Читать книгу "Укус Милосердия - Харитон Байконурович Мамбурин"

неторопливых шагов, как в голову Шпильки неожиданно забрела мысль.

— Конрад? — явно удивляясь самой себе, спросила она, — А зачем мы сюда, когда я дома была? Я же из Гильдии? Или тебе прям убить кого-то…

— Не-не, никаких убийств, — лопнул я какую-то важную ниточку внутри головы своей спутницы.

— Ааа…

— Понимаешь, — положив руку на дверь, я посмотрел на миниатюрную каштановолоску, — Ты с этим не справишься.

…и толкнул створки. За ними нас ждала просторная, квадратов на сорок, приёмная, в которой находилась скучающая полуорчанка-секретарша, да двое троллей, пытающихся заговорить ей зубы. Накачанных таких, затянутых в черные костюмы, с белыми сорочками и даже галстуками-бабочками.

Если бы меня кто-нибудь спросил, то я бы ответил, что без троллей не было бы никакого Омниполиса. Никакого, маму вашу, прогресса и процветания. Именно их невероятные сила и выносливость, помноженные на нехилую регенерацию, именно их нужда в других разумных, достаточно ловких и умных, чтобы поймать достаточно еды для прокорма троллей, и стали основным кирпичиком благосостояния нашей прекрасной цивилизации. Тролли — это мощь, тролли — это сила, тролли — это труд!

А еще они огромные мясные танки.

— Оу! — гулко удивился один из двухметровых громил, поворачиваясь к нам всем телом, — Ты, мелкая⁈ Неужели решилась…

Бабах! — рявкнул мой обрез, выплевывая шмат картечи троллю в пузо. Затем, чуть изменив положение ствола в пространстве на пузо номер два, я произвел второй выстрел, — Бабах!!

Двумя элегантными движениями моего пальца пищеварительные тракты троллей, которых тут явно хорошо кормят, превращаются в мелко взбитый фарш, от чего ребята начинают страдать, стонать и лежать на полу. Они с него встанут, но не скоро. Через недельку.

— Конра… — скрипит Шпилька, но я, кокетливо улыбаясь полностью потерявшей скучающий вид орчанке-полукровке, одной рукой пихаю малявку за стол, а второй достаю из кармана «грунт». Очень вовремя, так как из двери, ведущей к местному боссу, совершенно непрофессионально выскакивают орки со стволами. Две штуки. Массивные, крепко сбитые, прямо копия того, кто сунулся ко мне домой, но куда менее потрепанные жизнью. А тот выглядел так, как будто бы жизнь точила об него свой нефритовый дяньтянь лет двадцать без перерыва. Ну, до того, как стал краской на моем потолке.

Два выстрела, каждый в колено. Нет, я не профессиональный стрелок и неуязвимый герой, во мне тоже пара дырок, но я — вампир, а они нет. Поэтому я могу подойти к стонущим телам и выбить у них оружие, а они могут лежать и страдать. Правда, молча, потому что первое, чему учат в Граильне — прав тот, у кого ствол. А если я прикладываю пистолет к губам, выражая просьбу не шуметь, то надо лежать и не шуметь. Тем более, что сидящий за большим столом пожилой гоблин, вытаращивший сейчас на меня глаза, шишка большая и ждать не любит.

— Молчите, лежите и дышите, — поясняю я оркам, забирая их пушки, а затем обращаюсь к секретарше, — Милая, завари им кофе, я к начальнику. У него видишь, никого нет в кабинете.

Начальник сходу начинает убеждать меня в том, что в своем кресле очутился не зря.

— Ты не человек! — скрипит гоблин, скаля мелкие острые зубы. Он в меру стар, не в меру ушаст, и слишком властно выглядит для администратора, принимающего заявки и проводящего разъяснительные беседы.

— Не важно, кто я, важно — за чем пришёл, — туманно выражаюсь я, проходя в кабинет и выкладывая оружие орков на стол к гоблину.

— Вываливай свое дело! — определенно не дурак.

Стонущие тролли, стонущие орки, стучащая зубами секретарша и поскуливающая Шпилька. О чем это говорит? Что все живы. А значит, что наглая морда, невозмутимо щеголяющая с двумя пулевыми отверстиями в груди, пришла именно поговорить. Уж пустить пулю в небольшого зеленого человечка, чьи лучшие годы давно позади, много ума не надо.

— В этом городе, насколько я слышал… — сев на стул, я заложил ногу на ногу, — … есть несколько неписанных правил, которые соблюдаются всегда теми, кто хочет выжить. Не плюй в эльфа, не говори гадостей про матерей орка и тролля, не оставляй за спиной обиженного гоблина, не кидай тролля на еду, не пускай рэтчеда на склад. Обычные мелочи, сплошной здравый смысл. Среди них есть еще парочка. Например — не лезь в дом к вампиру и не наступай на ноги Блюстителям…

С этими словами я позволил личине сползти, вынуждая челюсть ожидавшего что-угодно кроме этого гоблина упасть вниз.

— Вы, ублюдки, послали в мой дом вольного жмуродела из Граильни. Я пришёл кинуть за это предъяву.

К раскрытой пасти коротышки прибавился и бледный вид. Слегка.

— Слышь, зубастый, а ты не поехал? — осведомился он слегка дрогнувшим голосом, — Откуда у кровососа дом в городе? А мы, если чо, работаем только по городу!

— У меня пятнадцать лет дом в городе, — доверительно сообщил я ему, — В нем живет вот эта вот мелкая, с братом. Арендуют. Чуешь, чем пахнет?

Пахло плохо, причем именно для этого вот конкретного гоблина, даже если он лично не отдавал приказа. Блюститель, в чей дом Гильдия направила шантрапу с улицы, просто в порядке выражения претензий вполне мог отрезать ему уши до кучи к простреленным коленям и картечи в тролльей требухе. А так, как настолько обиженного гоблина в живых оставлять нельзя, никто бы меня не осудил, если бы я коротышку кончил.

Да, в чем-то Тарасова права, у нас тут слегка покруче, чем было в 90-ые в России. Ну а что вы хотели? Орки, тролли, гоблины — ни разу не мирные расы, насилие у них в крови. Остальные немногим лучше. Гномы упрямые и резкие как понос, люди хитрые и подлые, эльфы так вообще раньше всех гнули магией в любую угодную им позу, пока этой расе нужны были рабы… Полукровки? Так это вообще задница, потому что полукровки выживают с самого низа. Мы, вампиры, тоже не подарок.

— Эй, я её знаю! — тем временем отвлекся гоблин на выглядывающую из-за стола