Читать книгу "Дикие лошади. У любой истории есть начало - Джаннетт Уоллс"

Тед слушал меня, и выражение лица его менялось. Сначала вид у него был крайне вызывающим, но потом лицо стало грустным, и наконец из его глаз полились слезы. Он объяснил, что взял деньги потому, что ему надо было платить по игорным долгам, и его прессовали поганые итальяшки. Он, мол, планировал вернуть деньги на общий счет до того, как я замечу их исчезновение. Потом он заявил, что хотя и женат на Маргарет и имеет от нее трех детей, он ее не любит, а обожает меня. «Лили, — ныл Тед, — я обожаю тебя и мог быть с тобой, только тебе соврав».

Этот поганец, наверное, рассчитывал на то, что я его пожалею.

«Я сам во всем виноват, — бормотал он. Потом он протянул руку и положил ее мне на плечо: — Я люблю тебя и этим тебя убиваю».

Казалось, что он сейчас разрыдается, как дитя. Я стряхнула его руку со своего плеча.

«У тебя о себе завышенное мнение, — сказала я. — На самом деле ты меня не любишь, и ты меня не убиваешь. У тебя на это кишка тонка».

Я отодвинула его, громко хлопнула дверью, потом повернулась и сумочкой с размаху разбила стекло его офиса, которое мелким осколками упало на пол.

Я снова вышла прогуляться вдоль озера. Иногда мне казалось, что знаю, что со мной произойдет в будущем, но вот в этом случае и не представляла, что отношения могут так закончиться. Ситуация была печальной, но я переживала и более тяжелые обстоятельства, чем короткое замужество с лгуном и идиотом, поэтому была уверена, что выберусь и из этой передряги.

Поднялся ветер, на поверхности воды появились волны, и я думала, что иногда точно так же, как и в случае с Мини, катастрофа, которая за одну секунду изменяет жизнь, может произойти внезапно. А иногда происходит одно небольшое событие, за ним другое, и так постепенно в жизнь человека приходят большие перемены. Если бы меня тогда не сбила машина и ее водитель не настоял на том, чтобы отвезти меня в больницу, и не узнал, что я замужем, а потом не настоял, чтобы я позвонила Теду, я еще неизвестно как долго пребывала бы в «счастливом» заблуждении. Теперь больше иллюзий у меня не осталось.

Я смотрела на озеро и поняла, что между мной и Чикаго все кончено. Этот город с прекрасной водой и высокими небоскребами принес мне только одну боль. Настала пора возвращаться на ранчо.

В тот же день я пошла в церковь, в которой так необдуманно вышла замуж, и рассказала священнику обо всем случившемся. Священник сказал, что, если я могу доказать, что мой муж уже находился в браке, то могу просить епископа о расторжении нашего супружеского союза. Клерк в архивах мэрии помог мне найти свидетельство о браке Теда, и священник заверил меня, что займется моим вопросом.

Я решила, что жена Теда должна знать обо всем, что произошло, и написала ей письмо. Я приняла решение не доводить дело до суда с Тедом. Этот козел имел полное право снять деньги со счета, потому что он был общим. Я сама виновата, что ему поверила. А если его посадят в тюрьму как двоеженца, то его жене и детям от этого легче не будет. Я решила, что этот засранец и так отнял у меня слишком много времени, и если я предоставлю ему самому отвечать перед Господом за все свои грехи, то меня это вполне устроит.

Я отправила письмо жене Теда, взяла кольцо, которое он мне подарил, и пошла оценить его у ювелира. Я не собиралась хранить это кольцо как память, точно так же, как и не планировала бросить его в озеро, как в плохой мелодраме. Я думала выручить за него несколько сотен долларов и оплатить пару курсов в колледже или просто купить себе в Marshall Field’s приличное платье. Ювелир внимательно посмотрел на камень и твердо произнес: «Подделка».

Так что, в конечном счете, все-таки пришлось выбросить кольцо в озеро.

После того как я перестала винить себя за ошибки, совершенные мной с горе-муженьком, я задумалась о своем будущем. Мне было уже 27 лет, то есть я была уже далеко не девочкой. Я не могла рассчитывать на то, что мужчина будет меня содержать, и значит, мне нужна была профессия, которая даст возможность зарабатывать. Я должна была пойти в колледж и получить диплом учителя. Я подала документы в колледж по подготовке учителей штата Аризона, в городе Флагстафф. В ожидании ответа из Аризоны и объявления недействительным моего брака я работала, как заводная, и экономила, как только могла. В рабочие дни недели у меня было две работы и еще одна в выходные. Время летело быстро, и к тому времени, когда мой брак был расторгнут и я получила извещение о том, что меня приняли в колледж, я накопила достаточно денег, чтобы оплатить один год образования.

Настал день прощания с Чикаго. Я упаковала все свои вещи в тот же чемодан, с которым приехала. Я покидала этот город с тем же количеством вещей, с которым в него приехала. Но за это время я многому научилась. Я многое поняла о самой себе и о людях. Большинство полученных мною уроков не были очень приятными. Например, я поняла, что, когда люди хотят тебя обмануть, они сначала стараются сделать так, чтобы им верили. И когда тебя обворовывали, ты теряешь не только деньги, но и доверие к людям.

Поезд отъезжал от вокзала Юнион-стейшен, расположенного в новом здании с высоченными потолками с огромными застекленными люками. Мэр города хотел показать, что Чикаго — это город будущего и центр технологического прогресса. Я приехала в Чикаго в поисках кусочка этого прогресса, я полюбила этот город, но город не полюбил меня.

Поезд выехал из города и помчался по сельской местности. Я выглянула в окно и смотрела, как небоскребы становятся меньше и постепенно исчезают из виду. Я знала, что ни один человек в Чикаго не будет жалеть о моем отъезде. Я получила диплом об окончании школы, но в остальном все восемь лет жизни в городе были проведены за неблагодарной и тяжелой работой. Я чистила столовое серебро, которое снова темнело, и его приходилось снова чистить, мыла посуду и гладила рубашки. Мне кажется, что самым бесполезным занятием было последнее. Чтобы погладить рубашку спереди и сзади, надо было потратить двадцать минут. Я наносила на рубашки крахмал и выглаживала ровные складки, но как только мужчина надевал рубашку, она моментально мялась на сгибах рук. И кроме всего прочего, никто не мог оценить безупречность чертовой рубашки, если она была надета под пиджак.

Когда я работала учительницей в провинции во время войны, я ощущала себя востребованной и чувствовала, что людям нужно то, что я им даю. Я никогда не испытывала подобных чувств во время жизни в Чикаго. Я очень соскучилась по уверенности в том, что люди ценят мою работу.

IV. Красная шелковая рубашка

Хелен Кейси. Ред Лейк

В Санта-Фе появилось много автомобилей. Автомобили я заметила и в сельской местности, однако мало что изменилось на ранчо Кейси, за исключением того, что у Бастера и Дороти появилось двое детей — третье поколение Кейси, которому было суждено вырасти на ранчо. Папа полностью снял с себя обязанности по хозяйству и посвящал все свое свободное время переписке с разными людьми относительно похождений Билли Кида. Мама похудела, сил у нее стало меньше, и она постоянно жаловалась на зубную боль. Хелен вот уже два года как переехала в Лос-Анджелес для того, чтобы стать киноактрисой. Она пока еще не получила ни одной роли, но, как писала в письмах, уже познакомилась с продюсерами. А пока предложения на киносъемки не поступали, Хелен работала продавщицей в магазине дамских шляп.