Читать книгу "Золушка и ее команда - Лесса Каури"

Обладателем приятного голоса оказался рослый и красивый эльф, в белых волосах которого тускло блестела полоска золота, украшенная одним-единственным бесцветным камнем. Увидев оный, мастер Йожевиж застыл с открытым ртом, позабыв о вивернах, топоре и себе самом.

– Добро пожаловать, человеки, – посмеиваясь, сказал эльф, – я, Владыка Ровиниан, с радостью предоставляю вам убежище в стенах моего дома. Вас ждут удобные покои и пир!

– Пир – это прекрасно! – воскликнул Дикрай.

– Дикрай Денеш Охотник Мглы, – представил его Яго, – это – почтенный Йожевиж Агатский, Синих гор мастер, а я – Ягорай рю Воронн. Мы благодарны за приглашение!

Ровиниан жестом пригласил их следовать за ним и медленно двинулся по проходу между стенами, сплетёнными из ветвей и украшенными коврами из светящегося мха. Позади бесшумно ступала охрана: десять высоких – выше Владыки на голову – беловолосых красавцев с зелёными глазами. Они были настолько похожи друг на друга, что казались братьями-близнецами и жутко нервировали Йожевижа, который немного пришёл в себя и теперь озирался, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

– Я удивлён вашим появлением здесь… Здесь, в Лималле, я имею в виду! Могу узнать, по какой причине вы прибыли в нашу страну? Ищете чего-то?

Как ни серьёзен был Ягорай – не выдержал, усмехнулся.

– Несчастная случайность, Владыка, закинула нас сюда из Драгобужья. Портальный свиток, которым мы воспользовались, оказался… некачественным.

– Мы нечаянно, – поддакнул Дикрай, – и ни в коей мере не собирались нарушать ваши границы!

– Потому просим прощения за беспокойство! – добавил гном, умудрившись поклониться Владыке на ходу.

Тот ответил милостивым кивком.

Шли долго. Коридоры прихотливо извивались, становясь самым настоящим лабиринтом, из которого выбраться, не имея перед глазами карты, казалось невозможным.

– Прошу! – возгласил, наконец эльф распахивая двери из светлого дерева и вводя гостей в просторную комнату.

Покрытый тончайшей резьбой по дереву потолок поддерживали колонны из живых древесных стволов, обвитых плющом. Окон не было – столовая-терраса смотрела на лесные просторы и алеющий закатом горизонт. Мягкая мебель в изумрудных тонах, светлое дерево столового гарнитура, сиденья стульев всех цветов яблок: от нежно-зелёного до ярко-красного. И горы еды на столе!

– О-о! – закатил глаза оборотень.

– Присаживайтесь, угощайтесь!

Владыка Ровиниан казался радушным хозяином, однако Яго всё больше не нравился. И вроде вёл себя ровно и с достоинством, но прорывались в речи ехидные нотки, которые давали понять: эльф забавляется с гостями, как кот с мышью.

Сели за стол. На тарелке перед гномом лежал… огромный кочан капусты. Оборотень обнаружил у себя под носом тушёный кабачок в горшочке. А у Яго оказались варёные стручки фасоли. Гости во все глаза разглядывали многочисленные подносы и блюда, стоящие на столе, – на них была разложена растительная пища во всём своём многообразии. Ни мяса, ни хлеба, ни каких-нибудь оладушек!

Несколько минут царила тягостная пауза, а затем Владыка расхохотался. Раскачиваясь на стуле, вытирая слёзы, произнёс сквозь приступы смеха:

– Жаль, вы не видите своих лиц, мои дорогие гости! Великолепие представленных здесь блюд вполне уложилось в слухи, в которых говорится, будто бы мы не едим ничего, кроме растений! Но спешу вас успокоить: это не так!

Он хлопнул в ладоши.

Дикрай косо посмотрел на него – в глазах оборотня горели недобрые огоньки. Йожевиж и Ягорай переглянулись и промолчали.

В комнату вошли, нет, вплыли эльфийки, как выражался Денеш, в ассортименте. Несмотря на разный цвет волос и глаз, они казались сёстрами: хрупкие, гибкие, с дерзкими острыми грудками, почти не скрытыми разноцветными хитонами, обнажавшими одно плечо. К удивлению всех, особенно Йожа, последней в череде несущих яства служанок шла… низенькая гномелла, смуглая, курчавая и симпатичная. Чёрные глазки стрельнули в сторону почтенного мастера, когда она, остановившись рядом и почтительно поклонившись, поставила перед ним огромное блюдо со свиной рулькой.

Окружившие Яго эльфийки, ненароком касаясь его то локтями, то коленками, то восхитительными бёдрами, споро убрали фасоль, расставив жаркое из птицы и пирог с перепелами, их «двойняшки», двигаясь ещё откровеннее, обхаживали расплывшегося в улыбке Дикрая.

– А где та, что пригласила нас? – поинтересовался Яго. – Где Аргониэль?

– Моя дочь? – хищно улыбнулся Владыка Ровиниан. – Она обязательно появится. Позже…

* * *

После ужина разомлевших гостей развели по покоям. За столом остался лишь Яго – в тот момент, когда ушли Йожевиж и Дикрай, из скрытой пологом двери показалась прекрасная Аргониэль с маленькой арфой в руках.

– Я же обещал вам мою дочь, – двусмысленно улыбнулся Владыка. – Арго, спой нам!

Эльфийка кинула взгляд из-под длинных ресниц на гостя, села у балюстрады, ограждающей помещение. В пламени заката она казалась языком огня, живой душой светила. Поставила арфу между колен, подняла невесомые руки… Ягорай наблюдал за ней, затаив дыхание. Он впервые встречал женщину, рядом с которой терял способность соображать здраво, забывал об опасности, этой давней своей подруге, что сопровождала его в каждом путешествии.

Пальцы, кажущиеся полупрозрачными, на миг застыли над серебряными нитями струн, а затем тронули их лёгким, почти незаметным движением, от которого у рю Воронна заныло в паху.

В моих глазах ты можешь утонуть,Мои черты навек тебя пленяют,Изысканность и Вечность – эльфов путь,А смертные как бабочки сгорают.Гори же вновь, влюблённый в красоту,Пусть холодность не остужает пламя.Для вас похожи эльфы на мечту,Для нас людская жажда – испытанье.

Голос у Аргониэль был не сильный, но чистый, и лился с террасы Цитадели как весенняя капель, журчал, как студёный ручей в жаркий день, обещающий успокоение прохладой.

Влюбляетесь и жаждете любви,Теряетесь в озёрах глаз бездонных,А эльфы холодны и высокиИ делятся на светлых и на тёмных…Но каждые пленяют красотой,И каждые в залог сердца уносят.Богиня рассудила или Бог:Влюблённый в эльфа жизнь свою приноситЛюбви той в жертву, на алтарь кладёт,И душу, и любовь у ног сжигая,Но смертный как цветок зимой – умрёт,У эльфа доля долгая, иная…

Яго не особенно вслушивался в слова, хотя пела эльфийка на фирли, а не на родном языке. Во все глаза смотрел на складки хитона, ломаными линиями очерчивающие хрупкую фигурку, на серебрящиеся волосы, подобно драгоценному водопаду спадавшие до талии и украшенные простым лесным колокольчиком, на обнажённое плечо, которое так хотелось накрыть ладонью…