Читать книгу "Алиса в Замужикалье - Евгения Халь"

Ужас какой-то! Зельеварение, судьбоносный этикет всех миров, плетение счастливых случаев, плетение несчастливых случаев, общее плетение ковра судьбы, краткий курс экономического плетения, практическая романтика, управление страхами, судьбоносные торги, Грим Судьбы. Опа! Нежданчик! А это еще что такое?

– Что значит: Грим Судьбы? – спросила я Акавишу.

– Грим Судьбы – это легко, – Акавиша беспечно махнула ножкой, отчего золотые наконечники шнурочков на сапоге тихо звякнули. – Вот, знаешь, бывает, что женщина вроде бы и некрасивая, а мужики на нее прямо летят, как мушки в паутинку, – тут она облизнулась и причмокнула.

– Ну да. Бывает такое, – я аж слюной от злости подавилась.

Потому что вспомнила, что у нас в клубе вот такая мочалка была. Ни кожи, ни рожи, а замуж выскочила за олигарха. Так к ней еще два олигарха одновременно сватались, попутно меряясь длиной цифр капитала в списке "Форбс". А эта чувыдра еще и выбирала – расдиджей ее Ибицу!

Мы тогда с девчонками еще обсуждали, что все эти богатые Папы Карло – извраты конкретные! Им чем хуже, тем лучше. Типа дурнотхнючего сыра с плесенью. У нее на свадьбе такой и подавали. А я тихо глотала пятнадцатый бутер с икрой, поливая его солеными от злости и зависти слезами. И шестнадцатый с горя в меня уже не вошел. Пришлось компенсировать тремя кусками супер-пупер-элитного торта, украшенного съедобным – долбить его прииски! – золотом.

– Так вот, – Акавиша заспешила по коридору, увлекая меня за собой. – Это значит, что Судьбе понадобилось, чтобы эта девушка попала в высшее общество, стала знаменитой и богатой, и она, Судьба то есть, наложила на нее специальный грим. В реальности девушка, может, и страшная, как престарелый демон, но все мужчины в ней видят ошеломительную красавицу.

– Это гнидство! – я аж остановилась посреди коридора. – Так нельзя! А умным и красивым прозябать, да?

– Не останавливайся! Схлопочем неуд за опоздание! У судьбы нет понятий: справедливо или нет. Есть только: нужно судьбе и не нужно судьбе. Я вот другого предмета очень жду, – она смущенно потупилась и покраснела, – судьбоносных торгов! Но он только в конце. Это самый сложный предмет.

– А ты что любишь, когда потяжелее?

– Нет! Этот предмет мы проходим вместе со студентами из Зафеминья. Он общий. Это торги между фатальями и фатумами за судьбу конкретно взятого человека. Фатумы в свою сторону его судьбу тянут – они ведь мужчины, у них свои понятия о счастье и судьбе. А мы, фатальи, в свою. Ну и торгуемся, конечно, пока не придем к такой ситуации, которая выгодна всем. А там, в Зафеминье, такие красивые парни! – она опустила глаза и красные пятна с ее щек вдруг взмыли в воздух и сложились в сердечки.

Они красиво поплыли по коридору. Магическая сила! А у нее, оказывается, застоялись кони в стойлах! Так мужика хочет, что аж челюсти сводит! Мне бы ее проблемы! Вот если бы  парни  были из списка "Форбс", тогда, конечно. А так… кому они нужны не в день заплаты?

Мы остановились возле класса с надписью: "Общее плетение ковра судьбы, преподаватель: ректор Горал".

Мой боевой настрой тихо скользнул в панталончики и там заметался, ища дыру в белье, чтобы упасть на пол. А нельзя ли мне нафеячить пожарный шланг? Чтобы я защищалась струей воды каждый раз, когда этот звероящер огнеплюйный в меня своим зарядом пуляет?

– Я не пойду! Акавиша, ты одна иди! Чего-то мне захотелось прогуляться!

– До отчисления и обратно? – поинтересовалась она. – Чтобы в академии пропустить хотя бы одно занятие, нужна настолько уважительная причина, что лучше тебе о ней не знать.

– Она есть. Не хочу сгореть под ящером. Задери его Спилберг в парке Юрского периода!

– А ты веди себя тихо, и, главное, не забудь на входе присесть в реверансе перед ректором. Делай всё, как я! И глаза лучше вниз опусти. Для надежности.

Она зашла в класс. Я остановилась в коридоре. Акавиша прошла к столу ректора и присела в глубоком реверансе. Ректор кивнул ей с императорской важностью. Тоже мне царь всея судьбы!

Выдох-вдох. Кардашьян втянуть, живот тоже. И шажочками, маленькими, семеня, зайти в класс. Глаза в пол, естественно. Так, хорошо. До стола добралась без приключений. Быстрый взгляд исподлобья: а не давится ли он, готовясь харкнуть? Вроде нет. И на том спасибо! Как бы маленькая такая и локальная Хиросима пока отменяется. Теперь реверанс. Ножку назад – ать. За вторую завести, присесть. Глаза в пол, Алиса, в пол! Присела. Сижу. Интересно: он там кивает, что мне можно встать и пройти за стол в последнем ряду, где уже устроилась Акавиша? Кивка-то я с глазами в пол не увижу, вот в чем беда.

Можно осторожно поднять глаза и посмотреть на него. Кротко. Где там у меня в завалах характера давно спящая кротость? Ага, вот она! На самом дне. Вся в пыли. Но и так сойдет. Осторожно поднимая глаза, гляжу на него, как овечка на лугу. Луфок, молодой пастуфок. Откуда эта ерунда лезет в голову? Нашла время вспоминать старые фильмы! А он смотрит прямо на меня. И не кивает, садюга. А у меня уже…

Ноги дрожат. Хотя они у нее сильные. И красивые. Доля с Недолей рассказывали, что она в клубе танцевала. А ты теперь потанцуй передо мной, перед драконом. Пока ты в академии – ты моя, как и всё, что здесь есть. Ты – драконова добыча. А я обожаю играть со своими жертвами! Мне нравится видеть тебя склоненной в реверансе. Еще пару минут – и ты забавно завалишься, потому что не удержишь равновесия. По классу тихо ползут сдавленные смешки. Ты, девочка, не знаешь, что делать. Убогим своим умишком понимаешь, что самой встать из реверанса нельзя. Нужно дождаться кивка. А я не киваю. А ты ждешь. И не понимаешь, почему я медлю.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Это урок покорности, детка. Маленький, один из многих, которые тебя ждут впереди. Твоя судьба тебя покорности не научила. Барахтаясь и сражаясь, как лягушка в сметане, ты так и не поняла, что иногда нужно складывать лапки, и, склонив голову, просто пережидать. Покорно, молча, тихо. Упасть перед судьбой носом в грязь, чтобы получить от нее что-то. Этого ты и не умеешь. Ничего, я научу!

Хотя нужно признать, что держать удар ты научилась хорошо. Оттого так интересно тебя ломать. Три, два, один… твое колено больно ударилось об пол. Взрыв смеха в классе. Ойкнуть ты не решилась. Лишь закусила от боли губу и забавно сморщила нос. На сегодня достаточно. Пока я тебя отпускаю. До следующего урока покорности. Кивок.