Читать книгу "Горький пепел - Ирина Котова"

Красноватые отблески от светильников на белоснежных стенах домов смешивались с причудливо пляшущими тенями – и в тенях этих Мастер клинков улыбался, глядя на ученика. И Вей будто раскачивался взад-вперед, хотя не двигался с места, будто дремал, хотя видел все. Шум обтекал его, огни плясали вокруг, и не замечал внук императора, как он с закрытыми глазами улыбается в ответ, положив руки на колени ладонями вверх и скрестив ноги. Зато казалось ему, что чувствует он все вокруг: и щедрую землю Песков, и прохладную, широкую стихию реки Неру, и дуновение ветерка, и тепло огня…

– Хорошо-то как, – вдруг сказал один из стариков. Голоса доносились как сквозь туман. – Ровно сто лет с плеч свалились.

– Как маслом сладким душу мазнули, – благоговейно прошептал кто-то еще.

– Шелками сердце устелили, – согласился третий.

– Чудеса, – слышались голоса. – Чудеса! Ай, хорошо на душе, плясать хочется! Ай, плясать!

– Играй, играй! – подхватили окружающие. Полилась бодрая плясовая, похожая на свист щегла в зарослях жасмина, через пару минут присоединилась к струнам и дудочка, и вскоре вся улица вокруг молодого Ши плясала. Плясала задорно, радостно.

А сын Желтого так и сидел с закрытыми глазами, улыбаясь теплому непривычному покою внутри и миру вокруг.

Глава 5

Семнадцатое марта по времени Туры, Нижний мир

Алина

Путь до поселения Алине давался легко, хотя вокруг был все тот же влажный и жаркий папоротниковый лес. Начал накрапывать легкий дождик. Принцесса прикрывалась крыльями, но настроение все равно было хорошим – то ли полный желудок был причиной, то ли мысли о близкой цивилизации придавали сил. Хотя нет. Лучше всего скрашивали дорогу ответы профессора Тротта на ее вопросы.

– Постарайтесь в поселении контролировать свое неуемное любопытство, – предупредил он, когда в разговоре выдалась пауза. – Без меня никуда не лезьте. Вообще от меня не отходите.

– Я думала, мы идем к своим, – Алина с недоумением посмотрела на спутника. – Разве меня там кто-то может обидеть?

– К своим, – подтвердил инляндец. Он расправил крылья, чтобы перебраться через поваленный скользкий папоротник, и то ли прыгнул, то ли взлетел. Опустившись на землю, протянул Алине руку и продолжил: – Но эти люди – дети цивилизации Лортаха, ваше высочество.

Принцесса фыркнула на очередное «высочество» и попыталась сама забраться на ствол. Конечно, поскользнулась, и Тротт поддержал ее, подняв глаза к небу. Рука его была крепкой и теплой.

– Дети цивилизации, – вежливо подсказала Алина, спрыгивая с той стороны в хлюпающий мох. Дождь усиливался, сильно пахло зеленью и мокрой землей.

– Патриархальной цивилизации, – проговорил инляндец с усмешкой, – в которой прав тот, кто сильнее. И святых среди нас нет, это обычные люди, со своими пороками, не слышавшие о правах женщин или о равенстве полов. Женщины здесь примерно в том же положении, что на Туре тысячу лет назад. И ваши крылья вряд ли заставят относиться к вам по-другому.

Алина рефлекторно дернула крыльями и ойкнула, обдав спутника брызгами.

– Извините, профессор Тротт, – тоненько сказала она и улыбнулась его выразительному взгляду.

– Боги послали мне вас в наказание, – беззлобно проговорил он, отирая капли со лба.

– Это мы давно выяснили, – деловито кивнула Алина, улыбаясь еще шире. – Продолжайте, пожалуйста.

Тротт некоторое время молчал, видимо, вспоминая, на чем остановился. Шуршал дождик, под ногами хлюпало все сильнее.

– Будь вы обычной женщиной, вас бы никто не тронул, – наконец продолжил он, – потому что вы под моей защитой. Но вы же знаете, что у нас нет женщин дар-тени и детей от местных мы иметь не можем. Вы – чудо и слишком большое искушение. И если будете неосторожны, кто-то может захотеть присвоить вас. Это не значит, что на вас набросятся сразу же, как увидят, – я знаю бойцов с застав и жителей поселения, и в основном там достойные люди. Но я предпочитаю перестраховаться.

– Вы правы, – сказала она со вздохом. – Я поняла. Буду молчать и не отойду от вас ни на шаг, лорд Макс.

– Охтор, – буркнул он. – Чтобы не было лишних вопросов, называйте меня Охтор.

Он замолчал, и принцесса, только чтобы не было тишины, застенчиво попросила:

– Может, расскажете что-нибудь о моем отце? Например, как они познакомились с мамой?

Она с жадностью приготовилась слушать, но лорд Макс ее разочаровал.

– Не знаю, – сухо проговорил он.

– А отк-куда тогда вам изв-вестно, что я – ег-го д-дочь? – от неловкости откуда-то появилось заикание.

– Он мне сказал, – Тротт не смотрел на нее, и понятно было, что говорить он об этом не хочет.

– Ну х-хоть что-то расскажите, – насупилась Алина. – Я же н-ничего не знаю о нем! Расскажите!

– Он был таким же упрямцем, как вы, – глухо пробурчал профессор, кинув на нее таки нечитаемый взгляд. – И слишком часто забывал об осторожности. Любил рисковать… и это почти всегда было оправдано…

Тротт говорил медленно и неохотно, словно ему это было тяжело или неприятно. О временах учебы в университете, о том, как они познакомились. Но по мере рассказа он оттаял, поведал про несколько забавных случаев на практике, про то, как они все боялись и уважали Алмаза Григорьевича, про их опыты и открытия – а Алина жадно слушала и понимала, что хотя прошло шестьдесят лет, а воспринимается это точь-в-точь как байки Димки и Матвея о безобразиях во время их учебы, перемешанные со стихийной лекцией по боевой магии и магическим свойствам растений. Тротт увлекся, объясняя ей свойства трав-усилителей, твердил формулы, очерчивая ребрами ладоней решетки плетения стихий, требовал ответов – и Алина тоже втянулась в этот своеобразный экзамен. Она даже немного устала, но утренняя гнетущая тишина и странное раздражение профессора были так живы в памяти, что она боялась нового молчания и болтала без умолку, задавая вопросы, отвечая и немного смущаясь от его периодических нечитаемых взглядов.

Вот опять – замолчал на полуслове, посмотрел на нее, на мокрую сорочку, на крылья, сложенные домиком над головой, – и потянул с себя кожаную куртку, по которой стекали капли дождя.

– Да мне не холодно, профессор, – бодро заявила принцесса. – Не надо. Да не надо же! Мне совсем не холодно, правда!

– Надевайте, – с тем же раздражением, что и утром, приказал инляндец и, сунув ей в руки тяжелую куртку, зашагал вперед. Лекция, видимо, закончилась.

– Да что вы опять злитесь?! – крикнула она ему вслед непонимающе и топнула от избытка чувств ногой по хлюпнувшей земле. Натянула куртку – тяжелая кожа прижала крылья – и вприпрыжку побежала за ним. – Вот вы уходите, – укоризненно заметила Алина, забежав вперед и заглядывая ему в лицо, – а если на меня нападет паук?! Он меня съест, и вам стыдно будет!