Читать книгу "Вавилон. Расцвет и гибель города Чудес - Джеймс Веллард"

Так кто же все-таки были загадочные шумеры, изобретшие эту систему письма? Расшифровка их языка и раскопки их городов свидетельствуют, что это был высокоразвитый народ, населявший Южную Месопотамию на заре цивилизации. Во 2-м тысячелетии до н. э. в эти земли вторглись семитские племена, пришедшие, вероятно, из Сирийской или Аравийской пустыни. Можно утверждать наверняка, что семиты обнаружили народ, во много раз превосходивший их в любой области человеческой деятельности, за исключением военного искусства, что и объясняет, почему более цивилизованные горожане стали легкой добычей кочевников. Но как нередко случалось в истории, победителями в конечном итоге стали проигравшие; варвары сдались перед лицом превосходящей культуры, которую шумеры развивали на протяжении столетий. Они переняли у них искусство письма, свод законов, строительные технологии, сельское хозяйство и политико-социальную структуру общества цивилизованных людей.

Сегодня, вне зависимости от того, кем были шумеры (индоевропейцами или семитами) и откуда они пришли, мы, по крайней мере, знаем, как они выглядели, какой вели образ жизни и во что верили, поскольку они оставили после себя обширные записи о созданной ими цивилизации. Судя по их скульптурам, это были бритоголовые большеглазые люди с кудрявыми бородами и загадочными улыбками, напоминающими греческие комические маски. Но, несмотря на большие глаза и мягкие улыбки, они все же кажутся очень далекими и чужими, и это неудивительно: ведь нас разделяет пять тысячелетий. Их образ жизни был похож на тот, что вели пришедшие вслед за ними восточные народы, – об этом можно судить по записям на тысячах табличек, стел, цилиндров и монументов, передающих во всех подробностях их общественные и личные дела.

Их страна, Шумер, или нижняя (южная) часть того, что впоследствии стало Вавилонией, состояла из городов-государств, правители которых были одновременно верховными жрецами местных богов. Соседние города воевали друг с другом, соперничая за землю и воду, пока один из городов не попадал под власть другого. Правитель города-победителя объявлял себя полубогом, принимал титул царя и основывал династию. Если же ему удавалось установить свою власть над группой городов, то он становился «великим царем» и «царем царей». По мере роста военного и политического могущества монарха его все больше обожествляли, поскольку формой правления древних восточных царств была теократия. Все законы и политические решения цари-жрецы объявляли от имени местного бога. Это была простая, эффективная и непобедимая политико-социальная система, которую в Древнем мире не подвергали сомнению, начиная приблизительно с 6000 г. до н. э. и вплоть до появления греческой демократии. Единственное, на что могли уповать подданные в Шумере, Вавилонии, Ассирии, Персии и в других восточных деспотиях, – это на то, что их царь окажется достаточно разумным и милосердным правителем, а не тираном. Свержение царя всегда было результатом убийства, совершенного честолюбивым захватчиком, который становился новым тираном. Таким образом, Древний мир не знал политических революций. Непрерывные войны приводили лишь к смене правителей и представителей верховной власти.

Опорой автократической системы была слепая вера в бога или богов данной местности – вера настолько прочная и преобладающая над всеми остальными соображениями, что она сводила на нет любые политические и социальные разногласия. Другими словами, на идеологической почве оппозиции правящему монарху или его окружению быть не могло. Любая оппозиция основывалась исключительно на личном честолюбии соперника. Искреннее признание всеми жителями превосходства бога и божественного права царя, его представителя на земле, давало государству возможность сохранять высокую степень стабильности.

Именно абсолютное подчинение власти и было главной силой шумерского общества, такой же силой, которая присуща дисциплинированному войску. Индивидуум был полностью интегрирован в общество, его личные разум и воля подчинялись общественным разуму и воле. Само выживание общества зависело от того, насколько человек сумеет подавить свои личные потребности и желания ради общего блага. Иного образа жизни просто не могло сложиться в такой местности, как Нижняя Месопотамия, где наводнения, засухи, наступление моря на сушу, бури и землетрясения делали существование человека вне коллектива невозможным. Сельское хозяйство немыслимо без ирригации; каналы же нельзя было выкопать без труда всех годных к работе мужчин, женщин и детей. Общинным духом был проникнут любой аспект шумерской жизни, и не в последнюю очередь религия, доказательством чего служат колоссальные храмы, или «дома богов», как называли их сами шумеры. Отсутствие необходимых материалов и совершенных механизмов можно было компенсировать только упорным коллективным трудом.

Следует сказать, что боги Шумера, как и боги Вавилона, Ассирии и Персии, не были абстрактными понятиями, отвлеченными от повседневных людских забот. Их власть и могущество ощущались во всем. Регулярные восходы и заходы солнца и других небесных тел, смена времен года, рождение и смерть – все это подчинялось воле всемогущего повелителя или царя, который правил всем мирозданием, как земные цари правили своими владениями. И точно так же, как у земных царей были свои жены, дети и придворные, у верховных владык вселенной было свое окружение, составлявшее пантеон дохристианских религий. Отсюда следует, что верховного бога, окруженного низшими божествами, воспринимали в человеческом образе. Он всегда изображается в языческом искусстве как сверхчеловек и сверхцарь, чью власть бессмысленно оспаривать и кому смертельно опасно противостоять.

Изначально у шумеров было множество таких богов – фактически столько же, сколько и городов. У Фары, например, был свой бог Шаруппак; у Лагаша – Нингирсу; у Эреду – Энки; у Ура – Нанна; у Ларсы – Баба (Бау) и т. д. Все они, можно сказать, давно «вымерли» и в настоящее время кажутся всего лишь лингвистическими диковинками. Большинство из них уничтожало друг друга в битвах, пока не остались самые сильные, то есть боги победивших городов-государств. Выжили таинственный Ан, Царь Небес; его сын Энлиль, некогда бывший покровителем города Ниппура, и Энки, Владыка Земли. Супругой Ана считалась Ки, богиня земли, плодом их союза и стал Энлиль. Как характерно для примитивных теогоний, боги-мужчины играют главную действующую роль, а богиням-женщинам достаются роли второго плана; эта ситуация отражает положение мужчин и женщин в человеческом обществе. Однако шумеры не дошли до того, чтобы, подобно евреям и грекам, а также христианам, сваливать на женщин вину за все грехи человечества.

Даже из такого краткого знакомства с шумерским пантеоном становится очевидно, что боги умножались и усиливали свое могущество по мере завоеваний царей, их главных представителей на земле. Постепенно эти божества становились все более удаленными и недоступными, подобно «великим царям» по отношению к их подданным. И точно так же, как земные монархи по мере упрочения власти окружали себя придворными, боги ставили между собой и простолюдинами жрецов. На определенном этапе развития шумерский пантеон стал походить на генеалогии европейских монархов Викторианской эпохи, и разобраться в связях между их многочисленными родовыми ветвями может только специалист. Кроме Ана, Царя Небес, мы встречаем и Уту, солнечного бога. Богиня земли Ки, похоже, уступила позиции богине Намму, «матери, создавшей небо и землю». Появляется и лунное божество, которое называют по-разному, Син или Нанна, сын Энлиля и отец Уту и богини любви Инанны. «Корни» генеалогического древа шумерских богов выглядят следующим образом: