Читать книгу "Дегустаторы смерти - Вадим Филоненко"

Хармонт, октябрь 20.. г.

От свалки резко несло тухлятиной. И точно так же «смердела» предстоящая работенка.

Впрочем, Михаил Ершов с самого начала понимал, на что идет. Тертый калач, волк-одиночка, он давно привык жить по общеизвестному принципу: «Не верь, не бойся, не проси». Поэтому золотые горы, обещанные заказчиком, Ершов сразу же мысленно поделил пополам. Но даже при таком делении сумма выглядела астрономической, а значит, дельце предстояло то еще – с запашком и гнильцой. Ершов не строил иллюзий и точно знал, что отработать придется каждый доллар, умыть его своим потом, а то и кровью. Зато, если выгорит, можно будет навсегда распрощаться с Зоной, купить небольшой уютный домик где-нибудь в Альпах и жить себе припеваючи.

На первый взгляд задание казалось простым, как апельсин: выследить в Зоне некоего сталкера, отобрать у него одну вещицу и передать ее заказчику. Причем убивать никого не требовалось – только ограбить.

Посредник так и сказал ему:

– Постарайтесь, чтобы он остался в живых. Если погибнет, даже случайно, вы не получите ни гроша. И еще. Главное, чтобы все произошло в Зоне, – представитель заказчика потянул из кармана пачку сигарет.

– У меня в машине не курят, – резко осадил его Михаил.

– Тогда давайте пересядем в мою.

Ершов проигнорировал предложение. Посредник подавил раздраженный вздох и нехотя убрал сигареты в карман.

Они встретились на безлюдной окраине Хармонта, возле городской свалки – подальше от посторонних глаз. Этого человека Михаил видел впервые. В его внешности было что-то корейское или китайское: высокие скулы, узкие глаза, темные волосы. Тем не менее Ершов сразу понял, что перед ним русский. Не потомок эмигрантов первой волны, как сам Михаил, а самый настоящий житель России – из далекой, как Луна, Сибири.

Впрочем, посредник и не скрывал свое гражданство. Как не утаивал и подробности задания. Был готов отвечать на любые, даже самые каверзные вопросы Михаила, всем своим видом показывая, что ни он сам, ни заказчик не собираются обманывать будущего исполнителя. Но Ершов ему не верил. Хотя и от работы отказываться не торопился. Слишком уж огромным выглядел предлагаемый куш…

– Значит, работать мне придется в Новосибирской Зоне, – уточнил Михаил. – А почему вам понадобился хармонтец? Разве в России нет своих головорезов, готовых за бабло обчистить ближнего?

– Есть, конечно. И они обошлись бы раз в сто дешевле. Только… Не буду скрывать, этот сталкер не простой оборванец. Он брат большой шишки из полиции. Поэтому, если грабеж совершит местный, его тут же поймают, и он…

– Сдаст вас всех с потрохами, – договорил Михаил.

– Вот именно. А вы другое дело. Чужак. Как говорится, пришел, сделал, ушел. Ищи потом ветра в поле.

– Но я ведь могу выполнить задание и в городе… как там… Искитиме. Подкараулю сталкера у его дома. Или возле бара в темном уголке. Есть же у вас в России темные уголки?

– А как же. Этого добра у нас как грязи, – хохотнул посредник.

– Ну вот. Зачем же тогда рисковать и лезть в Зону?

– В Зоне как раз риска меньше, – возразил посредник. – Там невозможно провести расследование, нет камер видеонаблюдения и свидетелей. Его братцу-менту будет очень трудно вычислить вас, если после завершения дела вы сразу же покинете Россию.

– Ладно, резон в этом есть, – Михаил задумчиво побарабанил пальцами по рулю. – Так что это за бесценная вещь, которую мне надо подрезать?

– Вот она, – посредник протянул Ершову включенный ноут. На экране оказалась фотография кулона из красного полупрозрачного камня, ограненного в форме овала. Висел он на толстой грубоватой металлической цепочке, которая абсолютно не сочеталась с самим кулоном.

– Седло на корове, – удивленно пробормотал Ершов. – Вы говорите, он носит его на шее не снимая? Странноватый чувак. Не голубой часом? Украшение-то, скорее, женское.

Посредник хмыкнул и взглянул на Михаила с ехидцей, хотел что-то сказать, но передумал. Стал серьезным и сухо ответил:

– Нет. Трын-трава не пидор. Нормальный мужик.

– При чем здесь трава? – не понял Ершов.

– Прозвище у него такое: Трын-трава. Он любит повторять, мол, ему все по фиг, трын-трава. Вот и прозвали.

– М-да… Как хоть он выглядит?

– Вполне обычно…

– Фотка есть? – перебил Ершов.

– Чья?

– Ну не моя же, – скорчил выразительную гримасу Михаил. – Этого вашего Трын-травы.

Посредник уставился на Ершова так, словно тот попросил показать ему изображение пришельца с Марса.

– Так есть? – поторопил Михаил.

– Нет… Да… Э-э-э… – Представитель заказчика явно растерялся. Забегал взглядом, словно его загнали в угол. Засуетился, выхватил из рук Ершова свой ноут и принялся тыкать пальцами в клавиатуру, беспорядочно открывая и закрывая папки. Забормотал невнятно: – Да зачем вам его фотка? Трын-трава самый обычный чел…

– Погодите, – Михаил и не пытался скрыть своего удивления. – Как же я грабану того, кого и в глаза не видел? Или мне у всех встречных сталкеров имя спрашивать?

– Нет, конечно, – посредник успокоился. Уже уверенно открыл одну из папок и повернул экран к Ершову: – Вот он, глядите.

На фотографии была заснята группа болельщиков в каком-то спортивном зале. Как показалось Михаилу, они смотрели то ли баскетбольный матч, то ли боксёрский поединок. Посредник выделил рожу одного из зрителей, а остальных «размыл» так, что видны были только расплывчатые очертания.

– Трын-трава, – повторил посредник. В его голосе Михаилу почудилось затаенное облегчение, словно представитель заказчика только что решил очень непростую задачку.

Выглядела будущая жертва ограбления и впрямь весьма обычно – потрепанный жизнью мужичок хорошо за сорок. Светлые редковатые волосы, приклеившиеся ко лбу. Мешки под глазами. «То ли с запоя, то ли почки шалят. А может, и то и другое, – промелькнула у Ершова мысль. – В любом случае, чувак не кажется опасным. Наоборот, валенок валенком. Такого обнести, как два пальца…»

– А где кулон? На шее что-то не видать. А вы говорите, что он носит его не снимая, – уточнил Михаил.