Читать книгу "Таинственная карта - Галина Юзефович"

Елена Алексиева

Нобелевский лауреат

Эдуардо Гертельсман, лауреат нобелевской премии по литературе, по полной программе страдающий от постнобелевского синдрома (на плечи писателя мучительно давит бремя читательских ожиданий, а внутри у него при этом пусто и гулко, как в жестяной бочке) приезжает с официальным визитом в захолустную Софию. Расчувствовавшись на банкете, устроенном в его честь, Гертельсман произносит сакраментальную фразу «Свой следующий роман я, возможно, хотел бы написать в Болгарии», а после уходит в ночь подышать свежим воздухом - и не возвращается. Через пару дней агент писателя получает видео: на нем Гертельсман, очевидно, жестоко избитый, стоит на коленях с мешком на голове, а похитители требуют за его жизнь огромный выкуп. Еще несколькими днями позже полиция находит труп другого писателя -болгарского и куда менее известного, но почему-то облаченного в пиджак и брюки, принадлежащие нобелевскому лауреату. За дело берется Ванда Беловская - относительно молодая и вызывающе одинокая сотрудница софийской полиции, незадолго до этого не то отличившаяся, не то проштрафившаяся во время расследования громкого дела о коррупции.

Елена Алексиева из тех авторов, которым, в сущности, совершенно не интересно писать настоящий честный детектив. Не меньше (а, на самом деле, гораздо больше), чем собственно поиски злополучного нобелиата, ее интересуют взаимоотношения героини с ручной игуаной по кличке Генри (непростые), с матерью (натянутые), с собственным лишним весом (обреченные) и с бывшим приятелем, а ныне министром внутренних дел (неоднозначные). Сны Ванды, ее страхи, стихи, которые она пишет, презирая себя за эту «слабость», ночная София, по которой Ванда бродит (иногда по делу: а иногда просто так), - одновременно жалкая: помпезная и уютная, пряные индонезийские контрабандные сигареты, которые курит напарник героини, а еще перманентно ущемленная национальная гордость маленького народа, постсоциалистический ресентимент, стыдная бедность и растворенная в воздухе историческая память, - «Нобелевский лауреат» под завязку набит вещами симпатичными и трогательными, но с точки зрения жанра заведомо избыточными. Однако жаловаться грех: Алексиевой удается сохранить баланс между детективом и собственно литературой. Со всем своим немалым культурным багажом роман ухитряется оторваться от земли и не без изящества полететь намеченным курсом в сторону развязки - может быть, не вовсе сногсшибательной, но ни в коей мере не разочаровывающей.

Судя по отзывам в болгарской прессе, Елена Алексиева на родине считается крепким середнячком - надежной и стабильной рабочей лошадкой, а не суперзвездой и национальным достоянием. Ну, что ж - если это в самом деле так, то, пожалуй, к болгарской литературе стоит присмотреться повнимательнее.

Грэм Макрей Барнет

Его кровавый проект

Шорт-лист Букеровской премии, премия Шотландского книжного треста, намертво приклеившееся определение «величайший шотландский роман XXI века», 250 000 проданных экземпляров в одной только Великобритании, бестселлер «Нью-Йорк Таймс», восторги прессы, - нашумевший роман Грэма Макрея Барнета «Его кровавый проект» пробуждает в читателе множество надежд и ожиданий, которые оправдывает, прямо скажем, не вполне. Поначалу ждешь, что роман окажется большой - серьезной и умной - литературой. Потом аккуратно рекалибруешь ожидания и начинаешь надеяться хотя бы на хороший детектив - но даже этому скромному чаянию не суждено сбыться. Неплохая историко-социальная проза - пожалуй. Добротная стилизация -определенно. Но, в общем, не более того.

В 1869 году шотландский Хайленд (тот самый, про который Роберт Бернс в переводе Маршака меланхолически восклицал «В горах мое сердце!») живет жизнью, с бытовой точки зрения мало изменившейся за последние триста лет. Диковатые фермеры-арендаторы глушат виски в своих убогих полуземлянках, играют в садистский местный хоккей-«шинти» (победа достается команде, нанесшей противнику наибольшее количество тяжких телесных повреждений), едят хаггис и грубые овсяные лепешки-банноки, откликаются на древние прозвища, а в свободное от всего этого время пытаются выжать хоть что-то из своих каменистых и неплодородных наделов.

Семнадцатилетний Родрик Макрей, его сестра и их суровый недавно овдовевший отец вязнут в бесконечной и уже почти привычной вендетте с семьей соседа по имени Лаклан Брод. Вражда тлеет много лет, но внезапно вспыхивает с новой силой, когда односельчане избирают Лаклана констеблем, то есть посредником между фермерами и помещиком. И хуже всего, что именно в этот момент у Родрика завязывается нечто вроде юношеского романа со старшей дочерью Лаклана Флорой...

Коллизия эта разрешится кровавой бойней, в которой от рук Родрика погибнут три человека, а сам он окажется за решеткой. Пытаясь доказать, что его подзащитный невменяем, адвокат юноши уговаривает того изложить свою версию событий в письменном виде. Однако Родрик оказывается рассказчиком не вполне надежным, и уже на суде вскрываются новые подробности тройного убийства - как бы душераздирающие, но на самом деле разочаровывающе тривиальные.

Назвать роман Барнета совсем уже бесполезным будет несправедливо. Например, из него можно узнать, что уже в викторианской Англии судопроизводство было устроено на зависть современной России (автор скрупулезно восстанавливает юридическую процедуру той эпохи, и она, надо признать, производит сильнейшее впечатление своей объективностью и логичностью). Кроме того, все, кто находит идею шотландской независимости комичной и несбыточной, смогут узнать, что дело обстоит чуть сложнее, и что всего сто пятьдесят лет назад шотландцы были совершенно отдельным, обособленным от англичан народом, к тому же жестоко угнетаемым и подавляемым. Однако едва ли эти бонусы можно считать достаточным основанием для того, чтобы на протяжении 350 страниц бороться с трудными гэльскими топонимами и названиями сельскохозяйственного инвентаря без малейшей надежды на катарсис или хотя бы просто эффектную развязку.

Пола Хокинс

В тихом омуте

Первый роман Полы Хокинс «Девушка в поезде» позиционировали как «нечто в духе Исчезнувшей" Гиллиан Флинн». Однако успех «Девушки» оказался настолько оглушительным (превзойдя, пожалуй, даже успех собственно Флинн), что вторую книгу Хокинс уже нет смысла камуфлировать под кого-то другого - разве что под нее саму: «новый роман от создательницы “Девушки в поезде”» - и вот вам, пожалуйста, готов бестселлер. Однако подобная рекомендация имеет все шансы сбить читателя с толку: «В тихом омуте» похож на «Девушку» разве что жанровой принадлежностью (детектив) и ненадежностью некоторых рассказчиков. В остальном же это совершенно иная книга - в первую очередь на концептуальном уровне. Вернее, это именно что концептуальная книга - в отличие от простодушно увлекательной первой. И нельзя сказать, чтобы это свойство ее так уж однозначно красило.

Деревушка Бэкфорд где-то на севере Англии таит множество мрачных тайн, и почти все они связаны с живописной речной заводью под скалой. Именно в этой заводи на протяжении нескольких веков систематически гибли женщины, так или иначе неугодные мужскому обществу. На исходе средних веков здесь утопили юную девушку, обвиненную в колдовстве. В двадцатые годы XX века здесь покончила с собой молодая женщина, убившая психопата-мужа. В восьмидесятых в ту же самую заводь бросилась со скалы неверная жена местного полицейского, оставленная любовником, а уже в наши дни здесь с разницей буквально в пару месяцев гибнут пятнадцатилетняя школьница Кэти и мать ее лучшей подруги, писательница и фотограф Нелл Эббот, одержимая бэкфордской заводью и пишущая книгу о ее жертвах.