Читать книгу "Каста мимов - Саманта Шеннон"

– Говорит пятьсот двадцать первый, – проговорила в рацию легионерша, проигнорировав подношение. – Срочно пришлите подкрепление в Пятый Первой, восточная Саффрон-стрит. Подозреваемая номер один задержана. Повторяю, Пейдж Махоуни задержана.

– Брось, гадательница, – вклинилась я. – Ты ведь из наших, и тебе нужны нумы. А болтовню по рации на хлеб не намажешь.

Дуло автомата снова уставилось на меня.

– Заткнись, пока не схлопотала пулю.

– Когда тебя саму пустят в расход и как? – напирала я. – Повесят, кольнут «азотиком»?

– Говорит пятьсот пятнадцатый. Подкрепление выслали, ждите.

– Прикуси язык, иначе ноги переломаю, – предупредила легионерша. – А то ты у нас знатная бегунья. – Она сняла с пояса наручники. – Вытяни руки, иначе и их сломаю.

Альфред нервно сглотнул. Женщина схватила меня за запястья и повернулась к нему:

– Взяткой тут не отделаешься. Вот доставлю ее к инквизитору и смогу купить все, что душе угодно.

У меня потемнело в глазах. Из носа легионерши потоком хлынула кровь. Та потянулась вытереть и уронила наручники. В ту же секунду мой фантом ворвался в ее тело.

Лабиринт соперницы походил на большую картотеку, залитую слепящим белым светом. Обстановка выдавала в хозяйке человека аккуратного и дотошного. Каждая мысль и воспоминание были упакованы в стерильный контейнер. При таком раскладе легко разграничивать работу и свою ясновидческую сущность. Цветовая палитра поражала скудностью и блеклостью – краски сильно потускнели от регулярного самобичевания. В темноте абиссальной зоны притаились страхи в виде размытых фигур других ясновидцев и злобных паранормалов.

Я успела лишь порадоваться, прежде чем полностью захватила чужую сущность.

Мое тело теперь ощущалось совершенно иначе. Сердце билось размереннее. У моих ног распростерся собственный труп. Пейдж Махоуни лежала на земле бледная как полотно, а Альфред тряс ее изо всех сил.

– Очнись, голубушка! Ну же! Нет, не умирай!

Мною овладел ступор. Я была не я. Мои пальцы стиснули рацию, весившую, казалось, целую тонну. Наконец удалось поднести ее к губам.

– Говорит пятьсот двадцать один. – Голос звучал невнятно, еле-еле. – Подозреваемая скрылась. Направляется в Шестой Первой.

Ответ доносился как сквозь вату. Серебряная пуповина тянула меня обратно. Глаза соперницы отчаянно не желали различать предметы, тело сопротивлялось вторжению. Меня она воспринимала как паразита, как пиявку на своем лабиринте.

Внезапно мой фантом выбросило назад. Разлепив веки, я рывком села и едва не столкнулась лоб в лоб с Альфредом. Горло саднило, лицо заливал пот. Альфред похлопал меня по спине. Я закашлялась и принялась ловить ртом воздух.

– Святые небеса!.. Пейдж, ты в порядке?

– Да, – просипела я, не покривив душой.

Правда, голова раскалывалась, словно в виски ввинтили шурупы, но в целом было терпимо.

Легионерша в беспамятстве распростерлась на мостовой, из ушей, носа и рта лилась кровь. Я вытащила ее револьвер из кобуры и прицелилась.

– Не стреляй, – попросил Альфред. – Эта несчастная тоже ясновидица. Пусть и предала своих.

– Не буду. – Виски ломило, при взгляде на залитое кровью лицо к горлу подступила тошнота. – О случившемся ни слова, Альфред. Даже Джексу.

– Понимаю, – кивнул тот, хотя на самом деле ничего не понимал.

Носком сапога я выбила рацию из скрюченных пальцев женщины и с чувством раздавила. Поколебавшись, присела рядом с поверженной соперницей и проверила пульс на шее. Есть! Меня затопила волна облегчения.

– Севен-Дайлс совсем рядом, сама доберусь, – заявила я, поднимаясь.

– Разумеется. Кто рискнет спорить с дамой, одним взглядом вызывающей кровотечение! – Альфред выдавил кривую улыбку, но руки предательски тряслись. – Держись в тени и не зевай по сторонам, – напутствовал он и резво двинулся прочь, прикрываясь зонтом.

Я зашагала в противоположном направлении, петляя по закоулкам и выискивая возможность забраться на крышу. По пути к вокзалу мне встретилась толпа, пришлось резко сворачивать и дальше красться по задворкам станции Холборн. От ледяного ветра синяки на лице нещадно ныли, но я упорно шла вперед и остановилась только у асфальтированной площадки на Стакли-стрит, где Ник учил меня, семнадцатилетнюю, драться и лазить по крышам. Здесь была уйма мусорных баков, пологих стен и заброшенных помещений. Сдирая кожу с ладоней, я подтащила огромный бак к ближайшей стене, вскарабкалась на него и дотянулась до водостока. Оттуда, цепляясь за желоб, – на плоскую крышу. Давно потерявшие гибкость мышцы нестерпимо болели.

Когда на горизонте замаячил родной сектор, я уже совсем выбилась из сил и обливалась потом. Первой в глаза бросилась колонна с семью солнечными часами, багровой громадой выступившая из тумана. Очутившись у нужного дома, я заколошматила в дверь:

– Джексон!

В окнах не горел свет. Если в логове никого, идти мне некуда. Однако в воздухе отчетливо ощущалось присутствие лабиринта. Я огляделась – ни одного ясновидца поблизости. Севен-Дайлс будто вымер, даже кислородные бары пустовали, хотя Фрэнк Уивер продолжал свой монолог на Пикадилли, где размещался главный телеэкран I-4.

Неужели Джекс решил наказать меня? Ведь я все еще его подельница. Его странница. Он не может бросить меня на произвол судьбы.

Или может?

Меня охватила паника. Ноги подкашивались от страха.

Внезапно дверь распахнулась и на порог упал прямоугольник света.

6

Севен-Дайлс

Переступив порог логова, я едва не рухнула на пол. Сильные руки подхватили меня, помогли преодолеть лестничный пролет и усадили в кресло. Из носа текло, уши болели, щеки пылали, как после ожога. Когда меня немного отпустило, я смогла рассмотреть своего спасителя.

– Ты вся синяя, – объявила Даника.

У меня вырвался смешок, больше похожий на хрип.

– Нет, серьезно. По-моему, у тебя гипотермия.

– Извини, – пробормотала я.

– У нее гипотермия, и она еще извиняется.

– Ага. – Непослушными пальцами я принялась расстегивать сапоги. – Спасибо, что впустила.

Логово было заполнено мраком – горела единственная лампа на шкафу, сквозь плотно задернутые шторы не проникал ни один луч, но зато в воздухе разливалось умиротворяющее тепло. Похоже, кто-то наконец починил бойлер.

– Где остальные? – спросила я, испытывая странное дежавю.

– Ищут тебя. Надин видела экстренное включение, когда возвращалась с юдифиона.

– Джексон тоже отправился на поиски?

– Ага.

Может, ему и в самом деле не наплевать. Джексон всегда брезговал рутинной работой («Я ведь главарь мимов, лапушка, а не мим на побегушках»), а тут вдруг сам ринулся разыскивать меня сломя голову. Даника уселась на табурет и придвинула к креслу хорошо знакомый агрегат.