Читать книгу "Преследуя восход - Майкл Роэн"

Клэр пристально посмотрела на меня.

— У тебя усталый вид, — заявила она обвиняющим тоном. — Ты не слишком перенапрягаешься, Стив? Я хочу сказать… — Она пожала плечами. Сегодня вид у нее был менее уверенный, менее хозяйский, чем накануне.

Я отмел ее слова с невозмутимой улыбкой:

— Ну что ты суетишься? Послушай, я же в своей стихии, ты меня ведь немножко знаешь. Я здесь как рыба в воде.

— Ну ладно, — обиженно отозвалась она, теребя локон. — Я все поняла! Только… Береги себя и после работы, хорошо? Постарайся чуть-чуть расслабиться. Ты же знаешь, что бывает с теми, кто притаскивает стресс с работы домой!

Я ободряюще кивнул. Клэр заслуживала того, чтобы ее слова принимали всерьез.

— Я буду осторожен, — пообещал я, и вполне искренно. После вчерашней ночи я решил придерживаться привычного образа жизни так строго, что меня можно будет ставить на рельсы. Минувшая ночь? При одной мысли о ней у меня начинала кружиться голова. А что, может быть, я напился или накачался наркотиками и выдумал все это? Или что похуже? Маловероятно. Что бы ни ударило мне в голову сегодня утром, это было не похмелье. Да и каков бы ни был мой вкус, наркотикам в моем багаже не было места. Я стал вспоминать статью в воскресном приложении, где говорилось про шизоидные фантазии — или про паранойю? Так что же, неужели это первые признаки того, что у меня поехала крыша? Психоаналитик, наверное, мог бы разобраться, но я не был готов к тому, чтобы бежать к врачу, — во всяком случае пока не готов. Клэр уже собиралась идти за кофе, когда я позвал ее.

— Э… один вопрос. — Я совсем не был уверен, что мне хочется говорить об этом с Клэр, но кого еще было спрашивать? — Послушай, я знаю, что это, наверное, глупо, но… Ты бы могла сказать, что у меня слишком сильно развито воображение? Что я вроде как фантазер? Ведь нет?

С минуту она пристально смотрела на меня, широко раскрыв глаза. Затем она задрожала мелкой дрожью с головы до ног и снова поднесла к губам костяшки пальцев. На пороге возник Дейв, разевая рот, как рыба. Его лицо сморщилось, он согнулся пополам, хлопая себя по коленям и прямо-таки завывая от смеха. Это доконало Клэр. Она отчаянно затрясла головой и вылетела из офиса с трясущимися плечами, немилосердно хихикая. Дейв выпрямился, по его темным щекам катились слезы.

— Премного благодарен, — сухо сказал я. Он собирался что-то спросить, но я его опередил: — Тысяча благодарностей. Это все, что мне хотелось знать. Совершенно.

Через мгновение я снова погрузился в работу, не упуская из виду никаких мелочей, как делал всегда. Однако сейчас это требовало известных усилий. Я нарочно пытался покрепче уцепиться за нормальную жизнь, за реальные вещи. За надежные вещи — они были моим якорем, моим причалом. Я боялся, что меня снова уведет в сторону.

Так этот день и тянулся. И в течение всего дня воспоминания сидели рядом со мной, теребя за локоть, неожиданно поднимаясь и путая мои мысли. Так же как Клэр, которая по-прежнему суетилась возле меня. Похоже, она твердо решила меня опекать. Она постоянно приходила с вопросами, требовавшими непременно моего личного внимания, и сидела рядом, пока я вникал в их суть. Каждый раз, поднимая голову, я встречал ее изучающий взгляд. Почему-то считается, что только темные глаза непроницаемы. Глаза Клэр были ясными и веселыми, как безоблачное небо, но столь же непостижимыми.

— Жаль, что вокруг меня она так не бегает, — заметил Дейв, провожая ее взглядом.

— Не жалей себя слишком громко, — отозвался я, — не то этот — как его? — Стюарт-Столп пришагает сюда по твою душу.

Дейв ухмыльнулся:

— Чуточку отстал от жизни, да? Большой Стюарт — это вчерашний день. Она уже давно дала ему отставку.

— Да? И кто же у нее теперь?

Дейв задумчиво моргнул, разглядывая дым своей сигареты:

— Не знаю, но сейчас, по-моему, никого. Эй, раз уж зашла речь об этом, в прошлый уикенд я встретил на танцах потрясающую девицу…

У Дейва был редкий дар: он был способен в мельчайших подробностях описывать несметное количество девушек, и при этом все описания были одинаковы. В этом он, пожалуй, был прав. Я позволил ему продолжать урок анатомии — это была еще одна привычная вещь, а такое мне сейчас было необходимо. Я не мог прогнать из памяти прошедшую ночь. Она отказывалась исчезать; напротив, мелкие подробности все время всплывали отчетливо и ясно: поблескивающая вода и переплетающиеся мачты, тяжелый запах корней, легкое позвякивание украшений, когда Молл вытащила из ножен меч, скрытая дрожь в голосе Джипа. От этого никуда было не деться. Либо что-то произошло минувшей ночью, оказалось выпущено на свободу — мне не хотелось думать о том, что именно, — либо я медленно, но верно сходил с ума. И я не знал, какой из этих вариантов страшил меня больше.

Наконец Дейв отправился на поиски кофе и оставил меня наедине с моей дилеммой. А с ней надо было что-то делать. Почему я не мог позволить ей раствориться в памяти, как это случилось в первый раз? Я могу, пожалуй, проверить ту информацию в компьютере, но что это даст? Неужели я не в силах вспомнить какие-нибудь другие факты, помимо названия корабля? Тут я заколебался. Что-то ведь было еще… Позвякивание украшений Молл… ее голос, приказывающий волкам убираться на свой…

Да, конечно!..

Поспешно, тревожно оглядываясь, чтобы убедиться, что ни Клэр, ни кого-то еще нет поблизости, я снова вызвал реестр гавани и набрал название так, как примерно представлял себе его написание. «Сарацин»…

Экран замер всего на секунду или две. Затем мигнул и развернул обычную регистрационную карточку.

«САРАЦИН» — торговое судно, 630 тонн, 24 пушки.

Данцигская[10]верфь, причал 4

Порт отправления: Эспаньола[11], порты Запада

Капитан: Рук Азазел

Транзит: ремонт, пополнение продовольствия, неопр.

Водоизмещение: указано

Назначение: Восток

Я закрыл глаза. Что же дальше? Если я наберу «Летучего голландца», мне тоже ответят? «Капитан Вандердекен, просрочка в Европорт-Шельдт с грузом эктоплазмы»?

Но запись осталась на экране, когда я открыл глаза. Теперь уже невозможно было обманывать себя, списывать все на пьяные романтические фантазии или на кошмарный сон. И я даже не сошел с ума. Просто под обыденной и очевидной поверхностью вещей, должно быть, имеются некие темные подводные течения. И вероятно, подобно мне, слепо нырнув туда, многие были унесены в те глубины.

Джип был прав, когда прогнал меня. Я — существо с поверхности, с мелководья; у меня нет ресурсов, чтобы справиться с глубиной. Но как смогу я теперь верить привычному виду вещей? Откуда я могу знать, не проглядывает ли под ним в глубине другое, более сильное течение, готовое смести меня?