Читать книгу "Князь Рюрик - Василий Седугин"

Утром проснулась поздно. Над ней освещённые ярким утренним солнцем шелестели листья дуба. Она приподнялась на локте, стала глядеть на Рерика. Он спал, ровно дыша. Ильва отметила, что у него широкие чёрные брови, правая чуть приподнята, будто он чему-то удивлялся; губы его, тонкие и сухие, потрескались от внутреннего жара; в такт ровному дыханию шевелились нервные лепестки коршунячьего носа. Его смуглое лицо было спокойно, и она поняла, что кризис миновал.

Она встала, умылась. Потом начала разводить костёр, изредка поглядывая на Рерика. Раньше она испытывала к нему чувство благодарности как к спасителю и охранителю. Потом в ней родилась жалость к больному человеку, беспомощному и слабому, который мог погибнуть без её заботы и поддержки.

Теперь она стала испытывать необыкновенную нежность. Новое чувство родилось и затаилось где-то в глубине её существа, постоянно напоминало о себе, заставляло прислушиваться к нему и по-другому относиться к Рерику. Ильва заметила, что стала ходить осторожнее, её движения стали медленнее, плавнее, она всё делала спокойней и раздумчивей. Она всё время чувствовала присутствие Рерика — ходила ли около него, удалялась ли к роднику или в лес, и невольно бросала на него взгляды, чтобы удостовериться, что с ним всё в порядке. Ильве доставляло огромное наслаждение постоянно видеть его. При этом она совершенно не задумывалась о своём новом отношении к этому молчаливому и сдержанному человеку. Она подчинялась своему новому чувству покорно и безотчётно.

Бродя по лесу в поисках сухого хвороста для костра, Ильва нечаянно напала на едва заметную тропинку. По следам она определила, что по ней ходили люди и кони. С этой новостью она заспешила к Рерику.

Он проснулся и осмысленным взглядом следил за её приближением, на бледном лице появилась улыбка.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, присаживаясь на корточки перед ним.

— Немного лучше, — он слабо улыбнулся. — Спасибо за хлопоты.

Она вспомнила ночь, проведённую рядом с ним, и почувствовала, как заполыхали её щёки. Украдкой всматриваясь в его глаза, пыталась определить, помнит ли он? Но лицо его было спокойно и бесстрастно, только вежливая улыбка оживляла его.

— Рядом нашла тропинку, — спохватилась она. — Мы немного не дошли до неё. По ней люди ходят.

Он тотчас оживился, приподнялся на локте.

— Прекрасно, она выведет нас к жилью. Там подскажут, как проехать к ближайшему городу.

— Но сможешь ли ты ехать на лошади?

— Смогу! У меня аппетит появился. Позавтракаем, и в путь!

Но Ильва знала заносчивость мужчин, не раз видела, как они в присутствии женщин проявляли излишнюю самоуверенность, и недоверчиво отнеслась к бодрым словам Рерика. Тем более что лицо его было бледным, а сам он, на минуту приподнявшись, снова откинулся на спину.

Ильва дала ему подогретое на костре мясо. Рерик стал медленно, через силу есть. Потом выпил кружку горячего отвара. Она в это время оседлала лошадей, подошла к нему, сказала как ребёнку:

— Давай вместе вставать.

— Не надо. Я сам, — отстранил он её и стал подниматься, держась за ствол дерева. Руки его дрожали, он совершал неверные движения, а потом сорвался и упал на колени.

Она кинулась к нему.

— Боже мой! Я же говорила…

Рерик вынужден был покориться. После продолжительных усилий, которые совсем истощили её, Ильве удалось всё-таки взгромоздить его в седло. С виду такой сухощавый, он был очень тяжёлым, будто налитый металлом.

Потом она привязала поводья своей лошади к седлу, а сама села верхом позади Рерика, обняла его и прислонила его обмякшее тело к своей груди. Это чуть не свалило Ильву на землю, но она успела ухватиться за поводья и тронула лошадь вперёд.

Тропинка запетляла среди деревьев, завела в чащобы. Неожиданно из зарослей выбежало стадо кабанов. Впереди бежал здоровенный вожак. Он остановился поперёк тропы и уставился на путников свирепым взглядом. Ильва остановила лошадь, по коже которой пробегала нервная дрожь, смотрела на него, боясь шелохнуться. Никогда она не чувствовала себя такой беззащитной. Достаточно было этому зверю кинуться на них и пустить в дело клыки, как они были бы разорваны и затоптаны сильными и жестокими животными. Но кабан, переждав пока мимо него не пробежало всё стадо — посредине бежали маленькие кабанята, — фыркнул и помчался следом за всеми.

Ильва облегчённо перевела дух. Рерик дремал и, кажется, ничего не заметил. Она тронула поводок и умное животное послушно двинулось дальше по тропинке.

Наконец они выехали к деревушке из десятка изб, стоявших на полянке. Избы были рублены из толстых брёвен и крыты ржаными снопами, маленькие окошечки закрыты бычьими пузырями. Пахло дымом и навозом. На лужайке играли ребятишки. Увидев незнакомцев, прыснули кто куда. Откуда ни возьмись выкатилась свора собак, стала отчаянно лаять и кидаться на лошадей. Конь под Ильвой шарахнулся в сторону и чуть не сбросил седоков. Из крайнего дома вышла высокая, крепкого сложения старуха. Она сурово глядела на них из-под надвинутого на лоб платка.

— Помоги, бабушка, — обратилась к ней Ильва. — В стычке с викингами ранен воин. Может, в деревне лекарь есть?

— Я и есть лекарь, — низким грубоватым голосом ответила старуха и направилась к ним. Они сняли Рерика с коня и повели в избу, уложили на кровать. Старуха размотала повязку, стала осматривать рану.

— Ну что? — спросила Ильва.

— Рана чистая. Но вот дыхание его мне не нравится.

— Мы попали под дождь, он, как видно, простудился.

Старуха приложила ухо к его груди. Выпрямилась, проговорила раздумчиво:

— Лёгкие застудил. Послушай и ты. Слышишь хруст, будто кто-то по снегу ходит?

— Да. Или как капусту едят.

— Вот-вот, я и говорю. Болезнь серьёзная, но он молодой. Думаю, поборет недуг. Давай ему поможем. Займёмся приготовлением лекарств. Меня звать Херлевой. А тебя как кличут?

Ильва назвалась. Вместе со знахаркой она стала варить различные снадобья. Среди трав Ильва увидела ягоды малины, цветки липы, чёрную бузину, кору ивы, листья мать-и-мачехи. Всё это Херлева обваривала кипящей водой, что-то кипятила, настаивала, цедила через редкую ткань.

— Запоминай, отварами собьём жар и вместе с потом выгоним болезнь.

Затем она взяла душицу, подорожник, мать-и-мачеху, сосновые почки, корни солодки и алтея, заварила кипятком, процедила, отвар оставила на столе.

— Дадим после. Ничего, поднимем на ноги твоего красавца. Ты ему жена или как?

— Никто.

— Всё впереди. Такого богатыря трудно не полюбить.

— У меня есть жених. Мы с ним обручились. Но его, кажется, убили викинги…

— Проклятые! Сколько бед от них! — в сердцах сказала Херлева.

— Можно мне остаться с ним?