Читать книгу "Музей смерти - Александр Тамоников"

Я с тоской выслушивал откровения. Все одно и то же, ничего нового. Потерпевший что-то бурчал, вел себя, как эпилептик. Обстановка та еще, плюс этот инцидент – в натуре страшновато. «Скорая помощь», седовласый мужчина взял на всякий случай телефон Алексея Витальевича…

– Вы очень наблюдательный человек, – польстил я. – Может, припомните что-то особенное – в манерах этого человека, в поведении?

– Так это… – задумался Ревун. – А он жив вообще?

– Да что ему сделается, – отмахнулся я. – В бега намылился. Похоже, у него проблемы по нашему ведомству.

– Знаете, вот и мне это показалось странным. – Ревун оживился, забегали глаза. – Вот он словно мент… виноват, полицейский… а с другой стороны, он вроде как человек бывалый, с биографией…

– Это как? – не понял я.

– А хрен его знает, – простодушно признался Ревун и задумался: что это он ляпнул? Потом пожал плечами – да вроде правильно ляпнул. – Оступился я тут по молодости лет, ну, и насмотрелся на эту публику… Но точно не уверен, могло показаться, – отправился Ревун на попятную. – В общем, хрен его знает, товарищ капитан, – развел он руками. – С одной стороны, у парня вроде имеется уголовный опыт, а с другой стороны, он и сам вроде… из ваших. Взгляд такой… – Ревун помедлил. Знаний родного языка катастрофически не хватало. – Бесноватый, но затравленный – вот… И вид у него, словно в колодце неделю сидел – глаза ввалились, кожа серая…

– Может, из ментов, которые отсидели? – предположил я. – Случаются такие менты. Сидят в специальных зонах. Но если он сидел, то сейчас не может работать в правоохранительных органах.

– Ну, значит, не может, – пожал плечами Ревун. – Что в голову прилезло, то и сказал. – Он явно начинал тяготиться нашим обществом.

Из соседнего подъезда вышла женщина со стаффордширским терьером. Бультерьер издал пронзительный индейский вой и кинулся наперерез через детскую площадку! Ревуна поволокло за ним, как баржу за скоростным буксиром. Хорошо, что поводок был обмотан вокруг руки. Он кричал, пытался остановить своего питомца. Но не было в природе такой силы. Дождался! Возмущенно голосила хозяйка стаффордшира. Тот тоже прыгнул в стойку, заблестели воспаленные глаза. Сшиблись два упругих туловища, покатились по асфальту под выкрики возбужденных «дворовых» людей…

А всего лишь встретились два закадычных друга! Потрепав друг дружку, они стали радостно подпрыгивать, виться кругами вокруг хозяев, которые вступили в словесную перепалку. Ждать Ревуна смысла не было, он сказал все, что мог. А солнце уже практически село…

– Как самочувствие? – спросил я, въезжая на Бугринский мост. – Если хочешь, давай закончим на сегодня?

– Нет, доделаем. – Она отняла руки от лица, перевела дыхание. В принципе, могло быть хуже. После больницы точно было хуже. Над великой сибирской рекой расползались сумерки. Трафик был уже не тот, что час назад. Даже Бердское шоссе освободилось. Через полчаса мы въезжали в микрорайон, застроенный нарядными кремовыми высотками. С детскими площадками и парковочными карманами здесь все было в порядке. Из машины выйти не успели – у Варвары зазвонил телефон.

– Слушаю, Сергей Борисович, – прощебетала она ангельским голоском. Я наблюдал за ее лицом. Сначала оно вытянулось от удивления, округлились глаза. Щеки подернулись румянцем, потом стали бледнеть. Потом все вернулось в норму, но настроение не поднялось.

– Да, я поняла, Сергей Борисович, хорошо, что никто не пострадал… У нас все в порядке, мы с Никитой Андреевичем еще работаем, беседуем со свидетелями. Позднее он выдаст вам полный отчет… Увы, Сергей Борисович, пока ни откровений, ни прорыва…

Она отключила телефон и уставилась на меня полными укора глазами. Я сразу начал думать, что я сделал не так?

– Еще одно происшествие в музее, – утробным голосом поведала Варвара. – В некотором роде курьезное, но кому-то не до шуток. Часы посещения музея уже кончались, несколько человек спускались по лестнице в главный зал, когда упал гроб…

– Уже интригует… – В горле что-то заклокотало.

– Ну тот, который был установлен на попа, рядом с лестницей… Люди как раз проходили мимо… Ослабли крепления, раскрутились гайки… – Варвара икнула, но сделала максимально серьезное лицо. – Он просто шлепнулся… Видимо, от вибрации рассыпались черепа, которые лежали под изображением Марка-Гробокопателя… Они раскатились по полу… Там были две женщины – мама с дочкой. При этом у мамы оказалась крепкая нервная система, да и с чувством юмора все в порядке – хотя, конечно, тоже напряглась. А вот у дочки – форменная истерика, насилу успокоили… Что с тобой, Никита Андреевич?

– Подожди, подышу…

Я вывалился из машины, а когда вернулся через минуту, еще продолжал икать. Но серьезная мина уже удавалась.

– Ага, тебе смешно, – начала Варвара.

– Нет, что ты. – Я энергично замотал головой. – Ситуация предельно серьезная, я бы даже сказал, критическая… Ты сама-то представила ситуацию?

Через пару минут мы пришли в себя и сделали серьезные лица.

– Да, смешно, – согласилась Варвара. – Хотя неизвестно, что будет с девочкой и какую компенсацию придется заплатить Якушину, если семья наймет адвоката. Но это звенья той же цепи, не находишь? Неприятности продолжаются, пусть и не фатальные…

– У нашего призрака неплохая фантазия, – заметил я. – Он ни разу не повторился, каждый раз выдумывает новые ситуации… Слушай, ты реально веришь, что это действуют невидимые силы?

– Зачем мне в это верить? – Варвара сделала такое же лицо, словно мы только познакомились. – Ты веришь вон в ту тумбочку? – Она кивнула на мусорные контейнеры недалеко от парковки. Счастливая семья приобрела новую тумбочку под телевизор, а старую отнесли на помойку и поставили рядом с баками.

– Зачем мне в нее верить? – не понял я. – Я знаю, что она есть. И не важно, верю я в нее или нет. Могу потрогать, но как-то не хочется туда идти…

– Вот и я о том же, – хмыкнула Варвара.

– Ой, ладно, опять ты за свое. Пошли работать…

В последнем адресе ей не пришлось напрягаться и терять нервные клетки! Орал малолетний ребенок, но это было меньшее зло из всего, что могло ожидать. «Мы Макаровы, – представились молодые люди, когда мы им искренне признались, кто мы такие и чего хотим, – Саша и Алена». Девушка доучивалась в архитектурном институте, а муж уже окончил и трудился в небольшой дизайнерской фирме. Ребята были приветливые, ничего не скрывали, по очереди бегали кормить и успокаивать распоясавшегося ребенка.

– Ужасно, конечно, – делала большие глаза белокурая Алена. – Как упал на пол, весь затрясся… Я первая к нему подбежала, давай прыгать вокруг него, сумку под голову подсунула… А что дальше – в упор не знаю, я же не оканчивала ничего медицинского…

– Она у меня такая участливая, – улыбался Саша, оттирая от майки прилипшую детскую еду. – Если плохо кому на улице, сразу бежит. В гололед кто-то падает – она тут как тут. Недавно кошка на дерево забралась – вечер просто пропал…