Читать книгу "Опасный лаборант - Юрий Гаврюченков"

Это была жажда наживы.

– Поле непаханое, – Казакова тоже проняло. – Верно, Денис?

– В сарае вялится запретное мясо, для контрабанды на континент, – ни к кому не обращаясь проговорил Муромцев. – Полиция за этим строго следит.

– Откуда вы знаете? – покосилась Арина.

«Если ей сказать, что она сейчас похожа на крупного кузнечика, рассмеётся или обидится?» – прежде Муромцеву такие мысли в голову не приходили, хотя Арина так иногда выглядела.

– Чую, – только и сказал он.

– В Синише Денису мозги отформатировали насчёт контрабанды, – напомнил Казаков, проворно снял рюкзак, опустился на колено, раздёрнул молнию.

Из рюкзака появился валик планшета и батончик пленоптической камеры «LightField-217». Развернул монитор, включил камеру. Радиосвязи между гаджетами не было. Оно и понятно – зона активности пришельцев. Соединил кабелем, изображение появилось.

– Посмотрим на нерестилище поближе.

Денис скинул свой мешок. Опустились на корточки, заглядывая через плечо Казакова, а он водил камерой на вытянутой руке и бормотал:

– У меня сенсор на сорок мегарэй, должна взять. Сейчас сделаю максимальный зум… Денис, подержите, пожалуйста. Ага, вот туда, где радуга.

Изображение на планшете укрупнилось. Стали видны не только чайки и камни, но и мелькающие в волнах фигуры.

– Амфибии… – прошептала Рощина.

Муромцев глазам не поверил. Посмотрел на море, но ничего не обнаружил и вернулся к экрану. Картинка увеличилась.

«Настоящие живые инопланетяне», – потрясённо думал он. За свою биологическую практику лаборант подержал в руках немало чужих, а вот разумных видел живьём впервые.

Разглядеть их даже при помощи оптики было непросто. Пришельцы находились в родной среде и пребывали в постоянном движении. Складывалось впечатление, что амфибии стараются не удаляться от воды, а самое интересное находится на дне, куда они то и дело ныряют. Они кишели на отмели, и понимание, что это происходит метрах в трёхстах, практически рядом, пугало. Они выглядели как тритоны, только голова была не плоская, а с высоким черепом и большой вытянутой мордой. От этого они казались сатирической пародией на человека, вроде карикатуры на пьяницу, ползающего на карачках. Некоторые амфибии вставали на задние лапы и вразвалочку ходили, перенося в передних какие-то предметы или детёнышей. От этого они ещё больше походили на людей. Их было много. Большие и маленькие, светлые, тёмные и яркие.

– Они разноцветные, – вертя камеру и зачарованно глядя на монитор, проговорил Муромцев.

Он много читал об инопланетных амфибиях, видел фильмы о них, но профессиональные съёмки отличались от натурных наблюдений как земля и небо. Помимо прочего, обитатели разных отмелей оказались несхожи, как различаются люди, живущие в разных странах. Амфибиям была свойственна высокая внутривидовая изменчивость. В этом они здорово напоминали человечество с его расовыми и культурными различиями. Амфибии любили окрашивать шкуру, исходя из иерархических или эстетических соображений. Первые, прилетевшие на космических кораблях, обладали незначительными вариациями расцветок, приметной чёрно-оранжевой и различными оттенками зелёного, с пятами и без. Это было у них чем-то вроде формы.

А потом появились всякие. Инопланетяне быстро размножились в недосягаемых для человека океанских глубинах и образовали множество локальных социумов. Они были общественными тварями с выраженной социальной иерархией. Амфибии воспитывали потомство, заботились о стариках и старались выделиться на фоне других амфибий. Как они преобразовывали покровные ткани, биологам установить пока не удалось. В разных областях Земли у пришельцев была своя мода, которая менялась со временем. Мода на окрас головы. Мода на расцветку пуза. Мода на гребни. Мода на когти. Амфибии могли отращивать длинные и крепкие когти, которыми удобно было хватать добычу и наносить серьёзные раны. Примерно так увлечённые каратисты набивают кулаки до образования костяных мозолей, превращая руки из тонкого рабочего инструмента в грубое оружие. Возможно, фанатичные амфибии делали это ради лихости, из увлечения спортом, к состязанию в котором имели большое пристрастие. Люди видели, как инопланетяне дрались между собой в окружении других амфибий.

В целом, передние лапы с длинными пальцами, соединёнными у основания плавательной перепонкой, были хорошо приспособлены для манипулирования предметами и куда меньше для боёв. У многих амфибий не было даже намёка на ногтевые пластинки. Каким образом формируются на пальцах когти, также оставалось загадкой. Их как-то искусственно отращивали. Одна из миллионов тайн в удивительно развитой и отвратительно чужеродной цивилизации морских пришельцев.

Муромцеву досталась бойцовая амфибия.

Глава 9

– Наутилус!

На призывный крик Казакова стянулись нагруженные сачками и банками коллеги.

Старший научный сотрудник стоял на камнях, загородивших при отливе выход в море, а у ног его в луже ворочался блестящий от воды панцирь с красными тигровыми разводами.

– Малька поймали? – Денис тщательно скрывал любопытство, как опытный рыбак, хотя у самого сердце замерло, перед ним был настоящий высший пришелец!

Юный наутилус оттолкнулся от дна мускулистым листом, передвинулся. На Дениса уставился большой чёрный глаз, круглый и испуганный.

– Ой, какой масенький, – растаяла Арина, впервые в дикой природе увидевшая вблизи разумного инопланетянина.

– Съедим? – предложил Муромцев.

Рощина отдёрнула руку.

– Он же мыслящий!

– Тем более.

* * *

Человек – существо симпатрическое. Он развивался как вид в обособленных популяциях, чьи ареалы обитания совпадали вначале полностью в период жизни в африканской саванне, а затем частично, как у европейского неандертальца и кроманьонца.

За жизнь и еду человеку приходилось бороться. Одни животные отращивали когти и зубы, другие развивали ноги и рога, третьи специализировались на утолщении шкуры до состояния чешуйчатого или монолитного панциря. У человека специализация пошла в направлении увеличения головного мозга. Слабый физически, защищённый тонким кожным покровом, не обладающий ни ядом, ни длинными клыками, древний человек был вынослив, всеяден, держался сплочённой стаей и освоил орудия. Его стратегия – помогать своим, истреблять чужих, есть что попало – оказалась наиболее выигрышной. Сотни тысяч лет эволюции отсеяли всё лишнее, закрепив самое надёжное. Человек вытеснил земных конкурентов и утвердился на вершине пищевой пирамиды. Он не терпел соперников, будь это другой разумный вид, как человек неандертальский, или представитель другой расы своего вида. Сохранилось это и у прочих высших приматов. Шимпанзе охотятся на обезьян поменьше и не брезгуют отведать мяса убитого сородича из вражеской стаи. Чужаков следовало убивать и есть, так заложено в генах. Ели всегда, даже в эпоху открыто порицаемого каннибализма, а, если не ели, брали трофеи. Человека не останавливала разумность чужаков. В конце концов, обезьяны, киты и дельфины продолжали служить ему пищей.