Читать книгу "Опасный мужчина - Бекки Баркер"

— А ты не знала, что можешь возбудить мужчину одним взглядом? — спросил он.

Тон его был окрашен смесью высокомерия и раздражения. Сьюзен не могла понять, что именно вызвало его раздражение. Обидно ли ему, что это она так влияет на него, или другие женщины возбуждают его с такой же легкостью?

Она нахмурилась:

— Мне как-то не доводилось думать на эту тему.

Сьюзен увидела, как он закрыл глаза и повернулся к ней спиной. Может, она и наивна во многих отношениях, но все же инстинкт подсказывал ей, что Люк болезненно борется с желанием, которое почему-то кажется ему глубоко обидным.

Эта битва за самообладание пленила ее даже больше, чем быстрое возбуждение. Их реакция друг на друга была просто потрясающей, и ей просто необходимо было время, чтобы основательно изучить его.

— Мы должны сначала пережить этот проклятый прием, — заявил он, повторив вслух ее мысли.

Они не могут оказаться наедине раньше, чем закончится этот семейный праздник.

Сьюзен поняла намек. Схватив из ящика комода чистое белье, она спросила:

— Когда начнут собираться гости?

— Семья будет здесь около шести. Дед и все остальные — после семи.

— Когда ты собираешься объявить о нашем браке?

Люк начал натягивать брюки.

— Линда уже разнесла новость, но я все же хотел бы сначала поставить в известность всю семью. А дед хочет сам сделать это объявление позднее, когда все соберутся.

Он натянул трикотажную рубашку с короткими рукавами. Сьюзен не сводила с него глаз. Белизна сорочки подчеркнула золотисто-бронзовый оттенок его кожи, придав ему ту мужественную привлекательность, что заставляла женщин замирать при одном взгляде на него.

Внезапное молчание Сьюзен и ее неотрывный интерес не ускользнули от внимания Люка.

— Тебе что-то не нравится в моей одежде?

Какая-то оправдывающаяся нотка в его голосе поразила Сьюзен, глаза ее широко распахнулись в изумлении и любопытстве. Он неоднократно упоминал о том, каким красавцем был Шейн. Неужели он считает себя менее привлекательным, чем его двоюродный брат?

— Ты должен знать, что просто великолепен, — покраснев, как маков цвет, заявила она.

В отрывистом, лающем смешке Люка Сьюзен не уловила ни одной нотки теплого юмора.

— Если я внезапно стал великолепным, значит, секс действительно захватил тебя.

Такой грубый и резкий отпор слабой попытки сделать ему комплимент причинил Сьюзен боль. Она гневно огрызнулась:

— А ты что, думаешь, женщины предпочитают хорошеньких, смазливых мальчиков настоящим мужчинам с глубокими, как сама душа, сексуальными глазами и выразительными чертами лица? Если да, то не сваливай меня в одну кучу с такими простофилями, — произнесла она, повысив голос. Он затронул больной нерв, упомянув открытую Сьюзен этой ночью притягательность секса, и она ударила в ответ. — Я знаю, что мне нравится, так что если секс и имеет к этому отношение, так это потому, что у тебя такое тело, что за него не жалко и умереть. Уверена, что я не первая женщина, которая тебе об этом говорит.

Эта маленькая тирада вызывала еще больший прилив крови к ее щекам. Сьюзен осознала, к сожалению, с опозданием, что в ее словах прозвучала ревность, но она уже заранее страшилась того, что вечером придется делить его внимание со старыми подружками и бывшими любовницами. На приеме наверняка будут хотя бы некоторые из них.

Люк замер с прищуренными глазами, а ее волнение продолжало нарастать. Сьюзен резко повернулась, вбежала в ванную и захлопнула за собой дверь.

Сьюзен прислонилась к ней, набрала полную грудь воздуха, стараясь успокоиться, и провела рукой по волосам. Господи всемогущий, да что это на нее нашло?

Она вела себя, как старая сварливая баба, и это всего лишь после двадцати четырех часов пребывания в браке! Она с трудом осознала, что кричала на него. Он решит, что женился на сумасшедшей.

Нервы, нервы… Это все напряжение, решила она. Нервы были натянуты до предела, и она почти заболела от десятидневного размышления, как же к ней отнесутся новые родственники. Ей просто надо было наконец поставить точку. Она извинится, что потеряла контроль над собой. Позднее. Когда они снова останутся вдвоем, послав к черту весь остальной мир.

Через несколько минут Сьюзен услышала, что Люк вышел из спальни, и заставила себя встать под душ. Струи начали массировать те же нежные места, что упивались его вниманием прошлой ночью, и Сьюзен ощутила новую вспышку желания.

Да, для женщины с ее прошлым она наверстывала упущенное колоссальными темпами. Пора взять себя в руки.

Весь туалет занял у нее меньше часа — купание, мытье головы, сушка и завивка волос, одевание к предстоящему вечеру. Она выбрала платье, сохранившееся со времен колледжа. Глубокого бирюзового цвета оно великолепно гармонировало с ее светлыми волосами с легким загаром. Не слишком нарядное, не слишком простое, оно просто великолепно подходило для предстоящего события.

Тогда, давно, мама считала, что оно слишком тесное и короткое, но теперь, когда Сьюзен так сильно похудела, все изменилось. Тонкий хлопок плавно скользил по фигуре, подчеркивая ее, но не облегая.

Круглый вырез открывал шею и верхнюю часть груди. Сьюзен добавила к своему наряду небольшую золотую цепочку и такой же браслет.

Ее волосы тяжело ниспадали на плечи, концы плавно завивались, чтобы увеличить объем. Она стремилась избежать своей обычной прически — волос, стянутых в пучок или конский хвост, — но не хотела, чтобы они касались лица. В качестве компромисса она вколола золотистые гребни, чтобы приподнять волосы над ушами, и оказалась вполне удовлетворенной полученным результатом.

Сьюзен уже так давно не красилась, что немного колебалась, наносила его весьма осторожно. Чуточку теней, тушь и блеск для губ. Румяна не обязательны. Она была совершенно уверена, что натуральная краска не один раз за вечер окрасит ее щеки в нежно или ярко-розовый цвет — от смущения, огорчения или гнева.

Тяжелые предчувствия не покидали ее даже несмотря на уверенность, что выглядит она лучшим образом. Мысленно она побранила себя, сказала, что ночь не сможет кончиться, пока не начнется. Нет смысла больше мешкать. Уже и так половина седьмого.

У нее была пара подходящих босоножек на высоких каблуках, но Сьюзен решила не надевать их. Ей придется провести на ногах всю ночь, а ведь она совсем не привыкла к каблукам. Больше подойдет пара сандалий. Она быстро обулась и побежала вниз.

Люк начал подниматься по ступенькам, как раз, в том момент, когда она достигла нижней площадки лестницы. Он остановился, как вкопанный, при виде ее. Каждый мускул и нерв его тела напрягся и ожил, разбуженный ее женственностью, прелестью и врожденной чувственностью, которую он не успел еще исследовать в полной мере.

Его разозлили собственные физиологические реакции. Одно дело — желать ее в постели, но совсем другое — испытывать острые приступы сексуального влечения каждый раз, когда она оказывалась рядом. Сьюзен выглядела такой робкой и неуверенной в себе. Настоящая ли это робость или поддельная, но она вызывала в нем инстинктивное стремление защищать, оберегать ее, а Люк не желал чувствовать ничего подобного.