Читать книгу "Полет звезды - Линда Варнер"

— Эта футболка просто отпад, приятель, — в восхищении прокомментировал Лэс.

— Спасибо, старик. Ты сам-то рисуешь?

После восьми лет своей бродяжьей работы Тони довольно легко мог определить, был ли его покупатель натурой творческой. Он мог побиться об заклад, что Лэс как раз из таких.

— Хожу в кружок рисования в нашей школе. У меня неплохо получается, но до тебя далеко. Ты настоящий талант. — Лэс покачивал головой из стороны в сторону так, словно не мог поверить своим глазам. — Вот бы ты был у нас учителем вместо старика Мулигрю. Тогда бы и я, может, чему-нибудь научился.

— А что, ваш учитель не учит вас работе с пульверизатором?

— Не-а! Мы рисуем только вазы с фруктами. — И Лэс скорчил гримасу.

Тони не мог не улыбнуться.

— У меня были такие же учителя. Поэтому, когда я стал взрослым, сам стал преподавать.

Лэс изумленно уставился на Тони.

— Хочешь сказать, что ты учитель?

Тони кивнул и потянулся за серебряной краской.

— Я несколько лет преподавал в Амарилло. Потом мне это слегка поднадоело, и я решил заняться вот этим.

— Здорово! А ты не хочешь снова преподавать?

— Ну вообще-то я подумывал о том, чтобы вновь заняться преподаванием, — ответил Тони, нанося последние яркие пятна на готовый мотоцикл.

Работа была закончена. Тони немного отошел, чтобы взглянуть на футболку с расстояния, затем, улыбаясь, вернулся к Лэсу:

— Что скажешь?

— Скажу, что тебе нужно не раздумывать, а заменить мистера Мулигрю.

Тони рассмеялся:

— Я говорю о твоей футболке. Что касается мистера Мулигрю, тебе не кажется, что ему не очень понравится мое появление?

— Вовсе нет, если ты подождешь до января. В январе он уходит на пенсию.

— Ты это серьезно?

— Серьезнее только контрольная по алгебре. Итак, что скажешь?

— Ну, не знаю… — несколько смущенный тем, как повернулся разговор, Тони пожал плечами и снова взялся за краски. — В одном я уверен, что если я не закончу сейчас свою работу, то потеряю всех клиентов.

Тони нанес на футболку имя Лэса и дату, когда был выполнен рисунок, однако продолжал думать над словами парнишки.

«Опять преподавать в школе?» — спрашивал себя Тони. Его последний опыт не вызывал у него приятных воспоминаний, но здесь, в этом городе, — в городе, где жила Мария…

— Хочешь, я замолвлю за тебя словечко? Мы с мистером Рейнолдсом, директором нашей школы, почти друзья, — Лэс значительно улыбнулся.

Тони улыбнулся в ответ и протянул ему футболку.

— Спасибо, приятель, за предложение. Но я пока не готов.

— Так он все еще занят с клиентами? — спросила Руби в третий раз.

— Да, — ответила Мария, поставив очередную чистую тарелку в сушку.

— А что они покупают? — вмешалась Опал.

— Много всего.

Мария закончила мыть посуду, вытерла руки и оглядела кухню. Все было убрано. На столе оставалась только тарелка, предназначенная для Тони. Его ждали к ужину, но он не пришел. Мария считала, что он мог бы и позвонить, однако Опал и Руби, казалось, не придали этому никакого значения. Они только сгорали от любопытства и хотели знать, что же происходило на площади. Может быть, конечно, Тони еще утром предупредил их о том, что задержится. Но уже половина восьмого, а от Тони никаких вестей.

— Бедняжка, — вздохнула Руби, бросая взгляд на его тарелку. — Уверена, что он проголодался. Я ему дала с собой два сэндвича, но ведь вы же знаете, какой у него аппетит.

— Да, — покачала головой Опал, устремляя взгляд на Марию. — Может быть, ты отвезешь ему ужин?

— Да я думаю, он скоро появится, — пробормотала Мария.

Меньше всего ей сейчас хотелось ехать на площадь, чтобы увидеть там Тони в окружении всех незамужних, разведенных или вдовствующих женщин, число которых было удивительно велико по сравнению с общей численностью населения их маленького городка.

— Он предупредил, что вернется домой поздно, — сказала ей Руби. — Что он будет работать над каким-то проектом, который потребует много времени.

— Он будет очень тебе благодарен, — добавила Опал, глядя на Марию своими детскими голубыми глазами.

— Он так любит хорошую еду, — поддакнула Руби, — а ты превзошла сегодня саму себя.

Мария улыбнулась, понимая, к чему они клонят.

— Туфли я хотя бы могу надеть или мне так и отправляться к нему в тапочках? — усмехнулась она, стараясь, чтобы эта фраза прозвучала как можно мягче, и вышла из кухни.

Через несколько минут она уже сидела в машине. На соседнем сиденье лежал ужин для Тони, тщательно завернутый в несколько слоев бумаги.

Когда Мария подъехала к площади, там уже никого не было. Трейлер стоял на стоянке.

С тяжелым сердцем Мария вылезла из машины и направилась к фургону. Подойдя, она постучалась в заднюю дверцу. Изнутри доносилась музыка. Пел Элвис Пресли.

— Торговля окончена. Приходите завтра. Я работаю с восьми, — послышался голос Тони.

— Это я… Мария.

Секунду спустя дверь распахнулась, и перед ней возник Тони.

— Я принесла тебе гостинцы, — сказала она, подавая ему еду.

— Милости прошу, — ответил он, принимая из ее рук сверток и помогая влезть внутрь.

Как только она очутилась там, он отпустил ее руку.

— Пахнет вкусно, — сказал он, втягивая носом воздух.

— Еще бы, — улыбнулась она.

Слышал ли он, как сильно билось ее сердце? Догадался ли, что она без ума от него? Мария почувствовала, как запылали ее щеки.

— Мясо моего приготовления, а печенье — новое изобретение Руби и Опал.

— Великолепно, — ответил Тони. — Устраивайся. Я быстренько. Ужасно хочется есть.

Пока он ел, Мария изучала трейлер. Слева от нее были развешаны футболки разных видов и цветов, выставлены номерные знаки, кувшины и другие вещи. Справа располагались краски, кисти, пульверизатор. Словом, все необходимые для работы инструменты. Там же находились и образцы, призванные продемонстрировать клиентам все, на что Тони был способен.

Да, он действительно обладал незаурядным талантом. Мария была поражена до глубины души. Каждая вещь — настоящее произведение искусства, не то что эти штампованные изделия, которыми кишели ярмарки и магазины.

Там же стояла стойка с подборкой музыкальных дисков. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что вкусы Тони были достаточно разнообразными. Однако предпочтение все же было отдано Элвису Пресли.

Дальше она увидела мольберт, на нем стояла картина. Судя по всему, это и был тот самый особый проект, над которым Тони собирался трудиться этим вечером.