Читать книгу "Ликвидатор. Терракотовое пламя - Александр Пономарев"

К одной из таких куртин от холма вела извилистая рытвина. Похоже, это был старый ход мохнатого слизня, над которым обвалилась земля. Я планировал воспользоваться ей как окопом и занять более выгодную позицию слева от преследователей. У меня был шанс застать их врасплох, и я не собирался его упускать. Главное, сделать это надо было тихо и незаметно.

Помощник главаря «Чёрных волков» снова начал уговаривать меня, рисуя перспективы. Он обещал выгодные условия сотрудничества, говорил, что я буду получать тридцать процентов с прибыли за проданный корпорациям хабар (он уже не хотел сотрудничать с одной лишь «Авророй», о чём тоже уведомил «равного партнёра и верного соратника»).

Я хорошо знал Гонзу, а потому его разговорчивость ещё больше подтолкнула к мысли, что он не собирается оставлять меня в живых, равно как и своих подельников. Наверное, с ними он планировал разобраться сразу после моего убийства.

– Что скажешь, Купрум? – крикнул Гонза, когда я осторожно сполз на дно относительно глубокой рытвины, согнулся в три погибели и потопал в нужном направлении. – По-моему, это щедрое предложение.

– Сказал бы я тебе пару ласковых, если б не был сейчас так занят, – пропыхтел я, с трудом переставляя ноги. Здесь канава была глубже, чем в других местах, на дне скопилась вода. Рыжая, маслянисто поблёскивающая жижа аппетитно чавкала, глубоко засасывая ботинки. Держа «калаш» перед собой, я в прямом смысле слова старался не ударить в грязь лицом. Время от времени я останавливался и внимательно слушал долетающие до меня звуки. Пока напряжённый до предела слух ничего не улавливал, кроме шелеста листвы невидимых отсюда деревьев и шороха травы на краях рытвины.

Гонза понял, что я решил его перехитрить (наверное, услышал звук моих шагов), и послал подельников проверить, чем я там занимаюсь. По крайней мере, одного из них. Я хоть и не видел его перемещений, догадался о приближении врага по тихому бряцанью плохо подогнанной амуниции. Доли секунды ушли на то, чтобы присесть на колено (к счастью, грязный участок остался позади) и прижаться спиной к холодной стенке канавы. Я крепче обхватил деревянное цевье «калаша», сжал пальцы на ребристой рукоятке и положил палец на спусковой крючок.

Сердце сильно билось в груди, в горле пересохло, кровь оглушительно стучала в висках. Все-таки стрелять в мутантов – это одно, а в человека – совсем другое, пусть даже он твой враг и горит желанием убить тебя. До этого дня я ни разу не убивал людей. Ранить – ранил, но не убивал. Даже бандитов, с которыми меня свела судьба в первые дни работы на профессора.

Я несколько раз глубоко вдохнул. В конце концов, когда-то надо переступить черту и стать настоящим сталкачом, способным идти до конца в любом деле, так почему бы не сделать это сейчас. Тихое бряцанье металла раздавалось всё ближе. Я прижал затыльник приклада к плечу, прищурил левый глаз, готовясь спустить курок в любой момент.

Внезапно под землёй раздался сильный толчок, в следующую секунду она задрожала у меня под ногами, а ещё через мгновение я уже летел в сторону, так и не успев ничего понять. Падение на спину и сильный удар затылком о землю на доли секунды помутили рассудок, что едва не стоило мне жизни.

Там, где я только что готовился стрелять из автомата, грунт вспучился этаким булгунняхом. В центре огромного бугра образовалось звёздчатое отверстие. Из него, как рыба из воды, высунулась блестящая от слизи на чёрных волосках здоровенная туша мохнатого слизня и смачно шмякнулась на дно рытвины.

За всю свою жизнь в Зоне мне ещё не доводилось встречать таких крупных экземпляров. Тело мохнатого слизня уже выбралось на полтора метра из норы, но всё равно продолжало лезть, словно выдавливаемый из тюбика обувной крем. Окаймлённая красным воротником из губчатых наростов голова твари быстро приближалась ко мне. При этом она шевелила верхней парой подвижных щупалец с белыми точками глаз на концах круглых утолщений, а нижней осторожно дотрагивалась до земли, словно нащупывая дорогу.

Мохнатые слизни – всеядные твари. Они жрут всё, что им попадается на пути не только под землёй, но и во время вылазок на поверхность. Причём самки (половую принадлежность мутантов определяют по тем самым наростам на шее: у самцов они жёлтые с зеленоватым отливом) отличаются жуткой прожорливостью. Был случай, когда в животе убитой мамаши нашли практически целые тела двух человек (хочется верить, что это были зомби), с десяток крыс, трёх «слепышей» и даже детёныша мутосвиньи. Она хорошо пообедала перед тем, как её пристрелили охотники за слюнными железами.

Тело самки задрожало от сокращающейся под кожей мускулатуры. Тварь, словно кобра, подняла голову. Её глазные и осязательные щупальца нацелились на меня. Истекающие слизью кожистые складки вокруг рта чудовища раскрылись, словно цветочный бутон, и я увидел их розовую поверхность, сплошь усеянную острыми загнутыми внутрь зубами. Самка издала оглушительный рёв. При этом она обрызгала меня с ног до головы хлынувшим из её пасти потоком липкой слюны.

Я только собрался высадить в её чёрную харю весь магазин (стрелять из подствольника было бесполезно по причине малого расстояния до цели), как вдруг сверху загрохотали автоматы, и на блестящее от слизи тело обрушился свинцовый град. По шкуре мутанта побежали судороги. На коже вспухли десятки брызжущих зеленоватой кровью разрывов. Мгновение спустя на их месте образовались рваные кратеры пулевых отверстий, из которых толчками вытекала сукровица.

Я мельком глянул, кто выступил в роли моих спасителей. Ими (кто бы сомневался!) оказался Гонза со своим отрядом.

«Надо их положить», – промелькнула шальная мысль, но вместо стрельбы по недавним противникам я принялся в компании с ними добивать мутанта.

Мохнатые слизни – живучие твари. Убить их можно, только разрушив нервные узлы. А сделать это проблематично, ведь они залегают очень глубоко под толстым слоем мускулатуры. Кроме того, твари обладают быстрой регенерацией повреждённых тканей и способны уплотняться почти до состояния бетона в момент наивысшей опасности. Даже на гораздо меньших по размеру особей уходит иной раз по пять-шесть рожков или по два-три выстрела из гранатомёта, чего уж говорить о таких гигантах, как эта самка.

Опять же, бывали такие случаи, когда, будучи практически изрешеченными насквозь, слизни уползали в свои норы, а потом, залечив раны, появлялись вновь. Говорят, кому-то из сталкеров «Воли» посчастливилось убить мутанта со шкурой, похожей на лунную поверхность, так сильно она была испещрена оспинами старых пулевых отверстий.

Массированный огонь из четырёх стволов быстро оборвал мучения мутанта. Мохнатый слизень в последний раз издал оглушительный рёв и уронил огромную башку на дно канавы. К этому времени с него уже достаточно натекло слизи, чтобы земля превратилась в липкую грязь. Вонючая гадость брызнула в стороны.

Поскольку я находился в непосредственной близости от эпицентра, то мне досталось больше всего. До «волков» долетело лишь несколько зловонных капель, да и те попали им на ботинки, меня же снова обдало с ног до головы тягучими липкими соплями.

Гонза взял меня на мушку сразу, как только разделались со слизняком. Я тоже не остался в долгу и навёл на него автоматный ствол. Не знаю, сколько патронов оставалось в запасе у Гонзы, но мой «калаш» был под завязку заполнен золотистыми тушками калибра 7,62. (Я перезарядился незадолго до гибели твари и не успел сжечь ни одного боеприпаса.)