Читать книгу "Нарушители - Клэр Макфолл"

– Ох, – прошептала она, когда они подъезжали к кофейне. – Папа уже пришел!

Она видела его: сидит у окна на низком кожаном диванчике. Джоан, прямая как палка и напряженная, разместилась с противоположной стороны стола; казалось, этот стол создает между ними физическую преграду, словно холода, исходившего от Джоан, было недостаточно.

Однако Дилан едва замечала мать. Взгляд девушки был прикован к Джеймсу Миллеру; она жадно вглядывалась в его лицо, пытаясь запомнить каждую черту.

Поскольку он сидел, сложно было сказать наверняка, но, похоже, отец у нее высокий. Длинная рука, вытянутая на спинке дивана, расставленные ноги – все говорило о том, что в нем как минимум сто восемьдесят сантиметров роста. Темные волосы того же цвета, что у Дилан, только слегка тронутые сединой.

– Ты уверена, что справишься одна? – проплыл над ее плечом обеспокоенный голос Тристана. – Я могу пойти с тобой.

– Мама взбесится.

– Мне все равно, что подумает твоя мама. Я забочусь о тебе.

Дилан задумалась над его словами. Искушение было велико: Джоан явно не захочет устраивать сцену на глазах у бывшего мужа, – но позже они вдвоем за это заплатят.

– Нет, – ответила она наконец. – Мне нужно пойти одной.

Тристан помолчал пару секунд.

– Хорошо, – сказал он наконец. – Но завезти-то тебя внутрь можно?

– Да. Спасибо. – Сама бы она точно не справилась с тяжелой дверью.

Тристан повез кресло к входу в кофейню, и тут их заметила Джоан. Через секунду к ним повернулся и Джеймс. Сердце Дилан отстучало три бешеных удара, прежде чем их взгляды встретились. И остановилось.

Дилан пораженно выдохнула:

– Мы так похожи!

Те же зеленые глаза; тот же округлый нос. Одинаковые широкие рты. Бледная кожа с одинаково ярким румянцем – Дилан как раз только что покраснела. Она… она просто не могла перестать таращиться. Это был ее папа. Мужчина, которому она обязана половиной своей личности.

Тристан подкатил ее к самой двери, когда пара прохожих метнулась перед самой ее коляской, и чары были разрушены. Отец исчез. Дилан нахмурилась, быстро моргая и вглядываясь в пустующее место. На секунду ее охватил безотчетный ужас: она что, придумала его?! Время застыло. Дверь кофейни распахнулась, и… ее отец стоял перед ней.

– Дилан! – Он присел на корточки рядом с креслом, вровень с лицом дочери. Вглядывался в ее черты точно так же, как она только что вглядывалась в него через стекло. Он тоже заметил сходство? Дилан надеялась, что да.

– Ну вот и ты, – широко улыбнулся Джеймс. – Привет.

– Привет, – чуть слышно ответила Дилан, понятия не имея, что говорить дальше.

Папа избавил ее от необходимости придумывать реплику: он поднял взгляд на Тристана, который стоял за ее спиной, готовый в случае чего дать отпор. Дилан почудилось, что взгляд отца на миг затуманился каким-то невеселым чувством.

– А ты, видимо, парень Дилан.

– Да, – подтвердил Тристан. – Меня зовут Тристан.

Они обменялись рукопожатием, и Дилан показалось, что отец изо всех сил старается сломать Тристану пальцы. Если так и было, то Тристан и виду не подал: он ответил Джеймсу сдержанной улыбкой. Интересно, что Джоан рассказала папе про Тристана… Дилан поморщилась.

– Теперь я сам, – твердо сказал Джеймс и оттеснил Тристана в сторону, хватаясь за рукоятки кресла. – Пойдем познакомимся, а?

От отцовского внимания у Дилан внутри разлилось тепло – и в животе затрепетали бабочки. С легкой паникой она обернулась через плечо: Тристан наблюдал за ними.

– Я останусь на виду, – беззвучно проговорил он, показывая на ступени галереи, где тусовались несколько студентов.

Дилан облегченно улыбнулась и помахала ему. Затем не успела она опомниться, как ее уже с обеих стороны зажали между кожаными диванами родителей.

– Все хорошо?

Джоан слегка оттаяла: теперь вид у нее был обеспокоенный. Она протянула руку и успокаивающе сжала пальцы Дилан.

– Угу. – Дилан боролась с желанием отдернуть ладонь: ей не хотелось, чтобы папа подумал, будто она была маменькиной дочкой.

Но и Джоан нельзя обидеть. Спустя пару секунд мать отпустила ее руку и откинулась на спинку дивана.

– Что закажешь, Дилан? Сок? – Отец коротко рассмеялся. – А, нет! Знаю-знаю! – Он поднялся с торжествующим выражением на лице. – Горячий шоколад! Взбитые сливки, зефир, все дела. Не знаю ни одной девчонки в стране, которая бы от этого отказалась.

Дилан не то чтобы любила горячий шоколад, но почему-то закивала. Не хотелось расстраивать папу: он явно старался изо всех сил.

– Звучит отлично.

Джеймс ушел на кассу. Он и правда оказался высоким: его голова парила над фигурами других посетителей. Дилан обвела кафе взглядом, затем посмотрела в окно, выискивая Тристана. Он должен быть где-то рядом: у нее сжималось в груди, но скорее от нервов, чем от ошеломляющей боли расстояния. Поначалу она не могла его найти, и на секунду напряжение в грудной клетке стало совершенно невыносимым… Но затем ее взгляд зацепился за копну светлых волос. Он сидел, склонившись над одолженным ею планшетом. Она выдохнула. Тристан был рядом. Конечно, он был рядом.

Словно почувствовав на себе ее взгляд, Тристан поднял голову и посмотрел в ее сторону. Вряд ли он смог разглядеть сквозь зеркальное стекло, да еще с такого расстояния, но Дилан все равно полегчало. Сделав глубокий вдох, она повернулась к Джоан.

Мама пила из огромной чашки какой-то дорогущий кофе с молочной пенкой. Если платил Джеймс, неудивительно, что Джоан выбрала напиток подороже. Обычно мама пила чай. Сейчас же рядом с ней на тарелке лежало имбирное печенье – тоже совсем на нее не похоже, – и Джоан то и дело откусывала крошечные кусочки.

– Мы можем уйти в любой момент, знаешь ли, – внезапно сказала она. – Просто скажи.

– Хорошо, – ответила Дилан, не добавив, что ей совершенно не хочется уходить.

Ей хотелось остаться и болтать с папой до самого вечера. С другой стороны, до этого дня они всего раз говорили по телефону. Возможно, она не успеет допить шоколад, как у них уже закончатся темы для разговора. Она совершенно не знала отца.

– Мы с ним похожи.

– Да, похожи, – нарочито ровным голосом произнесла Джоан.

– А это… – Она замолчала, задумчиво прикусив губу. – Тебе приходилось столько лет смотреть на меня каждый день. Он ведь тебе не нравится. Ты, наверное, думала, что…

– Можешь не продолжать, Дилан. – Мать окинула ее твердым взглядом. – Когда я смотрю на тебя, то вижу тебя. Вот и все.

Разговор был закончен. Они молчали до самого отцовского возвращения. Он поставил перед Дилан тонкостенную чашку с гигантской горой взбитых сливок и шоколадной стружкой.