Читать книгу "Разоблачение - Дженнифер МакМахон"

– Папа! – почти в истерике воскликнула она. – Ты забыл обслужить Дэннер!

Генри прикусил щеку и сделал глоток вина.

– Я не знал, что она придет.

Эмма топнула ногой.

– Я же тебе говорила! Ты никогда не слушаешь!

– Я подумал, что, наверное, нам с тобой лучше поесть наедине, а Дэннер придет на десерт.

Эмма оттолкнула тарелку, не прикоснувшись к еде, сложила руки на груди и с безмолвным негодованием посмотрела на отца. Ему был знаком смысл этого взгляда: «Если ты не признаешь Дэннер, то я не признаю тебя».

Не желая портить вечер, Генри встал, достал еще одну тарелку и столовые приборы и поставил все это рядом с дочерью, где должна была сидеть ее гостья.

– Вино, папа. Дэннер пьет вино.

– Ну, разумеется. Она настоящий гурман.

Генри открыл шкаф, достал бокал и поставил на стол, радуясь хотя бы тому, что не нужно наполнять его. Сначала ему приходилось это делать. Тарелки с нетронутой едой отправлялись в мусор. В конце концов Тесс смогла убедить Эмму, что невидимой девочке нужна невидимая еда.

– Если она будет есть наши продукты, то они останутся на виду, – объяснила Тесс. – Разве не странно ходить невидимой, но с желудком, набитым фасолью и жеваной курицей?

Эмма клюнула на эту уловку. Генри поцеловал Тесс в кончик носа и наклонился к ней.

– Блестяще, – прошептал он ей на ухо.

– Дэннер говорит, что ей не нравится это слово.

– Какое слово, милая?

– Гурман. Она говорит, что это звучит напыщенно.

Эмма поставила свою тарелку перед собой и приступила к приему пищи.

– Я не хотел ее обижать, – сдержанно сказал Генри. Он пытался быть терпеливым, не огрызаться на девочку и не говорить, что он уже сыт по горло этим дерьмом.

«Когда я успел стать таким придурком?» – спросил он себя. Генри вспомнил, как всего лишь несколько часов назад миновал поворот к хижине, расставшись с возможностью уничтожить любые улики, несмотря на свое обещание Тесс. Придурок и трус в придачу.

– Все в порядке. – Эмма подцепила кусочек ананаса, положила его в рот и начала жевать, временами поворачиваясь налево и смеясь над остроумными замечаниями Дэннер.

Каждый раз, когда Генри спрашивал свою дочь, откуда могла появиться Дэннер, он получал расплывчатые ответы.

– У нее должен быть свой дом, – сказал Генри.

– Она живет здесь, с нами.

– А что она делает, когда ее нет рядом с тобой?

Эмма улыбнулась.

– Она всегда рядом. Она всегда видит меня. Дэннер все видит.

После вопроса «Как ты умерла?» Генри решил удвоить усилия. Он слышал себя со стороны, словно полицейского из второсортного детектива:

– Как выглядит Дэннер?

Эмма принялась гонять рис по своей тарелке.

– Как я, только немножко по-другому.

– Она твоего возраста?

– Почти ровесница. Ее день рождения прямо перед моим. Но она не задувает свечки на торте.

– Как думаешь, она однажды была настоящей девочкой?

Эмма раздраженно заворчала:

– Она настоящая, папа.

– Я хочу сказать, могут ли другие увидеть ее?

– Каждый может ее увидеть, если она захочет.

– Значит, она не хочет, чтобы мы видели ее? Я и мама?

– Пока еще нет.

Утром, когда Генри поделился с Тесс своими тревогами, она сказала, что он реагирует слишком остро. Эмма еще спала, а Тесс возилась на кухне.

– Она впечатлительная девочка, Генри. Единственный ребенок в семье, выдумавший себе подругу, – она отвернулась и начала молоть кофе. Генри подождал, пока шум прекратится, прежде чем продолжить.

– А как насчет разговоров о смерти? Разве это тебя не беспокоит?

Тесс засыпала молотый кофе в кофеварку и включила ее.

– Она маленькая девочка, которая пытается разобраться в окружающем мире. Ее хомяк сдох прошлой осенью. Ее дед скончался еще раньше. Она пропускает все это через себя. Перестань разыгрывать истерику. И ради бога, прекрати задавать ей эти бесконечные вопросы. Ты портишь ее игру.

Ничего себе игра.

Тесс снова отвернулась, чтобы достать из шкафчика чашки и блюдца.

– Так что я должен делать, когда она снова заговорит с Дэннер о ее смерти?

Тесс повернулась к нему с посудой в руках.

– Подыграй ей. Веришь или нет, но ты тоже когда-то был эксцентричным и изобретательным, Генри. Посмотри, не сможешь ли ты вернуть эти качества. Хотя бы ради Эммы.

Именно это и пытался делать Генри. Он следовал советам своей благоразумной жены, читающей книги по психологии, и старался подыграть дочери.

– Тогда я рад. Мне хочется, чтобы все было хорошо.

Наверное, Тесс права. Наверное, Дэннер – всего лишь продолжение Эммы, творческая попытка найти свое место в мире, где всегда можно с кем-то поговорить, подтвердить свои мысли и чувства.

Эмма отложила вилку в сторону.

– У Дэннер есть секрет.

– Вот как?

Дэннер и ее секреты. Она постоянно рассказывает Эмме о том, что ей нельзя раскрывать. Генри сделал еще один глоток вина, посмотрел на часы и подумал о том, как поздно вернется Тесс. Он представил, как она непринужденно войдет на кухню. Он страстно надеялся на это. У него задергалось веко. Это непроизвольное сокращение, которое каждый раз начиналось с щекочущего ощущения во внешней части правого глаза. Оно обычно предвещало головную боль.

– Она говорит, что я могу сказать. – Эмма вытерла рот салфеткой и аккуратно промокнула уголки, словно дама на чайной церемонии, озабоченная состоянием своей помады.

– Ну, и что это за секрет? – Очередной тик. Он потер глаз, сдерживая себя.

– Она знает твою подругу.

– Какую подругу, детка?

– Ту даму, которая нарисовала Фрэнсиса, – ответила Эмма с невинным видом, словно маленькая девочка, которая только что попросила передать ей рис.

Генри со звяканьем отложил вилку и открыл рот, собираясь что-то сказать, но наружу вышли только пузырьки звука, и он снова оказался на дне воображаемого бассейна, не в силах кого-то спасти, – особенно самого себя.

Глава 11

Уезжая домой после встречи с Джулией, владелицей галереи «Золотое Яблоко», Тесс находилась в приподнятом настроении. На этой неделе Джулия продала три ее новых картины одной женщине, – по ее словам, искушенной ценительнице.

– Она хочет знать, интересует ли тебя работа на заказ, – сказала Джулия и протянула сложенный листок бумаги. Развернув его, Тесс увидела имя «Клэр Новак» и номер мобильного телефона, выведенный аккуратным почерком.