Читать книгу "Завоевание. Английское королевство Франция, 1417–1450 гг. - Джульет Баркер"

class="a">[149].

Был ли этот реальный Робин Гуд партизаном или разбойником? Нет никаких свидетельств того, что его деятельность была выгодна кому-то, кроме него самого и его банды, и действовали они далеко от своей базы в Ножен-ле-Ротру. Участие трубача, однако, позволяет предположить, что операция имела законный военный подтекст, как и тот факт, что Пеллевиллен никогда не приносил англичанам присяги верности и с двадцати лет активно служил Дофину. Это были смягчающие обстоятельства, которые объясняют, почему ему позволили подать прошение о помиловании, а не просто повесили как разбойника.

После того, как Ножен-ле-Ротру был захвачен графом Солсбери в октябре 1424 года, из леса Бротонн стала действовать другая печально известная банда из того же гарнизона. Их главарь, Гийом де Алле, прослужил в гарнизоне три года. За это время он попал в плен во время рейда вблизи английской крепости Ла-Ферте-Френель, расположенной примерно в 40-а милях. Его отец, который все еще жил недалеко от Понт-Одеме, заплатил за него выкуп и пообещал, что его сын не присоединится к врагу в случае освобождения. Алле принес клятву верности и был отпущен на свободу, но затем стал капитаном большой банды разбойников, деятельность которой зафиксирована в помиловании, полученном некоторыми из них весной 1426 года[150].

Банда почти полностью состояла из молодых людей в возрасте до 20-и лет, многие из которых были выходцами из окрестностей Понт-Одеме и занимались кожевенным ремеслом. Юэ де Кесно, сапожник, был известен в округе как агент капитана по вербовке, посредник и исполнитель: он угрожал убить и сжечь дома всех, кто не выполнит требования Алле о предоставлении оружия, еды, питья и жилья[151]. Гийом Бушье утверждал, что такие угрозы заставили его не только снабжать банду, но и присоединиться к ним в их рейдах по похищению людей[152]. 18-летний Жаннен Бодуэн оправдывался тем, что был влюблен в Жолетту, вдову Жана де Алле, брата разбойника Гийома: она привела его на встречу с капитаном, и тот разрешил ему жениться на ней и присоединиться к его компании. 17-летний Колин дю Кемин стал членом банды, по его словам, только для собственной защиты, потому что Бодуэн узнал, что Жолетта спит и с ним, и хотел его убить[153]. Более убедительную причину вступления в банду назвал Лорен Юэ, обедневший подмастерье сапожника с больной эпилепсией женой, который признался, что его соблазнила перспектива зарабатывать в два раза больше, чем сапожник[154].

Банда Алле занималась обычными для разбойников делами, такими как похищения, вымогательства, убийства и поджоги, совершая в поисках жертв набеги далеко за пределы Арфлёра. Никто не был защищен от их насилия. Одна женщина, отказавшаяся сообщить, где находится ее отсутствующий муж, подверглась, по-видимому, самому раннему из зафиксированных примеров пыток водой: Алле лично "пытал ее привязав к  скамейке, заставляя выпить огромное количество воды, причиняя ей серьезные травмы и боль"[155].

В другой раз семеро из банды были отправлены на секретное ночное задание в аббатство Преоль. Их возглавил "монах Тук" из Алле, брат Жан де Гильвиль, монах-отступник из аббатства, который уже был опытным похитителем и грабителем. С помощью лестницы, украденной из соседнего дома, он поднялся на стены аббатства, а затем выломал дверь, чтобы его люди могли проникнуть внутрь. Гильвиль сообщил семи напуганным монахам, которых они нашли внутри, что их будут держать в заложниках до тех пор, пока они не добьются освобождения одного из своих собратьев, который находился в плену в Понт-Одеме. Однако на этот раз разбойники перехитрили сами себя. Они увели своих пленников в укрытие в близлежащем лесу, но была поднята тревога, и через несколько часов они были пойманы, и все, кроме двух сбежавших, были брошены в тюрьму[156].

Было бы легко списать действия банды Алле на то, что это была не более чем особо жестокая преступная группировка. Единственное, что заставляет задуматься, — это формальное посвящение, которое проходил каждый кандидат, прежде чем его принимали в банду. Как объяснил Лорен Юэ, он должен был поклясться, что будет служить Алле преданно и хорошо "и что он сделает все, что в его силах, чтобы навредить и нанести ущерб англичанам и всем [их] подданным". После обещания сделать это, ему выдавали полный новый костюм, включая шляпу и обувь (возможно, униформу?), а также меч, лук и колчан стрел. Бандитам разрешалось оставить себе половину всего, что они награбили[157].

Хотя остается место для сомнений, убедительным аргументом представляется то, что деятельность Алле, как и большинства разбойников того времени, не направлена на подрыв английского правления и несмотря на клятву при посвящении, не было зафиксировано нападений на английских поселенцев, чиновников или на инфраструктуру управления. Его жертвами были нормандские мирные жители, принадлежавшие к тому же скромному классу, что и он сам (Алле был сыном бедного рабочего), и многие из них были его соседями, на которых он нападал в их собственных домах. Когда его снова схватили, Алле не смог выкупиться во второй раз, потому что теперь он нарушил свою присягу и его казнили как предателя, а не потому, что он был партизаном[158].

В документах нормандской Канцелярии есть отдельные упоминания об убийствах англичан разбойниками, но в основном это были простые жители деревень, которые, особенно в первые два года после вторжения, нападали и убивали английских солдат, отважившихся отлучиться из гарнизона в одиночку или вдвоем. Естественно, поскольку они пытались оправдать свое преступление, чтобы получить помилование, убийцы утверждали, что действовали в целях самообороны или были спровоцированы насилием в отношении себя или своих соседей[159]. Возможно, эти оправдания не всегда соответствовали действительности, но было много примеров, когда английские солдаты злоупотребляли своим положением, грабя, воруя и насилуя, несмотря на все усилия английских властей предотвратить и наказать такое поведение, потому что оно возмущало местное население[160].

Что, пожалуй, наиболее поразительно в свидетельствах канцелярских документов, так это то, что большинство преступлений не были связаны с национальной принадлежностью или политическими предпочтениями. Оскорбления на национальной почве встречались повсеместно, так англичан обычно называли Goddons, или God-damns, что являлось намеком на их обычное сквернословие. Персонаж-англичанин неизменно клялся "святым Георгием" и пил эль: в 1432 году в Ле-Кротуа вспыхнул бунт, когда бретонские моряки оскорбили нескольких мужчин из Дьеппа, назвав их "вероломными английскими собаками, бурдюками, полными эля". Тем не менее, национальная принадлежность редко была единственной причиной преступлений. Английский купец, живший в Руане, был зарезан во время ссоры из-за оплаты за полученные товары; слишком рьяный сборщик налогов был убит (а его квитанции выброшены в море) разгневанным человеком, который посчитал, что он уже заплатил достаточно; нормандский лейтенант бальи Танкарвиля был убит во время потасовки