Читать книгу "Профессор по вызову - Лючия фон Беренготт"

по слайдам, а заодно и почту проверить.

— Что это, интересно? — нахмурив брови, вгляделась в эмблему конференции на одном из последних писем. Не дай бог меняют в последнюю минуту распорядок панелей…

К сожалению, это оказалось именно то, чего я боялась. Вернее, сами панели никто не менял, а вот мое участие в них…

— Что за бред… — прошептала я, вчитываясь в строки на английском языке и не веря в то, что читаю.

Меня «переселяли». По указанию из самого директората конференции перемещали из одной панели в другую — а именно в команду знаменитого доктора Багинского, звезды антропологической науки, лучшего во всей Евразии специалиста по антропологии Востока!

Первое, что мне пришло в голову — меня с кем-то перепутали. Просто какая-то тупая секретарша ткнула своим наманикюренным пальчиком не туда, куда нужно, а в визуально похожее имя. И вуаля — вместо какой-нибудь доцентши Птушкиной, в команду Багинского вызывается из недр безызвестности магистрантка Птичкина. Как в кино, когда путают детей в роддоме. Бывает же такое?

По-другому я даже приблизительно не могла себе представить, зачем я могла Багинскому понадобиться.

Открыла программку, пробежалась глазами по темам на разных конференц-панелях, нашла ту, что нужно…

Ю.С. Белова, «Гендерная неоднозначность в горных племенах Афганистана».

И.В. Петров «От матери к дочери — сохранность магических ритуалов в современном Найроби».

Н.Д. Суглинов «Языческие ритуалы в сельских областях Индонезии».

Ну что ж… не так уж и далеки эти юные дарования от моей темы… В принципе, я туда прекрасно впишусь. И даже доклад самого Багинского по его недавней монографии изящно вписывается в общую картину…

Но не ДО ТАКОЙ СТЕПЕНИ, чтобы менять программу конференции, распланированную и разрекламированную за месяцы до ее начала!

— Ничего не понимаю, — призналась я себе. И взяла в руки телефон, чтобы позвонить по номеру, указанному в контактах внизу письма.

— Нет, никакой ошибки нет, мисс, — флегматично ответила мне секретарша — по голосу та самая, тыкающая куда попало наманикюренными пальчиками. — На ваш счет позвонил сам доктор Багинский… Понятия не имею, зачем вы ему понадобились. Советую вам связаться с вашим научным руководителем — возможно, он в курсе.

Ну конечно! — я чуть не шлёпнула себя ладонью по лбу. Мне ведь Шапошников и сам звонил — возможно, он не просто «в курсе», а сам всё это и подстроил!

И тут я вспомнила, что он действительно упоминал о каком-то знаменитом ученом, который мог бы помочь мне с продвижением по карьерной лестнице. Я тогда отмахнулась от его предложения, но видать он просто так это не оставил, решив действовать за моей спиной.

— Вот ведь старый прохвост… — процедила я сквозь зубы. Я ведь прекрасно понимала, для чего он это делает — для чего ему нужно мое быстрое продвижение. О себе, небось, заботится, о титуле профессорском, который обеспечит ему безбедную старость с приличной пенсией. И плевать, как я буду выглядеть на фоне звездных аспирантов доктора Багинского. А тот небось и согласился-то исключительно из уважения к представителю «старой гвардии». Странно, конечно, почему согласился… Возможно, между ними какая-то связь, о которой мне было неизвестно.

Уже собираясь погуглить о том, что это могла быть за связь, я вдруг обратила внимание на то, что у меня совершенно нет времени! Чертова конференц-панель раньше той, что у меня была запланировала, и уже через полчаса стартует!

Конечно, моё выступление в этой панели не обязательно должно быть первым, даже наоборот — скорее всего, оно и не будет первым. Меня, как новоиспечённую магистрантку, без сомнения, запихнут куда-нибудь между этой… Беловой и, примеру, Петровым — на всякий случай — если это будет провал. Так я меньше запомнюсь уважаемой публике.

И всё же надо было бежать. А вдруг этот Багинский захочет проинтервьюировать меня перед выступлением? Или, говоря русским языком, устроить мне допрос с пристрастием. В любом случае, времени у меня не было даже слайды проверить. Дай бог успею что-нибудь перехватить в кафетерии перед конференц-залом! А то еще живот заурчит…

Наспех собрав бумаги доклада папку, я подхватила лэптоп, провода к нему, наушники и микрофон, сунула всё это туда же, куда и папку — в купленный ещё месяц назад дорогущий кожаный портфель бордового цвета.

Бордового, как боксеры моего вчерашнего любовника — неожиданно вспыхнуло в голове.

Я тихо выругалась, пытаясь застегнуть на ногах босоножки. Вот уж точно не к месту и не вовремя. Мотнула головой, выбрасывая из неё всё лишнее, выпрямилась и встала перед высоким, узким зеркалом в прихожей номера.

Итак мир, встречай — уверенная в себе, взрослая, умная и красивая женщина, научный сотрудник с блестящими перспективами и многообещающей карьерой. Женщина, которая, несмотря на один маленький не закрытый гештальт, сейчас соберётся с мыслями, напитается из космоса положительной энергией и пойдёт покорять научное сообщество.

И так выступит, что хоть Багинский, хоть какая другая звезда на небосклоне антропологии придет от нее в неописуемый восторг!

— Вперед, товарищи! — скомандовала я себе голосом Владимира Ильича Ленин и бодро зашагала вон из номера.

* * *

Деловой настрой мой слегка сбили снующие повсюду, суетящиеся и довольно бестолковые устроители — сотрудники Центра Восточно-Евразийских Наук, который являлся хозяином конференции. Гостиницу эту они использовали в первый раз, и видимо, еще не чувствовали себя уверенно в этих залах. К тому же, в первый раз за всю свою историю, конференция проводилась на английском языке, а не на турецком — чтобы охватить как можно больше университетов и сообществ, и сделать конференцию по-настоящему международной.

Ошалев от свалившей на них новизны, мечась между участниками, официантами и праздношатающейся публикой, устроители отправляли меня от одного к другому, искали мою фамилию в списках, не находя ее — по всей видимости, из одной панели меня уже вычеркнули, а в другую еще не включили — заставляли то «присесть и подождать», то срочно съездить в Центр (на другом конце города!) и привезти оттуда какое-то «разрешение с кьюар-кодом», потому что «информация не апдейтится так быстро». Попытки дозвониться до тех, кто поменял мою программу, тоже ничем на увенчались — в Центре начался обеденный перерыв — по-турецки долгий и не имеющий точных сроков завершения.

Наконец, я сообразила, что «разрешение» у меня уже есть — в моей почте, в телефоне, высланное из самого что ни на есть «Центра». Несколько минут были потрачены на подключение к тормознутому гостиничному вайфаю, и вуаля! — я открыла письмо и с облегчением подставила кьюар-код под сканирующую машинку девушки по имени Фарида.

— Чок шукур![3] — с облегчением выдохнула устроительница,