Читать книгу "Шаманское проклятие - Наталия Ломовская"

Раньше у мамы была «аспирантура», что это значило, не понять, да Сережа и не старался. Зато новая мамина работа наполнила душу ребенка гордостью. Она стала диктором на местном телеканале – вела программу новостей. Весь город видел ее – каждый день, даже два раза в день!

Мама не просто читала новости, она сияла на телеэкране. В этом тоже было что-то от театрального представления. Каждое ее новая интонация была не случайной, каждый жест продуман и пластически завершен. Во всяком случае, Сережа был в этом уверен. Он смотрел и ждал, что мама вот-вот подаст знак или улыбнется ему краешком накрашенных губ.

Анна тоже радовалась, правда, было кое-что, омрачавшее ее радость. Дело в том, что эту работу она получила не без пособничества матери, у которой сохранились богатейшие связи. У Риммы не так давно наблюдался директор верхневолжского телеканала. Работа нервная, на волоске от инфаркта, профилактика не помешает. Вот и решил сделать одолжение лучшему специалисту-кардиологу. Впрочем, Анна и впрямь оказалась на своем месте перед камерой. Она была необычайно телегенична – миниатюрная фигурка, правильные черты лица, которые в жизни представлялись банальными, зато, преломляясь в глазу камеры, становились ослепительно красивыми, вот удивительный фокус! К тому же, размышлял, очевидно, потенциальный инфарктник, она не будет роптать на низкую зарплату, у нее муж – предприниматель, хорошие деньги загребает! Даже за «спасибо» поработает, да еще и сама поблагодарит, и счастлива будет!

И Анна действительно благодарила. Новая работа заполняла какую-то пустоту в ее душе – пустоту, которую не могла заполнить учеба, поспешное замужество, раннее материнство.

Анна, увы, никогда не блистала способностями. Училась хорошо, но лишь за счет усидчивости. Училась музыке, но без увлечения. Не была компанейской девчонкой, имела одну только задушевную подругу, зато уж с первого класса и, как думалось, на всю жизнь.

А вот с сестрой не была особенно близка, несмотря на небольшую разницу в возрасте. Насмешливая книгочейка Ниночка вращалась в каком-то своем элитарном кружке, где пели песни под гитару и говорили о декабристах. Сестру она туда вводить не собиралась, так что Аня искала себе других развлечений, из которых любимейшим было – ночевка у подруги Жанны или поездка с ней на ее же дачу. Оставшись с глазу на глаз, девчонки смеялись, как может смеяться только юность – без смысла и без устали, причесывали и красили друг друга и, конечно, болтали, как сороки. Болтали, разумеется, о любви, о мальчиках. У них не водилось секретов друг от друга, с первого класса сидели за одной партой и к десятому скипелись в единое «Анна-Жанна», хотя между собой были до смешного не схожи – мальчишески стройная Аня с бантом в тугой косе и дебелая Жанночка, которая вместо коричневого платья носила вполне взрослые юбки и блузки – форменной одежды на ее размер было не купить.

В десятом же классе Жанна рассказала Анечке о великой тайне любви. О том, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они ложатся в постель. Впрочем, теория ими обеими уже была изучена назубок – у Ани на полке свободно стоял Мопассан, а мать Жанны работала в женской консультации, дома у них водились разные забавные книги, в том числе и слепо отпечатанные брошюрки – «Ветка персика», «Сакура в цвету» и прочие эротические изыски.

На практике же искусство любви Жанна постигла в обществе Антона, двадцатилетнего соседского оболтуса. Он только что вернулся из армии, пока нигде не работал – отдыхал, присматривался и корчил из себя тертого калача, опытного мужчину. Антон приходил к ней днем, когда ее мать бывала на дежурстве.

Анна запомнила этот день на долгие годы. Разговор происходил после урока физкультуры, который в расписании стоял последним. В девичьей раздевалке остро пахло свежей штукатуркой и молодым потом. В небольшое окошко под самым потолком падал косой солнечный луч, и золотые пылинки танцевали в этом луче, а Жанна горячим шепотом (хотя никого не было уже ни в физкультурном зале, ни в раздевалке) поверяла близкой подруге свежеиспеченные подробности настигшей ее страсти. Анечка слушала, затаив дыхание, она и верила, и не верила.

– И тебе не страшно было? Не больно?

– Не страшно и не больно, а пот-ря-сающе! Ну, может, чуть-чуть, вначале…

– А ты теперь не…

– Чего еще?

– У тебя ребенок будет?

– Пф-ф, вот еще! Мы приняли меры. Сто процентов надежности!

– Ну-у, – протянула Анечка, стараясь не показать снедающей ее зависти. – А ты возьмешь меня свидетельницей на свадьбу?

– На чью? – делано не поняла Жанна.

– Как на чью, на вашу же! Ты кончишь школу, и вы…

Аня не успела досказать, подруга перебила ее самым откровенным и, что скрывать, довольно циничным смешком.

– Щас, разбежалась! Да не собираюсь я за него замуж. Тоже мне, сокровище! Не работает, без образования, только футболом интересуется. Я девушка целеустремленная, а с ним какая у меня будет жизнь? Да ты, Лазарева, еще не в курсе дела, как я посмотрю!

И тем же горячим шепотом дурочка Жанна ввела подругу «в курс дела». Оказывается, жить и любить нужно легко, по-французски. Весь мир горит в этом легкомысленном огне. Все вокруг, и мужчины, и женщины, только и мечтают утолить любовную жажду. Нет ничего важнее, и прекраснее, и страшнее этого. Блюсти себя до брака? Хранить верность? Это старомодно, это глупо. Надо любить, пока любится, пока молодая, а мужики от этого с ума сходят, готовы все для тебя сделать!

– Мы и тебе найдем парня, – заманчиво пообещала ей Жанна. – Вот на майские праздники махнем мы на дачу, скажу Антохе, чтобы пригласил какого-нибудь своего приятеля.

Но до мая кавалер у Жанны успел смениться. Она дала отставку простоватому Антохе и познакомилась с Геннадием. Тот тоже не имел определенных занятий, но хорошо одевался, раскатывал на собственных «Жигулях», обедал исключительно в ресторанах и не скупился на подарки.

– Ну как, повеселимся на полную катушку? – подначивала Жанна подружку. – Я сказала Генке, он приведет друга. Чтобы тебе не скучно было.

– Да ну, зачем! – отмахивалась Аня, чувствуя, что ей и страшно, и хочется этого страшного. – Глупости все это…

– Просто отдохнем. Гена мяса на шашлык достанет, вина привезет. Соглашайся. Скоро экзамены – так хоть развлечемся напоследок! Вон ты какая бледная, совсем заучилась!

Анна согласилась. Но получится ли уговорить маму? Однако Римма Сергеевна согласилась, в точности повторив слова Жанны:

– Конечно, съезди, развейся на свежем воздухе. Вон ты какая бледненькая… Надо же и отдохнуть от занятий, а то здоровье загубишь.

Разумеется, если бы Римма была чуть меньше занята собой, она бы тщательней разведала – куда дочь едет? С кем? А еще кто будет? А из взрослых кто-нибудь? Но неурядицы с подгулявшим мужем захватили ее внимание, она и дала разрешение без лишних вопросов.

Утром первого мая Анечка зашла за подругой – между ними было уговорено, что они ради маскировки направятся на вокзал, как бы на электричку, а там их уже и подберет Гена на машине.