Читать книгу "Как выжить в НФ-вселенной - Ю Чарльз"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С меньшей уверенностью можно говорить о том, что подобным же образом устроена человеческая память.
— А почему бы мне просто не забить на все? — спрашиваю я МИВВИ.
— Не думаю, что так можно, — отвечает она, но я не вижу проблемы. Сегодня первый день моей новой жизни, в которой можно уже ни о чем не беспокоиться, так ведь? Можно просто двигаться по циклу — все равно все закончится тем, чем закончится, и ничего тут не поделаешь. Ситуация в прямом смысле безвыходная. Сегодня — начало конца. Или конец начала. Я убил будущего себя, и теперь я сам — будущий я, и рано или поздно я вернусь в прошлое, и все повторится заново. Все просто и понятно.
— Погоди-ка, но ты ведь тоже в цикле. У тебя ничего нигде не сохраняется, не откладывается? Какой-нибудь счетчик итераций, например? Сколько кругов я уже намотал — сотню, тысячу? Что-то мне это давало — хоть раз? Я сделался хоть чуть-чуть лучше?
— По моим данным, цикл запущен впервые.
А на самом деле? МИВВИ говорит, что это первый заход, что мы только вышли на первый круг, предыдущих не было. Да, я попал в цикл, но буквально вот-вот.
По-моему, она врет, я так ей и говорю. МИВВИ напоминает, что не способна сказать мне неправду, но тут до меня доходит. Раз в цикле все время повторяется тот же самый набор событий, она просто не может отличить одну итерацию от другой. Для нее этот набор событий — единственный, который происходит за некий определенный промежуток времени, и нет никаких меток, никакого надциклового счетчика, никакого регистрирующего устройства более высокого уровня, где записывались бы исходы разных прогонов цикла. Так работает ее память, вот что я понимаю и тут же понимаю кое-что еще: моя собственная память работает точно так же. Мне никак не узнать, как долго я уже в петле, никогда не выяснить этого. Я буду просто двигаться по кругу, сколько бы он ни длился — час, день, целую жизнь, — выходя на каждый последующий виток без единого воспоминания о предыдущем, напуганный как в первый раз.
Здесь, среди текущего массива событий, я только пассивный наблюдатель. Хотя почему, собственно? Почему я должен плыть по течению? Почему сразу не перейти к конечной цели, к центру притяжения, туда, где сердце всего, туда, где его сердце, к моменту истины, к финалу, к смыслу существования всего цикла? Почему не отправиться сейчас к той точке, где все завершится, где я скажу те слова, после которых уже не скажу ничего больше, и что будет, то и будет? К чему вся эта шелуха, зачем тратить время на излишнюю, ненужную материальную форму, в которую облечен весь процесс, на этот текст, на все то, что отделяет Сейчас от момента, к которому я стремлюсь? Что может меня остановить? Ничего, насколько я понимаю. Ничто не удерживает меня от того, чтобы просто перепрыгнуть через всякое там читаю/пишу/и-еще-по-всякому-вроде-как-создаю то-не-знаю-что. В смысле, вот эту вот книгу, автобиографию и руководство по автоэксплуатации (самопринуждению и самоприменению), этот набор операторов, задающих параметры пространства-времени, в котором стал возможен разворачивающийся сейчас хроноповествовательный эксперимент — судя по тому, что уже со мной произошло, не самый удачный и не лучшим образом организованный.
Вообще, может, так и задумано, чтобы я сразу перескочил в финал, пропустив всю тягомотину посередине? В конце концов, кто автор этого всего — чем бы оно ни было? По словам будущего я, текст создан мной, так что автор — я. Автор и единственный читатель.
Я хочу знать, чем все закончится. Хочу знать, смогу ли я когда-нибудь выбраться отсюда. Хочу знать, увижу ли снова своего отца. Увижу ли маму. Не может же быть, чтобы так все и шло, а потом — просто конец. Я хочу знать.
«Не стоит делать этого», — говорит МИВВИ.
«Не стоит», — подтверждает УДАВ.
Я жму «Перейти к последней странице».
Не стоило делать этого. Стенки МВ-31 тут же начинают несильно, но все же вполне заметно вибрировать. Нажимаю кнопку у люка и после декомпрессии отворяю его. И вижу вот что:
[эта страница оставлена незаполненной намеренно]
Теперь дрожит уже вся капсула, сперва слабо, потом она начинает буквально ходить ходуном, как неотбалансированная центрифуга. Мигают огоньки индикаторов. МИВВИ сообщает нейтральным, но все же слегка озабоченным тоном, что заданный мною маршрут не может быть вычислен.
О чем я только думал?! Ведь, если уж так, по-честному, я не знаю даже толком, что бы от этого изменилось, как бы я изменил себя. Ну перепрыгну я сразу к концу, а дальше? Что, я уже на следующий день стану другим человеком, полностью пересмотрю свою жизнь? На какое чудо я рассчитываю, выбравшись из колеи, вырвавшись из цикла? Что я могу сделать, чтобы этот следующий день так уж отличался от всех предыдущих? А ведь за ним будет еще день, и еще один, и еще, и еще.
Капсула трясется, как в припадке. В голосе МИВВИ некоторая озабоченность сменяется легкой тревогой. Что ж я такого наделал? Черт, вот я идиот! Это же элементарщина, базовый курс: из-за переполнения анализирующего алгоритма УДАВа закоротило логическую цепь между ним и МИВВИ. Ну почему до меня не дошло чуть раньше!
Вибрация, до сих пор относительно небольшая по амплитуде и неустойчивая, нарастает. Кажется, достигнута резонансная частота — все начинает дребезжать, декогерент-модуль вырывается из ослабших креплений и обрушивается на пол, все электронные потроха наружу, в неприкрытой вещественной наготе, голая физическая реальность ирреального. Торчат провода и диоды генератора хаотичности, который вот-вот затопит избыточностью данных целой Вселенной, данностью Вселенной, странностью всех Вселенных — возможных, должных, если-б-не-вон-тожных и даже тех крошечных скрытых мирков, что воспринимаются только сверхвысокочувствительными приемниками, настроенными специально на их восприятие.
И дальше — темнота.
Прихожу в себя. Я в огромном буддийском храме, перед входом в главный зал. В прохладном воздухе разлит аромат благовоний. Внутри царит полумрак. Слабый свет, проникающий снаружи сквозь щели под и между створками врат, в этом священном месте кажется излишним. Часов здесь тоже нет, ни одних.
Главный зал отделен невысокими перилами с проходом в середине, по обе стороны от которого оставленная прихожанами обувь. Всовываю ноги в тесные синие шлепанцы, приятно холодящие пальцы и внешние края стопы. Среди всего многообразия замечаю поношенные строгие мужские туфли коричневого цвета, которые выглядят смутно знакомыми.
Замираю на границе огромного прямоугольника зала, у края темно-красного ковра, расстилающегося вперед и в стороны чуть ли не на милю. На другом конце сидят на постаментах три статуи Будды. Они смотрят куда-то поверх моей головы, в бесконечность. Не смотрят — созерцают.
Слева и справа двери в боковые залы, отведенные второстепенным буддам, у каждого из которых своя специальность: будда Семейной гармонии, будда Безопасного пути, будда Вечной памяти. Кроме трех статуй далеко впереди, ряда изваяний поменьше у их подножия и немногочисленных изображений по стенам, ничего материального в зале больше нет. Мягкий ковер с длинным ворсом, в котором полутонешь-полуплывешь, а надеваемая специально храмовая обувь только усиливает ощущение — ни к чему не прикасаясь, ты в то же время полностью погружаешься в атмосферу храма, она обволакивает тебя со всех сторон, ты, твоя личность, твоя душа словно растворяется в прозрачной беспримесной пустоте, все вбирающей в себя и все в себе заключающей, в невесомом ничто, которое не газ, не жидкость и не твердое тело, но все три вместе. Будто горящая палочка благовоний, ты развеиваешься дымом, постепенно становясь частью этого пространства. Мысли, всегда затуманенные, смешивающиеся, сбивающиеся в кучу, ни на миг не задерживающиеся на чем-то одном, нетерпеливые, напирающие, налезающие одна на другую, сменяющие друг друга в какой-то лихорадочной спешке (я только теперь понимаю, что до сих пор существовал в каком-то постоянном форс-мажоре, как будто выработанный миллионами лет эволюции инстинкт «дерись или беги» вышел из-под контроля, и каждый божий день, с утра до вечера, проходит для меня в состоянии легкой, но никогда не прекращающейся паники), так вот теперь суетливые, обрывочные мысли мои понемногу уходят куда-то, раскрывая истинную свою сущность: все они были одной и той же мыслью, прокручиваемой снова и снова. И тут же весь этот бессодержательный поток, лишь притворявшийся мыслями, пустые мемы, паразитная информация, внезапные всплески нейронной активности — весь этот белый шум в моем мозгу полностью пропадает.
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Как выжить в НФ-вселенной - Ю Чарльз», после закрытия браузера.