Читать книгу "Русская Америка. От первых поселений до продажи Аляски - Светлана Федорова"

Во второй половине 80-х годов XVIII в. на западном побережье Северной Америки появляются американские купцы, которые одновременно проникают и на китайские рынки.

1743–1799 годы

4 ноября 1741 г. на обратном пути от американских берегов к одному из островов в Тихом океане подошел пакетбот «Св. Петр», на борту которого находился обессиленный болезнью командор Витус Беринг и изнуренная плаванием по бурному морю и цингой команда. Беринг нашел свое последнее пристанище на восточной стороне острова, который и ныне носит его имя. Оставшиеся в живых члены команды, проведя на необитаемом безлесном острове восемь месяцев, пережив суровую и голодную зиму, на малом судне, построенном из остатков пакетбота, 26 августа 1742 г. под командованием лейтенанта С. Вакселя возвратились в гавань Петра и Павла на Камчатке. С собой они привезли добытые во время охоты на острове шкуры морских котов, песцов и 900 шкур морских бобров.

Именно к этому острову летом 1743 г. направился мореход Емельян Басов на маленьком шитике «Петр», взяв с собой провожатыми двух участников Второй Камчатской экспедиции Беринга — П. Верхотурова и П. Наседкина. Всего пять суток пути отделяли остров Беринга от Охотска. Отныне русские промысловые суда приходили сюда почти ежегодно и оставались на зимовку, прежде чем отправиться на Алеутские острова.

Как объясняет Р.В. Макарова, русские промысловые экспедиции не получали провианта ни в Охотске, ни на Камчатке, поэтому на острове Беринга промышленные люди первую зиму занимались заготовкой продовольствия, главным образом мяса и жира морских коров и сивучей, которые во множестве водились у Командорских островов.

Первоначально никаких сколько-нибудь постоянных баз русские на Алеутских островах не имели. Высаживаясь на безлесный гористый остров и готовясь к зиме, они либо занимали жилища алеутов, либо начинали строить земляную «юрту», используя выкидной лес, как это делали алеуты. В теплое время года ночевали на берегу под байдарами.

По сообщению морехода Ивана Коровина (1766 г.), он высадился с 18 промысловиками в апреле 1764 г. После жаркого боя с алеутами на острове Умнак (Лисьи острова). «По выносе с судна надобностей, — писал И. Коровин, — на берегу к защищению своему зделав барабару, с морской стороны положа байдару и к той в прибавок несколько лахтаков[17], а з другой с тундренной лахтаки, и вокруг разоставили порожния бочки, поверх оных зделали ис парусов барабару, в которой… поставя в караул… стали ночевать». Спустя год на том острове еще «стояли ж неразбитыя построенные рускими одна юрта да баня…».

Несомненно, русские промысловики стремились основать на Алеутских островах постоянные опорные базы. Надо полагать, не случайно испанский посол в Петербурге Ф.А. Ласи доносил в 1773 г. в Мадрид, ссылаясь на показания одного «обитателя Камчатки», встреченного им в Петербурге, что в новооткрытых областях между 64 и 65° с. ш. имеется шесть русских поселений. Информатор испанского посла указывал, что якобы одно большое поселение русских находится на самом материке, другое — на острове Семидок (по-видимому, в группе островов Семиди (Евдокеевских), южнее Кадьяка), где будто бы проживает 4000 охотников, в числе которых имеются казаки и «американцы, взятые из их домов силою»; еще два поселения располагались, по его словам, на островах Медном и Беринга.

По всей вероятности, на каких-либо из перечисленных островов к тому времени имелись уже русские зимовья. Выяснить этот вопрос пытались при встрече с русскими на Уналашке в 1778 г. участники третьей экспедиции Кука. Каждый из англичан зафиксировал полученные им сведения в своем дневнике, и записи одного дополняются заметками другого[18].

«Русские живут на всех главных островах между Уналашкой и Камчаткой, — записал Кук, — и находятся здесь с целью добычи мехов, причем первый и основной предмет добычи — это морской бобер, или котик…»

«У русских есть небольшие фактории на всех островах Анадырского моря и во многих местах вдоль американского берега, и цель этих факторий состоит в том, чтобы скупать у индейцев шкуры, особенно шкуры морских бобров, у которых красивый и дорогой мех», — отметил Д. Самвелл.

«Нам легко удалось узнать, что у них [русских] имеются поселения: на каком-то из Курильских островов к югу от Камчатки и три группы [промышленных] находятся между частью [Американского] материка и Камчаткой…» (Кинг).

«Русские имеют также поселения на двух островах — А-ме-ли [Амля, по мнению Дж. Биглхола] и Ават-нум [?], но сколько там человек — неизвестно; эти острова лежат по соседству с Ауманаком [Умнаком]» (Т. Эдгар).

Не в меньшей степени англичан интересовал вопрос о том, как далеко русские поселения продвинулись к востоку от Уналашки, имеются ли у русских поселения на самом Американском материке и какова численность русских промышленных в этом районе.

«Русские нам сказали, — записал Т. Эдгар, — что некоторые из них были убиты индейцами при попытке высадиться на Американском материке, что заставило этих [русских] людей осесть на островах[19]. На острове Наван-Алашка [Уналашка] — 60 русских и 20 камчадалов, а на различных ближайших островах — около 500 русских и камчадалов. Эти люди пришли сюда в 1777 г. и возвратятся на Камчатку в 1780 г., и их сменит другая партия. Они говорят, что от Охотска до этого места 80 дней пути».

«Здесь вблизи [Американского континента] наибольшая группа русских, и мы уяснили, что она состоит из двух партий; в одной — 75 человек под его [Г. Измайлова на Уналашке] командованием, в другой — 97 человек, и имеется пять судов… Один из этих кораблей ныне на Ауманаке [Умнаке] и ближайшей весной уйдет с грузом на Камчатку. Измайлов на этом корабле покинул Охотск в 1776 г. и вернется обратно в 1781 г.» (Кинг).

«Возможно, что у них [русских] имелись какие-то поселения или какие-то агенты на значительном удалении к востоку от острова [Уналашки], ибо с того момента, как мы покинули Сандвичевы [Гавайские] острова, и до того момента, как мы пришли к [Берингову] проливу, мы не видели шкур морских бобров у туземцев; и я думаю, что эти шкуры собирают русские… Измайлов заверял нас [объясняя причины появления расписки на русском языке, полученной англичанами от алеутов в районе Шумагинских островов], что у них [русских] нет каких-либо поселений далее к востоку [от Уналашки], и он не мог себе представить, каким образом эта записка попала так далеко» (Ч. Клерк).