Читать книгу "Мегрэ, Лоньон и гангстеры - Жорж Сименон"

— Откуда вы знаете, что этот тип направился именно к ней в номер?

— Да потому, что они вышли вместе.

— У вас ее регистрационная карточка?

— Нет. Они все у хозяйки, она их хранит у себя в кабинете, а он заперт на ключ.

— А где хозяйка?

— Спит.

— Дайте мне ключ от номера сорок семь и разбудите хозяйку. Пусть она поднимется ко мне.

Портье как-то странно поглядел на Мегрэ и вздохнул.

— Да, в мужестве вам не откажешь. А вы уверены, что вы в самом деле служите в полиции?

Мегрэ предъявил свой жетон и с ключом в руке стал подниматься по лестнице. Номер 47 находился на четвертом этаже, это был самый обычный гостиничный номер, с железной кроватью, умывальником у стены, обтрепанным креслом и комодом.

Кровать была застелена покрывалом сомнительной чистоты, а на нем валялась газета с фотографиями Чарли Чинаглиа и Чичеро на первой странице. Это была вечерняя газета — в киоски она попадала не раньше шести часов. Всех читателей, видевших кого-либо из этих людей, просят срочно сообщить об этом комиссару Мегрэ.

Может, это объявление и заставило женщину, по имени Мадо, послать ему письмо?

В углу комнаты стояли два чемодана — один старый, потрепанный, другой совсем новый. На обоих — наклейки Канадского пароходства. Мегрэ раскрыл чемоданы и стал выкладывать на кровать все, что там лежало, — белье, платья, кофты; большинство вещей тоже были совсем новыми, купленными в магазинах Монреаля.

— Я вижу, вы не церемонитесь! — раздался голос у двери.

Это появилась хозяйка, она с трудом переводила дух, должно быть, слишком быстро подымалась по лестнице. Она была небольшого роста, с резкими чертами лица, а железные бигуди на ее седеющих волосах не прибавляли ей привлекательности.

— Прежде всего, кто вы такой?

— Комиссар Мегрэ из опергруппы.

— Что вам надо?

— Мне надо выяснить, кто эта женщина, которая здесь живет?

— Зачем? Что она сделала?

— Я бы вам посоветовал дать мне ее регистрационную карточку без пререканий.

Карточку хозяйка на всякий случай захватила с собой, но передала ее Мегрэ с большой неохотой.

— В полиции, видно, никогда не научатся хорошим манерам.

Она направилась к двери, ведущей в соседний номер, с явным намерением прикрыть ее поплотнее.

— Минуточку. А кто занимает тот номер?

— Муж этой дамы. Разве это не его право?

— Не трогайте эту дверь. Я вижу, что они записались под именами Перкинс мосье и мадам Перкинс из Монреаля, Канада.

— Ну и что?

— Вы видели их паспорта?

— Я никогда не сдала бы им комнат, если бы их документы не были в порядке.

— Судя по этой карточке, они прибыли месяц назад.

— Вас это огорчает?

— Вы можете мне описать Джона Перкинса?

— Небольшого роста, брюнет, нездорового вида и вдобавок с больными глазами.

— Почему вы думаете, что у него больные глаза?

— Потому что он всегда носит темные очки, даже ночью. Разве он совершил что-нибудь плохое?

— Как он был одет?

— С иголочки, во все новое с головы до ног. Впрочем, в этом нет ничего удивительного для молодожена, не так ли?

— Они молодожены?

— Я так думаю.

— Почему?

— Потому что они почти не выходят из своих комнат.

— А почему они сняли два номера?

— Ну, знаете, это меня не касается.

— А где они едят?

— Я их об этом не спрашивала. Мосье Перкинс, видимо, в номере, потому что я никогда не видела, чтобы он днем выходил куда-нибудь, особенно последнее время.

— Что значит — последнее время?

— Ну, скажем, последнюю неделю. А может быть, и две.

— Неужели он никогда не выходил подышать воздухом?

— Только вечером.

— Всегда в темных очках?

— Я вам говорю то, что видела. Ваше дело — верить или нет.

— А жена его выходит на улицу?

— Да, она бегает в магазины, чтобы купить для него еду. Я даже как-то зашла к ним проверить, не вздумали ли они готовить у себя в номере, — у нас это запрещено.

— Таким образом, в течение нескольких недель он ест всухомятку?

— Похоже на то.

— И вам это не казалось странным?

— От иностранцев и не такого можно ждать.

— Портье мне сказал, что Перкинс вот уже несколько дней не показывается в гостинице. Когда вы его видели в последний раз?

— Не помню. В воскресенье или понедельник.

— Из вещей он ничего не взял?

— Нет.

— Он не предупредил вас, что уедет на несколько дней?

— Он ни о чем меня не предупреждал. Впрочем, что бы он мне ни говорил, я бы все равно ничего не поняла — ведь он не знает ни слова по-французски.

— А его жена?

— Она говорит, как мы с вами.

— Без акцента?

— С легким акцентом, похожим на бельгийский. Говорят, это канадский акцент.

— У них канадские паспорта?

— Да.

— Как вы узнали, что Перкинс уехал из гостиницы?

— Как-то вечером он вышел погулять — то ли в воскресенье, то ли в понедельник — я вам уже говорила, а на следующий день Люсиль, горничная, которая убирает эти номера, сообщила мне, что его нет и что его жена как будто этим обеспокоена… Но если вы еще долго собираетесь меня расспрашивать, мне придется сесть.

Она уселась с важным видом в кресло и бросила на комиссара раздраженный взгляд.

— К Перкинсам приходили знакомые?

— Насколько я знаю, нет.

— Где у вас телефон?

— В конторе, и я там нахожусь весь день. Они ни разу не пользовались телефоном.

— А письма они получают?

— Ни единого.

— Мадам Перкинс не ходит на почту? Может быть, она получает корреспонденцию до востребования?

— Я за ней не следила. Послушайте, а вы уверены, что имеете право рыться в их вещах?

Дело в том, что Мегрэ, задавая все эти вопросы, продолжал вынимать из чемоданов вещь за вещью, и теперь все их имущество было разложено на кровати.

Вещи эти были хорошего качества, не слишком шикарные, но и не дешевые.

Туфли поражали высотой каблуков, а белье больше подходило бы для танцовщицы ночного кабаре, чем для новобрачной.