Читать книгу "Повседневная жизнь Аравии Счастливой времен царицы Савской. VIII век до н.э. - I век н.э. - Жан Франсуа Бретон"

Сбор ладана с древности до наших дней следует одним и тем же методам. Плиний в I веке описывает следующую практику:

В прошлом, когда продажи продукта были относительно невелики, его сбор производился один раз в год. Ныне приманка выручки заставляет собирать его дважды. Первый и, так сказать, «естественный» сбор по времени совпадает с самой сильной летней жарой, со временем созвездия Пса. Надрез делается там, где под набухшей корой угадывается скопление сока. Из надреза течет маслянистая пена, которая затем свертывается и загустевает. Кора при этом не снимается, а лишь слегка отодвигается от места надреза. Пена стекает либо на подстилки из пальмовых листьев, либо прямо на утоптанную вокруг деревца почву. Ладан, собранный вторым способом, более чист, но первый способ гарантирует более высокое качество. Приставшие к дереву остатки смолы затем соскабливаются особым железным орудием. Ладан, полученный последним способом, содержит в себе частицы коры.

Теодор Моно, рассказывая о нынешнем способе сбора, указывает: нужно сделать надрез размером 10 сантиметров на 5 сантиметров, проникающий до соконесущего слоя, но — не до самой сердцевины ствола. Очень скоро из него начинают фонтанировать клейкие капельки матово-белого цвета, напоминающие мелкий жемчуг. Для этой цели ныне используется нож-скребок с двумя закругленными на конце лезвиями: нижнее — для того, чтобы делать надрез; верхнее — чтобы соскрести с коры застывшие слезы ладановой смолы.

Два сбора за год

Плиний сообщает:

Лес разделен на участки, и порядочность их собственников предотвращает всякое правонарушение. Хотя сторожей нет, в сезон сбора ладана посредством надрезов никто не обворовывает своих соседей. Ладан от летнего сбора соединяется в относительно крупные партии осенью: это самый чистый продукт, блестящего белого цвета. Второй сбор делается весной, хотя надрезы произведены еще зимой. Выходящий из них сок красноватого цвета не идет ни в какое сравнение с первым. Ладан весеннего сбора называется carfïathum, а летнего — dathiathum. Считается, что ладан, взятый у молодых деревьев, более бел, зато сок старых отличается более стойким ароматом.

Двадцатью веками позднее Теодор Бент делает подобное же замечание:

Бедуины для нарезок выбирают самый жаркий сезон, когда камедь изливается обильно. Во время июльских и августовских дождей и в холодный сезон они оставляют деревья в покое. Первым делом нужно надрезать ствол, затем — приподнять узкую полоску коры под отверстием, чтобы образовать из нее вместилище, куда молочного цвета сок стекает и где он застывает. Затем они надрез углубляют и через неделю возвращаются, чтобы снять слезы ладана величиной с яйцо (…). Сбор производится только в жаркий сезон, до начала дождей, когда камедь льется обильно, то есть с марта по май. Дожди же делают тропы в горах Кара совсем не проезжими и трудно проходимыми. Деревья принадлежат разным семействам племени Кара; каждое дерево помечено, так что его владелец известен. Продукт продается (племени) Банйан, которое приходит сюда как раз перед муссоном.

Другие путешественники, побывавшие в Зуфаре, добавляют:

Сбор ладана в основном производится в летние месяцы. Затем он хранится в погребе до зимы, потом транспортируется к побережью: ранее этого делать нельзя, так как ни одно судно не рискнет выйти в открытое море во время бурь, вызываемых юго-западным муссоном. Эта отсрочка позволяет продукту высохнуть, хотя, вообще-то говоря, он обычно готов к транспортировке уже двадцать дней спустя после сбора.

В этом двойном сборе угадываются наименования, данные Плинием: ладан, называемый carfiathum, — это тот, что собирается осенью (по-южноаравийски хариф), а ладан dathiatum весной (даса').

В древности, как можно предположить, обитатели Зуфара начинали наносить нарезки в апреле-мае, возвращались десять дней спустя, чтобы собрать вытекшую смолу; делали новые насечки, возвращались снова еще через десять дней, затем складировали блоки ладана где-нибудь в сухом месте. В июле-августе, в сезон муссонов, они прекращали всякую работу. В сентябре они отправляли тюки с ладаном по направлению к Шабве, которую они достигали через Двадцать — тридцать дней. Начиная с I века н. э. некоторые грузы отправляются морским путем до порта Кана' (ныне Би'р 'Али), а оттуда — караванами до Шабвы. В ноябре зуфариты возобновляли надрезы, но на этот раз требовалось больше времени для заполнения подставленных емкостей смолою. Во всяком случае, к февралю груз благовоний был уже готов к новому рейсу в Шабву, сушей или морем. Однажды запущенный производственно-сбытовой цикл повторялся каждый год без каких-либо изменений в течение более чем тысячелетия.

Прочие благовония

Земли Южной Аравии полнятся благоуханием не только мирры и ладана, но и целого ряда других ароматичных растений. После этих двух бесспорных лидеров следует ладанник, по-французски le lâdan, по-латыни ladanum. Общее имя покрывает целое семейство родственных одно другому, но все же многообразных растений, так что экстракт из ладанника представляет собой клейкую смолу, взятую не от одного какого-то конкретного подвида, а от всей их совокупности. Ладанник или, вернее, ладанники укореняются между камнями, между скалами, даже в самих скалах. Сбор с него сока на большой высоте связан, конечно, с большим риском.

Несмотря на высоту, до ладанника по крутизне добираются козы, эти злые губительницы любой лиственной поросли и особые любительницы свежих благоухающих веточек. Сначала они ощипывают набухшие, полные сладкой и ароматной жидкостью почки, а потом добираются и до веток, своей бородой старательно вытирая капающий из раненого растения сок. Сок падает и на землю, смешивается с пылью, затвердевает на солнце — вот откуда в готовом твердом экстракте козья шерсть.

Плиний добавляет, что занятые на таких же склонах сбором сока ладанума обычно набрасывают на деревце веревку, чтобы притянуть его к себе.

В готовом к употреблению виде ладанум невзрачен и пахнет чем-то странным, терпким, однако же, будучи зажжен, горит ярким пламенем, испуская сильный и вместе с тем приятный запах. Продукт этот редок и его приходится изыскивать. Применяется он в парфюмерии и в медицине.

Корица насчитывает, по меньшей мере, четыре вида, из коих аравийского происхождения только один, а именно — кассия, или ложная корица; корица же истинная — родом с Цейлона. Cinname, или киннам, производимый на побережье Индии, будет переправляться через Аравию транзитом, что и породит некое смущение в умах Геродота и Теофраста. Аравитяне, называя кассию по-своему — салихат, используют ее листья и стручки как медикаментозные средства. Кассия, по различным легендам, растет по краям болот и охраняется отвратительными летучими мышами и, что хуже, крылатыми змеями:

Такими россказнями, комментирует эти сообщения Плиний, только вздуваются цены на эти товары, и все они лживы… На самом же деле, кассия — деревце, высотой, самое большее, в два локтя, а самое меньшее, в одну пядь, толщиной в четыре пальца. Оно начинает давать побеги, едва поднявшись над землей, а потому его поросль напоминает, при взгляде на нее сверху, карликовый лес. Оно не пахнет, пока зелено, его листва такая же, как у душицы. Оно любит сухую почву и вообще сушь. В сезон дождей оно дает меньше (сока) и даже начинает терять ветви… Сок наилучшего качества исходит из самых тонких ветвей, длиной в одну пядь, если считать с их конца. Качества несколько худшего — из следующей части ветки, но уже меньшей протяженности и т. д. Сок среднего качества можно добывать, делая надрез даже на корневище, на той части ствола, что ближе всего к корням. Качество сока здесь ниже, потому что ствол внизу почти лишен коры… Некоторые авторы различали два вида киннама: белый и черный. Некогда отдавали предпочтение белому, теперь хвалят черный и предпочитают белому даже пестрый. Плохим считается деревце с мягкой и отвисшей корой.