Читать книгу "Настоящие сказки братьев Гримм. Полное собрание - Братья Гримм"

Поутру, когда он выспался, старуха сняла со своего жесткого пальца наперсток, подала его барабанщику и сказала: «Ступай-ка теперь на работу и вычерпай мне весь пруд этим наперстком; до наступления ночи твоя работа должна быть окончена, а все те рыбы, которые в пруду, должны быть вынуты и разложены в порядок по их величине и породе». — «Диковинная работа!» — подумал барабанщик, однако же пошел к пруду и начал вычерпывать пруд. Он черпал все утро, да много ли наперстком сделаешь — хоть тысячу лет черпай! В полдень он подумал: «Все это я делаю впустую, и решительно все равно — буду я или не буду работать», — прекратил работу и присел.

Тут вышла к нему девушка из дома, поставила около него корзину с едою и сказала: «Что ты тут сидишь такой печальный?» Он глянул на нее и заметил, что она была дивно хороша. «Да вот, и с первой работой не могу сладить, что же будет с другими? Я вышел на поиски королевны, которая, должно быть, здесь живет; но я ее здесь не нашел и потому думаю отправиться далее». — «Останься здесь, — сказала девушка, — я тебе в беде твоей помогу. Ты, видно, устал, так положи голову ко мне на колени и усни. Когда ты проснешься, твоя работа уже будет закончена». Барабанщику это повторять не пришлось. Как только он сомкнул глаза, она повернула волшебное кольцо и проговорила: «Вода — вверх из пруда, а рыбы — сюда!» И тотчас же вода белым туманом поднялась вверх из пруда и слилась с остальными облаками, а рыбы заплескались, выскочили на берег и стали друг к дружке укладываться по величине и сортам. Когда барабанщик проснулся, то увидел с изумлением, что все было выполнено. Девушка же сказала: «Одна из рыб лежит не рядом с другими, а совсем отдельно. Когда сегодня вечером придет старуха и увидит, что все сделано, чего она желала, то она спросит: “Что значит эта рыба, лежащая отдельно?” Тогда ты брось ей эту рыбу в лицо и скажи: “Эта рыба для тебя, старая ведьма!”»

И точно: пришла вечером старуха, задала этот вопрос, и он ей бросил рыбу в лицо. Она прикинулась, будто этого не заметила, и смолчала, однако же посмотрела на него очень злобно.

На другое утро она сказала: «Вчера тебе легка была работа, надо тебе задать работу потяжелее. Сегодня должен ты весь лес вырубить, дрова перерубить и сложить в поленницы, и к вечеру же все должно быть готово». Она дала ему топор, колотушку и два клина. Но топор был свинцовый, а колотушки и клинья — жестяные.

Когда он начал работать, топор свернулся набок, а колотушка и клинья сплющились. Он не знал, как ему и быть, но в полдень опять пришла та же девушка с едою и утешила его. «Положи голову ко мне на колени и усни, — сказала она, — как проснешься, вся работа уже будет сделана».

Она повернула свое волшебное кольцо, и в тот же миг весь лес рухнул с треском, сам собою изрубился на поленья и уложился в поленницы; можно было подумать, что ту работу выполняют какие-то незримые великаны.

Когда он проснулся, девушка сказала ему: «Видишь, дрова все сложены в порядок; только одна ветка осталась неубранной, и если сегодня вечером старуха придет и спросит, зачем тут эта ветка, то ты ее ударь этой веткой и скажи: “Про тебя она припасена, ведьма!”»

Старуха пришла и сказала: «Видишь, как работа была легка? А это что за ветка и для чего она там лежит?» — «Для тебя она припасена, старая ведьма!» — сказал барабанщик и ударил ее этой веткой. Однако же она сделала вид, будто этого удара и не почувствовала, ехидно засмеялась и сказала: «Завтра утром ты должен все эти дрова сложить в один костер и сжечь их».

Он поднялся на рассвете и тотчас же начал сносить дрова в кучу, но может ли один человек снести целый лес? Работа, конечно, не двигалась. Но и в этой беде девушка его не покинула, она принесла ему в полдень еду, и когда он поел, то положил голову к ней на колени и уснул.

Иллюстрация

«Барабанщик».

Художники — Филипп Грот-Иоганн, Роберт Лайвебер. 1892 г.

«…схватил ведьму обеими руками, приподнял и швырнул ее в самое пекло…»

При его пробуждении весь необъятный костер горел громадным пламенем, которое поднималось языками к самому небу. «Послушай-ка меня, — сказала девушка, — когда ведьма придет, то будет тебе давать разные поручения, и если ты без страха будешь исполнять ее желания, то она ничего тебе не посмеет сделать, а если побоишься, то огонь тебя не пощадит. Под конец, все выполнив, схвати ее на руки и швырни в самое пламя».

Девушка ушла, а старуха как раз подоспела. «У-у! Зябну я! — сказала она. — Ну вот это огонь так огонь! И горит, и греет мои старые кости — хорошо таково! Но вон там, видишь, лежит чурбан, который гореть не хочет, достань-ка мне его оттуда! Коли это выполнишь, так ты и свободен и можешь идти куда угодно. Ну-ка, валяй живей в огонь!»

Барабанщик и не задумался, разом махнул в огонь, но огонь его не коснулся, даже и волос не опалил. Он вытащил чурбан из пламени и бросил его в сторону. Но едва только чурбан земли коснулся, как обернулся красной девицей, той самой, которая ему в нужде помощь оказывала; и по ее одеждам, блиставшим от золота, он сообразил, что она и была королевна.

Но старуха опять ехидно засмеялась и сказала: «Ты уж думаешь, что добился ее? Нет еще, погоди!» И она хотела броситься к девушке и унести ее, но он не допустил: схватил ведьму обеими руками, приподнял и швырнул ее в самое пекло, и пламя мигом ее обхватило, словно обрадованное тем, что ему ведьма досталась в добычу.

Затем королевна посмотрела на барабанщика, и когда увидела, что он был красивый юноша, да подумала, что он жизнь свою подвергал опасности ради ее спасения, то протянула ему руку и сказала: «Ты на все для меня решился, но и я тоже на все для тебя готова. Если ты обещаешь быть мне верным, то будешь моим супругом. В богатстве у нас нет недостатка; нам довольно и того, что здесь ведьма успела скопить».

Тут она повела его в дом, в котором стояли сундуки и ящики, наполненные сокровищами ведьмы. Ни серебра, ни золота они не тронули, а взяли себе только драгоценные камни; и не захотели они оставаться на стеклянной горе, а потому он и сказал ей: «Садись ко мне в седло, и мы слетим с тобой вниз, как птицы». — «Не нравится мне твое старое седло, — сказала она, — да и мне стоит только повернуть мое волшебное кольцо, как мы сейчас и очутимся дома». — «Ну и отлично! — отвечал ей барабанщик. — Так пожелай, чтобы мы очутились перед городскими воротами».

В один миг они там очутились; барабанщик же сказал: «Подожди меня здесь на поле, я сейчас вернусь, схожу только к родителям моим и дам им о себе весть». — «Прошу тебя, — сказала ему королевна, — не целуй своих родителей при свидании с ними в правую щеку, иначе ты все позабудешь и оставишь меня здесь одинокую и покинутую среди поля». — «Как могу я тебя позабыть?» — сказал он и дал ей руку в знак того, что он очень скоро вернется.

Когда он вступил в отеческий дом, никто не узнал его, так он переменился, потому что три дня, проведенных им на стеклянной горе, равнялись трем годам.

Наконец, его кое-как узнали родители, бросились ему на шею, и он так был взволнован этой встречей, что расцеловал их в обе щеки, совсем позабыв о предостережениях своей милой. И точно — как только он поцеловал их в правую щеку, у него королевна из памяти вон!