «Я поступаю дурно, это я отлично знаю. Вот что значит выйти замуж за красивого молодца без всякого состояния, увлекающегося картежной игрой! Ну что ж, в конце концов я все-таки служу императору».