Читать книгу "Мифы советской эпохи - Герман Назаров"

Как мы видим, и здесь речь идет не об окончании университета и сдаче экзаменов за полный курс университета, а о сдаче экзаменов при университете. Мать Ленина неоднократно подавала прошения министру народного просвещения «о разрешении поступить сыну в какой-либо из русских университетов». В июне 1888 года, в связи с прошением Владимира Ильича дать ему возможность продолжить образование в Казанском университете, попечитель Казанского учебного округа по требованию департамента народного просвещения дал подробную характеристику Ульянову и его семье, заканчивающуюся словами: «Он ни в нравственном, ни в политическом отношении лицом благонадежным признан пока быть не может». Так что факт остается фактом: поступить ни в Казанский, ни в какой-либо другой университет Ленину не дали, а провести проверку его знаний при С.-Петербургском университете разрешили. Впоследствии историки из Института марксизма-ленинизма истолковали это обстоятельство по-своему. Хотя в документе нет речи о сдаче экзаменов за полный курс университета, то есть сдачи экстерном, и хотя выданный ему образец диплома не соответствует настоящим дипломам С.-Петербургского университета, они выдали его за диплом, будто бы полученный Лениным «по окончании Петербургского университета». Ведь не мог же Ленин, «вождь мирового пролетариата», «величайший из великих», «гений», быть недоучкой[1].

О том, что Ленин не получил высшего образования, свидетельствует еще один показательный факт. Те выпускники юридических факультетов русских университетов, которые по окончании курса становились адвокатами, именовались присяжными поверенными. Ленин же, как мы знаем, некоторое время был не присяжным поверенным, а лишь помощником присяжного поверенного, то есть не получил права на самостоятельную адвокатскую деятельность.

Как же создавалась легенда о высшем образовании вождя? После захвата власти большевиками при ЦК ВКП(б) была создана Комиссия по изучению и написанию истории партии, которую возглавил Каменев-Розенфельд. Каждый крупный партийный деятель обязан был написать воспоминания о своем революционном прошлом. Их у Ленина нет. Но еще при жизни Ленина и с его согласия Каменев начал издание собрания сочинений Владимира Ильича. Во время болезни Ленин передал Каменеву свой личный архив, на базе которого со временем возник Институт Ленина, впоследствии Институт марксизма-ленинизма. Именно в его недрах был перетолкован смысл диплома, выданного Ленину в 1892 году, и разработана легенда о возможности получения высшего образования экстерном!

Миф о «красной папке»

Как белый генерал раскрыл заговор красного маршала и как Агитпроп ЦК КПСС «отмазывал» заговорщиков

С легкой руки Никиты Хрущева советской историографии был навязан миф о том, что разгром высшего командного состава Красной Армии в 1937–1938 годах есть дело рук фашистских спецслужб, будто бы подкинувших И. В. Сталину так называемую «Красную папку» — фальшивые документы о тайных связях маршала М. Н. Тухачевского с германским генштабом.

Первым заговорил об этой таинственной папке эмигрант Виктор Александров, в 1960 году опубликовавший в римском «Джорнал д’ Италиа» статью «Дело Тухачевского». Она не осталась незамеченной в СССР: идеологические службы ЦК КПСС, мечтавшие угодить Хрущеву в его намерении ревизовать историю Великой Отечественной войны, поспешили доложить об александровском «исследовании» Генеральному секретарю, а тот велел перевести его на русский язык для ознакомления узкого круга лиц из высшего партийного руководства. Именно с их благословения в нашей стране в начале 60-х годов началась широкая пропагандистская кампания по дискредитации военачальников Отечественной войны. Велась она осторожно, не путем открытых нападок, а путем смещения акцентов, непомерного захваливания одних и намеренного замалчивания других.

И в этой кампании репрессированным военачальникам — Тухачевскому, Якиру, Фельдману, Путне, Эйдеману и др. — было отведено немаловажное место: уже в 1963 году в своей книге «Тухачевский» небезызвестный Лев Никулин (настоящая фамилия Ольконицкий) уже бросил провокационную мысль, будто репрессированные военачальники могли бы выиграть Великую Отечественную войну быстрее и с меньшими потерями, чем прославленные Г. Жуков, К. Рокоссовский, И. Конев, А. Василевский…

О том, что эта кампания была целенаправленной, свидетельствует убедительный факт: к 1969 году, к моменту выхода в свет «Воспоминаний и размышлений» маршала Г. К. Жукова, в стране было издано около десятка биографий Тухачевского, Якира и Уборевича (четыре о Тухачевском, две — об Уборевиче и пять — об Якире) суммарным тиражом около полутора миллионов экземпляров. О полководцах же, выигравших величайшую в истории войну, не было тогда ни одной книги. Неудивительно, что в сознании большинства советских людей до сих пор коренится убеждение, будто полководцы Великой Отечественной, сокрушившие сильнейшую в истории военную машину, в подметки не годились репрессированным генералам, никогда не воевавшим с серьезным противником!

Успех долговременной пропагандистской акции хрущевского Агитпропа заставляет нас обратить пристальное внимание на происхождение легенды о «Красной папке», будто бы оказавшейся роковой для Тухачевского и его сподвижников…

Посылки из Италии

Упоминаний о «Красной папке» много, но в принципе их можно свести к двум версиям, пришедшим к нам почему-то из одной страны — из Италии. Первая принадлежит уже упоминавшемуся нами Виктору Александрову, вторая — Роберту Конквесту, опубликовавшему книгу «Большой террор» во Флоренции в 1974 году. В начале «перестройки», по указанию Агитпропа, во главе которого стал небезызвестный партийный идеолог А. Н. Яковлев, «Большой террор» был издан на русском языке издательством «Книга».

По версии Александрова, уничтожение высшего командного состава Красной Армии было будто бы адским замыслом самого Сталина, которому для обвинения этих ни в чем не повинных людей нужен был лишь благовидный предлог. Предлог этот был им же искусно подстроен…

Осенью 1936 года по поручению Сталина, К. Радек будто бы вел в Польше тайные переговоры с немецким разведчиком полковником Николаи об установлении тесного сотрудничества. По возвращении в СССР Радек был арестован по обвинению в том, что он якобы вел эти переговоры как посланец троцкистской оппозиции. После этого в Париж срочно выехали зам. начальника Иностранного отдела ОГПУ Александр Шпигельгласс и некий Саровский. Они должны были начать операцию по дискредитации М.Н.Тухачевского как германского агента.